КОНЕЦ РАНТЬЕ В РОССИИ

Николай Усков

На гибель рантье

Мальцев — аномалия в газете «Известия». Очень интересно, а потому сразу хочется поспорить. Игорь сравнивает «потерянное поколение» американцев, живших в Европе накануне великой депрессии, с нашими рантье, которые сдавали московскую недвижимость и на эти доходы могли припеваючи жить в Европе или Таиланде. Теперь они вынуждены возвращаться. Игорь не без злорадства взирает на этот исход или приход, уж не знаю, как лучше выразиться, ибо ничего эти рантье миру не дали: ни новых Фицджеральдов, ни новых Хемингуэев.  

Полагаю, что наше «потерянное поколение» не дало больших плодов, потому что самое интересное происходило в России, в ней остались те, кому было что сказать. Уехали действительно рантье по складу души и характера, уехали от бытовой неустроенности, от плохой экологии, тяжелого климата, а вовсе не для того, чтобы потрясти мир своим творчеством.

Американские креаклы 20-х годов переселялись в Европу совсем за другим: утомленные пошлостью капиталистического процветания, они искали в Старом свете свои европейские корни, духовную родину, хорошее вино и безбашенный секс. Наши, как я уже сказал, уезжали за комфортом и тишиной, которых были лишены в Советском Союзе, да и в новой России. С этих людей глупо спрашивать и уж совсем не по-христиански злорадствовать над их нынешними бедами. Не повезло ребятам и девчатам.

Я, например, никогда не верил в российскую недвижимость, но это не потому что я глубокий экономист, просто у меня при очень неплохом доходе не было денег на покупку сколько-нибудь приличного жилья в Москве. При том, что я вполне мог себе позволить хорошую квартиру или даже дом в Европе или США. Это нехитрое наблюдение убедило меня в том, что московская недвижимость сильно переоценена. Слава Богу, квартиры, в которых живу я и моя мама, были куплены давно по вполне разумным ценам: моя трешка в Марьиной роще — за 53 тысячи долларов, мамина однушка на Щукинской — за 15. Полагаю, столько они и сейчас должны стоить, ну может раза в два-три больше, но никак не мифические сотни тысяч, как их еще недавно оценивал рынок. Не может же быть, чтобы какая-нибудь Марьина роща находилась в одной ценовой категории с Каннами и Сен-Тропе. А ведь некоторые избушки на Николиной горе, того хуже, шли по ценам Центрального парка.

Обычное заблуждение — недвижимость — вовсе не надежная инвестиция, если речь не идет о чем-то действительно уникальном, вроде виллы Версаче на озере Комо или пентхаусе в Центральном парке. Остальное — территория риска. А рискованными активами надо уметь управлять, они могут принести огромные деньги, а могут испариться в одночасье, что сейчас и происходит. В течение следующего года рынок неизбежно приведет российскую недвижимость в чувства. Остается пожелать нам всем сохранить хоть какую-то покупательную способность. Вот в этом, увы, есть небезосновательные сомнения.