ПУТИН - "ДОБРЫЙ ДЯДЮШКА"

17 апреля 2015 г.

Обзор прессы | InoPressa: тема дня

В этом году Путин избрал обличье "доброго дядюшки"

О международной политике российский президент, умеющий быть "сердитым", высказался на сей раз "благоразумно-примирительно", пишут СМИ, комментируя вчерашнюю "Прямую линию с Владимиром Путиным". Дискуссии об Украине в прямом эфире Путин не захотел. Послание для внутреннего пользования было таково: какие бы проблемы ни тяготили рядовых россиян, президент в них не виноват, но только он может их решить.

В четверг, отвечая на вопросы россиян, президент Путин заявил, что западные санкции в отношении России призваны затормозить развитие страны, пишет испанская El Pais. Газета приводит цитату: "Я им [предпринимателям] сказал, что вряд ли сейчас стоит ожидать снятия санкций, потому что это вопросы чисто политического характера, это вопросы стратегического, я думаю, для некоторых наших партнеров, взаимодействия с Россией и сдерживания нашего развития".

Главные темы, которых Путин коснулся в ходе "Прямой линии", - это девальвация рубля, экономические санкции и "цена политических трений Кремля с Западом из-за конфликта на Украине" (формулировка журналиста). В телеэфире "Путин признал, что экономический кризис, который переживает Россия, объясняется не только санкциями Запада, но и ошибками правительства".

Судя по вопросам граждан, эмбарго на европейскую сельхозпродукцию, введенное Москвой в ответ на западные санкции, наносит основательный ущерб населению. По мнению корреспондента, вопросы о росте стоимости жизни, замораживании зарплат и других внутренних трудностях явно свидетельствуют: популярность Путина может ослабнуть, если Кремль не примет мер для решения проблем населения.

"О кризисе на Украине - одной из главных тем передачи - Путин сказал, что нынешнее киевское правительство должно делать ставку исключительно на политический вариант и исключать любую возможность военного решения конфликта", - говорится в статье.

Про экономику спрашивали больше, про Украину - меньше, сообщает корреспондент The New York TimesНейл Макфаркьюхар. "Президент Владимир Путин, порой напоминая мэра, который обещает заделать ухабы и закрыть шумные бары", в четверг попытаться заверить россиян, что экономические трудности в стране под контролем.

Если в 2014 году на прямой линии "трубили об аннексии Крыма и вопросах национальной гордости", то в этом году Путин отвечал на вопросы о молочном животноводстве, кредитах для малого бизнеса и повышении цен на полисы ОСАГО.

Автор находит примечательным, что первое упоминание о Крыме прозвучало где-то через 3 часа 40 минут после начала передачи. Также внимание корреспондента привлекли высказывания Путина о том, что российские войска на Украине не воюют, а войны у юго-западной границы России не будет. "Он возложил на США вину за укрепление ИГИЛ, а также обвинил Вашингтон в нажиме на лидеров, которые отказались приехать в Москву 9 мая".

"У Путина есть два основных публичных имиджа. Есть сердитый Путин, который иногда, кажется, обливает мир презрением, - пишет Макфаркьюхар, - но есть и Путин-"добрый дядюшка". Таким он предстал в четверг - на разнообразные вопросы отвечал преимущественно с умеренных позиций".

"Осенью Путин дал понять, что ради защиты русскоязычных жителей Москва вернет себе территории в соседних государствах, особенно области Юго-Восточной Украины, в свое время занятые Екатериной Великой. В четверг он выдвинул практически противоположный курс", - утверждает автор.

"У нас нет имперских амбиций, - сказал Путин. - Но обеспечить достойную жизнь, в том числе и русским людям, проживающим сегодня за границей, в близких для нас странах СНГ, мы можем, развивая взаимодействие и сотрудничество".

"Однако, пока Путин выступал, в столице было явлено другое лицо России. На конференции по безопасности высокопоставленные военные заявили, что Россия стремится с глобальному сотрудничеству по таким вопросам, как борьба с терроризмом, но не станет сидеть сложа руки, пока НАТО расширяется на восток", - говорится в статье.

Российский президент продемонстрировал характерную для себя выносливость на очередном тщательно срежиссированном телемарафоне, отмечает корреспондент The Guardian Шон Уокер.

На "Прямой линии" преобладала тема экономики - внешняя политика и война на Украине отошли на второй план. "Когда речь все-таки зашла об Украине, Путин вновь категорично отрицал, что российские войска когда-либо участвовали в этом конфликте. Казалось, он жаждет сыграть роль миротворца: он заявил, что возобновление войны в приграничных районах невозможно", - говорится в статье.

"Одним из самых сюрреалистических моментов" автор называет вопрос британца Джона Кописки - фермера, который 23 года назад обосновался в России.

По мнению автора, о международной политике Путин высказался "благоразумно-примирительно". Так, отвечая на вопрос о бойкоте празднования 70-летия победы во Второй мировой войне, он "сказал, что несправедливо сравнивать сталинизм с нацизмом, но признал, что в Центральной Европе некоторые обоснованно смотрят на победу СССР неоднозначно" (формулировки Уокера).

"После Второй мировой войны мы пытались навязать многим восточноевропейским странам свою модель развития - и делали это силой, надо это признать, и в этом ничего нет хорошего", - заявил Путин, правда, добавив, что теперь похожим образом Вашингтон пытается навязать миру свои взгляды.

По мнению Уокера, единственные по-настоящему неудобные вопросы были заданы Ириной Хакамадой и Алексеем Венедиктовым. Оба спросили об убийстве Бориса Немцова, а Хакамада также поинтересовалась, были ли российские войска на Украине.

"Если выступления Путина и выстраиваются для того, чтобы что-то доказать, то это тезис: какие бы проблемы ни тяготили рядовых россиян, Путин в этих проблемах не виноват, но только он может их решить", - заключает автор.

"Прямая линия" - это прежде всего шоу для отечественной публики, пишет постоянный автор Die Welt Юлия Смирнова, поэтому внешнеполитических вопросов, вроде кризиса на Украине, старались избегать. "Присоединение Крыма вызвало не только всплеск патриотических настроений, но и целый ряд проблем", говорится в статье. Из-за незаконного присоединения новых территорий "экономическая ситуация в стране существенно ухудшилась, и это не могут не замечать даже самые обычные граждане".

Путин, видимо, не захотел участвовать в открытой дискуссии на эту тему в прямом эфире и поэтому решил сразу пойти в наступление, начав с экономической статистики, которая должна была доказать, что, несмотря на санкции, дела обстоят не так уж плохо.

Вместо того чтобы говорить о предстоящих реформах, Путин пытался произвести впечатление "человека, понимающего народ". Он хотел показать: "Я слушаю вас, я помогу, ваши проблемы действительно заботят меня".

"Прямая линия с Владимиром Путиным", делает вывод Смирнова, это "не что иное, как инсценировка настоящей, прямой демократии". Рецепт Путина, прописанный россиянам в условиях кризиса: "Если мы будем соблюдать консолидацию, нам никакие угрозы не страшны".

На протяжении четырех часов российский президент в прямом телеэфире успокаивал граждан: "Все плохое прошло", - так интерпретирует вчерашнее выступление Путина Анна Зафесова в газете La Stampa.

В этом году он был намного менее воинственным, нежели в прошлый раз, когда был присоединен Крым и Путин чувствовал себя настолько сильным, что признал, что направил туда войска. Вопросы зрителей также не были уже такими триумфалистскими (в прошлом году, например, прозвучало требование присоединить Аляску): они сместились в экономическую сферу, сообщает журналистка.

Французы из-за санкций не поставляют два обещанных вертолетоносца? Путин заявил, что для России это не является критичным, и выразил надежду на возврат затраченных денежных средств.

Мировые лидеры не едут в Москву на празднование годовщины победы над фашизмом? "Не важно, мы отмечаем свой праздник".

По Украине Путин ограничился тем, что отметил "многочисленные шибки" своего коллеги Порошенко, которого, однако, отказался называть "преступником", как сказал один из телезрителей. Никаких намеков на "фашистов-путчистов" или на "Новороссию": президент вновь называет эту территорию Донбассом и о пророссийских сепаратистах упоминает лишь вскользь, замечает автор. Иными словами, он предстал уже не тем человеком, который какие-то два месяца назад был готов применить атомное оружие, чтобы отстаивать Крым, пишет Зафесова.