вторник, 6 мая 2014 г.

ВЕРНЕМ ВСЕ ВЗАД


Gовторение становится матерью невежества

История по-плакатному наглядно, хотя и немного карикатурно, идет вспять в буквальном смысле
02.05.2014

ОТВЕТ МАРГАРИТЕ АЛИГЕР


  В 1946 году журнал «Знамя» печатает знаменитое стихотворение Маргариты Алигер «Мы евреи», являющееся главой её поэмы «Твоя победа». Напечатанная в том же году эта поэма подвергается суровой критике, и хотя вся поэма «Твоя победа» в дальнейшем перепечатывается, глава «Мы евреи» изымается и запрещается. Люди, хранившие или распространявшие это стихотворение, подвергались репрессиям.
  Стихотворение Михаила Рашкована “ОТВЕТ МАРГАРИТЕ АЛИГЕР” многие десятилетия ходило в списках, как народное, что сохранило их автору здоровье, а может быть и жизнь.


Маргарита Алигер

МЫ – ЕВРЕИ
(Глава из поэмы «Твоя победа»)

И, в чужом жилище руки грея,
Старца я осмелилась спросить:
- Кто же мы такие?
- Мы – евреи!
Как ты смела это позабыть?!

Лорелея – девушка на Рейне,
Светлых струй зелёный полусон.
В чём мы виноваты, Генрих Гейне?
Чем не угодил им Мендельсон?

Я спрошу и Маркса, и Энштейна,
Что великой мудростью сильны, -
Может, им открылась эта тайна
Нашей перед вечностью вины?

Светлые полотна Левитана –
Нежное свечение берёз,
Чарли Чаплин с белого экрана –
Вы ответьте мне на мой вопрос!

Разве всё, чем были мы богаты,
Мы не роздали без лишних слов?
Чем же мы пред миром виноваты,
Эренбург, Багрицкий и Светлов?

Жили щедро, не щадя талантов,
Не жалея лучших сил души.
Я спрошу врачей и музыкантов,
Тружеников малых и больших.

И потомков храбрых Маккавеев,
Кровных сыновей своих отцов, -
Тысячи воюющих евреев –
Русских командиров и бойцов:

Отвечайте мне во имя чести
Племени, гонимого в веках:
Сколько нас, евреев, средь безвестных
Воинов, погибнувших в боях?

И как вечный запах униженья,
Причитанья матерей и жён:
В смертных лагерях уничтоженья
Наш народ расстрелян и сожжён!

Танками раздавленные дети,
Этикетка «Jud» и кличка «жид».
Нас уже почти что нет на свете,
Нас уже ничто не оживит…

Мы – евреи. - Сколько в этом слове
Горечи и беспокойных лет.
Я не знаю, есть ли голос крови,
Знаю только: есть у крови цвет…

Этим цветом землю обагрила
Сволочь, заклеймённая в веках,
И людская кровь заговорила
В смертный час на разных языках…
1946



 
Михаил Рашкован

ОТВЕТ МАРГАРИТЕ АЛИГЕР

«В чём мы виноваты, Генрих Гейне?
Чем не угодил им Мендельсон?

Нас уже почти что нет на свете,
Нас уже ничто не оживит…»

(М. Алигер.)

На Ваш вопрос ответить не умея,
Сказал бы я: нам беды суждены.
Мы виноваты в том, что мы – евреи.
Мы виноваты в том, что мы умны.

Мы виноваты в том, что наши дети
Стремятся к знаньям, к мудрости земной.
И в том, что мы рассеяны по свету
И не имеем родины одной.

Нас сотни тысяч, жизни не жалея,
Прошли бои, достойные легенд,
Чтоб после слышать: «Эти кто? – Евреи! –
Они в тылу сражались за Ташкент!»

Чтоб после мук и пыток Освенцима,
Кто смертью был случайно позабыт,
Кто потерял всех близких и любимых,
Услышать вновь: «Вас мало били, жид!»

Не любят нас за то, что мы – евреи,
Что наша ВЕРА – остов многих вер…
Но я горжусь, а не жалею,
Что я еврей, товарищ Алигер!

Нам не забыть: средь самых ненавистных
Первейшими с жестокостью тупой
Эсэсовцы «жидов» и «коммунистов»
В Майданек угоняли на убой…

А наши дети гибли вместе с нами
У матерей несчастных на руках,
Протягивая ручки к нам сквозь пламя,
Кричали: «Мама! Мама!» и слезами
Лишь ярость вызывали в палачах…

Нас удушить хотели в грязных гетто,
Замучить в тюрьмах, в реках утопить,
Но не смотря, но не смотря на это,
Товарищ Алигер, - мы будем жить!

Мы будем жить! И мы ещё сумеем,
Талантами сверкая, доказать,
Что наш народ – гонимые евреи –
Имеет право жить и процветать!

Нам кровь и слёзы дали это право,
Благословили жертвы из могил,
Чтоб наш народ для подвигов, для славы,
Для новой жизни сердце возродил!

Народ бессмертен! Новых Макковеев
Он породит грядущему в пример…
Да! Я горжусь! Горжусь, а не жалею,
Что я еврей, товарищ Алигер!
1947 г.
Конечно, написав такое стихотворение в то время, когда в стране во всю «бродил призрак» антисемитизма, и, опубликовав его, М. Алигер совершила большой нравственный подвиг. И, конечно, она не ждала ответа: кто решится. Но такой человек нашёлся. Этим замечательным, смелым человеком и талантливым тоже, был бывший фронтовик – пулемётчик, прошедший всю войну от звонка до звонка, трижды раненный Мендель Рашкован. Он демобилизовался из армии в 1946 г. и в 1947 г. написал «Ответ Маргарите Алигер»
Детство и школьные годы Рашкована были обычными, как у всех советских детей, разве только, что сверстники смеялись над его именем и обзывали Мендель-Крендель. Добрый по натуре мальчик не обижался и отвечал сверстникам, что в честь его имени носит свою фамилию великий русский химик Менделеев. «Жидом» его мало кто называл, так как сильный мальчик мог дать и сдачи, а, кроме того, у него было много товарищей, которые могли за него заступиться. И всё же Мендель Рашкован, уже будучи старшеклассником, решил взять себе новое имя Михаил, хотя по паспорту всю жизнь был Менделем. Видимо, так ему было удобнее. В 1939 году Михаил Рашкован с отличием заканчивает среднюю школу и вскоре мобилизовывается в армию. Началась Отечественная война. В июле 1941 года он встретил её на передовой. А через месяц получил тяжёлое ранение. Вылечившись, Михаил снова на фронте. По дорогам войны он прошёл до её конца. Был ещё дважды ранен. Демобилизовался лишь в 1946 году. В том же году он прочитал в журнале «Знамя» поэму М. Алигер «Твоя победа». Она произвела на него колоссальное впечатление. Отрывок из этой поэмы – стихотворение «Мы евреи» он выучил наизусть. И хотя Михаил Рашкован всегда утверждал, что в части, где он воевал и служил, не было антисемитизма, и в жизни молодой человек, бывший пулемётчик, четыре года воевавший, трижды раненный и чудом уцелевший, не испытывал антисемитизма, но, по всей вероятности, это было не так. Иначе зачем было бы Рашковану создавать «Ответ М, Алигер»? Стихотворение «Мы евреи» нашло живой отклик в его еврейском сердце. И Михаил Рашкован пишет ответ Маргарите Алигер в стихотворной форме. В своём ответе он отражает зов своей души, не надеясь, что этот ответ когда-нибудь дойдёт до известной поэтессы. Михаил Рашкован любил стихи и сам писал их, но никогда не считал их «шедевром» и никогда не пытался их публиковать. Когда стихотворение М. Алигер было запрещено, Михаил записал в нескольких экземплярах свой «Ответ» и раздал его своим товарищам. Своё авторство он, конечно, не указывал. Однако, как оказалось впоследствии, это был очень рискованный шаг с его стороны. Но те, кому он их роздал, не выдали его. Как потом сообщила Михаилу его сокурсница, органы МГБ разыскивали Рашкована, пытались узнать его адрес. Так пошли гулять по громадной стране два замечательных стихотворения: запрещённое Маргариты Алигер и «Ответ» на него Михаила Рашкована, написанный подпольно. Оба стихотворения пользовались большим успехом и находили отклик в каждой еврейской душе. Оба стихотворения говорили о высоком нравственном и героическом подвиге их авторов.
Если автор стихотворения «Мы евреи» был известен, то об авторе «Ответа» никто не знал. Долгое время авторство «Ответа» приписывали Илье Эренбургу. В связи с этим он имел много неприятностей. Его вызывали по этому поводу в соответствующие органы. Позже его дочь Ирина Эренбург подтвердила, что это стихотворение не его отца, но смело заявила, что под многими его строками Илья Эренбург мог бы подписаться. Так с течением времени слова «Ответа» Маргарите Алигер стали считать народными.

Так и ходило замечательное стихотворение Михаила Ришкована по просторам России, а потом Израиля с указанием «Слова народные». И только в сравнительно последнее время автор стихотворения стал известен. Прекрасный человек – скромный, лишённый всяких амбиций, сам пишущий стихи – Михаил Рашкован никогда не претендовал на авторство «Ответа». Он даже испытывал радость, когда узнал, что его слова приписывают народному творчеству. Михаил Рашкован окончил университет, преподавал. Сейчас он живёт в Израиле в городе Петах-Тиква, имеет трёх сыновей и 8 внуков Сам человек глубоко интернациональный, он вложил в своё стихотворение большую гордость за свой народ, его героизм, его новаторство. Такой народ нельзя победить, нельзя уничтожить. «Народ бессмертен!», восклицает в конце своего стихотворения Михаил Рашкован.
И, конечно, не знал тогда Михаил Рашкован, да и не мог знать, что бессмертие еврейскому народу предписывали такие великие умы человечества, как Лев Николаевич Толстой. Вот его слова:
«…Еврей – это святое существо, которое добыло с неба вечный огонь и просветило им землю и живущих на ней. Он – родник и источник, из которого все остальные народы почерпнули свои религии и веры.
…Еврей – первооткрыватель культуры. Испокон веков невежество было невозможно на Святой Земле в ещё большей мере, чем нынче даже в цивилизованной Европе.
…Еврей – первооткрыватель свободы. Даже в те первобытные времена, когда народ делился на два класса, на господ и рабов, Моисеево учение запрещало держать человека в рабстве более шести лет.
…Еврей – символ вечности. Он, которого ни резня, ни пытки не смогли уничтожить, ни огонь, ни меч инквизиции не смогли стереть с лица земли; он, который так долго хранил пророчество и передал его всему остальному человечеству; такой народ не может исчезнуть. Еврей вечен. Он - олицетворение вечности».

ПОБЕДА МАШИН




Что такое сингулярность?

(материал из Википедии — свободной энциклопедии)

Технологи́ческая сингуля́рность — предполагаемая точка в будущем, когда эволюциячеловеческого разума в результате развития нанотехнологии, биотехнологии иискусственного интеллекта ускорится до такой степени, что дальнейшие изменения приведут к возникновению разума с гораздо более высоким уровнем быстродействия и новым качеством мышления.
По некоторым мнениям, придерживающихся возможности сингулярности, она должна наступить около 2030 года (см., например, Вернор Виндж)
Если проэкстраполировать закон Мура, окажется, что примерно в то же время вычислительная мощность компьютеров сравнится с головным мозгом человека.
Сторонники теории технологической сингулярности считают, что если возникнет принципиально отличный от человеческого разум (постчеловек), дальнейшую судьбу цивилизации невозможно предсказать, опираясь на человеческую логику.
Термин «сингулярность» заимствован у астрофизиков, которые используют его при описании космических чёрных дыр и в некоторых теориях начала вселенной — точка с бесконечно большой массой и температурой и нулевым объемом. Математически сингулярность (особенность) — точка функции, значение в которой стремится к бесконечности, либо другие подобные «интересные» точки.
Уточнение: Термин «Сингулярность» в данном контексте впервые использовал ещё в середине ХХ века Дж. Фон-Нойман, имея в виду математическое, а не астрофизическое понимание этого слова — точку, за которой экстраполяция начинает давать бессмысленные результаты (расходится). Об этом пишет сам Вернор Виндж, которому данный термин обычно приписывают (The Coming Technological Singularity, 1993by Vernor Vinge).
Технологическая сингулярность - это гипотетический момент в будущем, когда технологическое развитие станет настолько стремительным, что график технического прогресса станет практически вертикальным. Эта концепция впервые была предложенаВернором Винджемкоторый полагает, что если мы сумеем избежать гибели цивилизации до этого, то сингулярность произойдет из-за прогресса в области искусственного интеллекта, интеграции человека с компьютером или других методов увеличения разума. Усиление разума, по мнению Винжа, в какой-то момент приведет к положительной обратной связи: более разумные системы могут создать еще более разумные системы и сделать это быстрее, чем первоначальные конструкторы-люди. Эта положительная обратная связь скорее всего окажется столь сильной, что в течение очень короткого промежутка времени (месяцы, дни или даже всего лишь часы) мир преобразится больше, чем мы можем это представить, и внезапно окажется населен сверхразумными созданиями.
С понятием сингулярности часто связывают идею о невозможности предсказать, что будет после нее. Постчеловеческий мир, который в результате появится, возможно, будет столь чуждым для нас, что сейчас мы не можем знать о нем абсолютно ничего.Единственным исключением могут быть фундаментальные законы природы, но даже тут иногда допускается существование еще не открытых законов (у нас пока нет теории квантовой гравитации) или не до конца понятых следствий из известных законов (путешествия через пространственные червоточины, создание "вселенных-младенцев", путешествия во времени и т. п.), с помощью которых постлюди смогут делать то, что мы привыкли считать физически невозможным.
Уже отмечалось, что то, что в какой-то момент непредсказуемо, может стать предсказуемым по мере приближения к событию. Человек, живший в 1950-е годы могпредвидеть сегодняшний мир в больших деталях, чем человек Возрождения, который, в свою очередь, мог предвидеть гораздо больше, чем какой-нибудь дикарь из каменного века. Поскольку горизонт предсказуемости отступает по мере нашего движения вперед во времени, возможно, что полного прыжка в неизвестность не будет никогда. На каждом этапе вы можете предвидеть многое из того, что должно произойти на следующем шаге, хотя конечный результат мог быть полностью скрыт от вас, когда вы смотрели с начальной точки.
Вопрос предсказуемости важен, поскольку, не имея возможности предсказать хотя бы некоторые последствия наших действий, нет никакого смысла в том, чтобы пытаться направить развитие в желательном направлении.
Трансгуманисты сильно расходятся в оценке вероятности сценария Винджа. Но практически все, кто полагает, что сингулярность будет, считают, что она произойдет в этом веке, и многие уверены, что это, скорее всего, случится в течение нескольких десятилетий.
Ссылки:
*       Vinge, V. 1993. "The Coming Technological Singularity". http://www-rohan.sdsu.edu/faculty/vinge/misc/singularity.html
*       А. Новоселов. Технологическая сингулярность как ближайшее будущее человечества. http://andrzej.virtualave.net/Articles/singularity.html
*       Hanson, R. (ed.) 1998. "A Critical Discussion of Vinge's Singularity Concept" ExtropyOnlinehttp://www.extropy.com/eo/articles/vi.html

СНОВА БЫКОВ, К ШТЫКУ ПРИРАВНЯВШИЙ ПЕРО


Дмитрий Быков 

Европа пыжится, зараза,
нам продавать мешая газ.
Но у Европы нету газа —
он сконцентрирован у нас!

Он вызревает в зыбкой топи,
где свет потух, а люд протух:
его не может быть в Европе,
поскольку это русский дух.

Он вроде местного спецназа,
и вы задумайтесь сперва:
когда у вас не будет газа,
вы перейдете на дрова.

Тогда вам станет очевидна
несправедливость ваших слов,
вам станет больно и обидно,
к тому ж у вас ведь нет и дров!

Вы все там дружите домами,
бабла полно, но дров-то нет, —
а мы их столько наломали,
что можно греться двести лет.

Об этом вам не ради фразы
сказал правительства глава:
у вас там дух — у нас тут газы,
у вас права — у нас дрова.

Мы, может, звери перед вами
и все живем не по уму,
но до сих пор топить правами
не удавалось никому. 

Дрожи, голодный и раздеты
й
Европы Западной жилец.
Раз нету дров — топи газетой…
Но нет и прессы, наконец,
за чечевичную похлебку
твердящей наглое вранье,
такой, чтоб захотелось в топку
швырнуть немедленно ее.

Приятно русскую газету
швырнуть в печной уютный ад.
У вас подобной прессы нету —
и разве ваши так горят?!

А наши так наглы и робки,
в них так цветет белиберда,
что иногда без всякой топки
они сгорают со стыда.

И хоть ума у вас палата,
он не поможет в этот раз —
похоже, топливо, ребята,
вам брать опять-таки у нас. 

Нам не обидно, мы привыкли,
что нет почтения ни в ком…
Но если нет газет — то фиг ли:
иные топят кизяком.

Простите, что такая проза
нам служит пищей для ума:
кизяк — особый вид навоза,
кирпич сушеного дерьма.

По воле праведного Бога,
что нас хранит на этот раз,
у нас его настолько много,
что отдыхает даже газ.

Оно растет, оно не тает,
оно буквально застит свет —
у вас самих его хватает,
но столько не было и нет.

Универсальная приправа,
национальная черта —
оно налево и направо,
на всякий вкус, на все сорта,

и в нашем рвении холопьем,
под стоны местных Диотим,
мы всех натопим, всех затопим
в два счета, если захотим. 

Что ж, недалек конец рассказа.
Распорядился ход планет,
что там, в Европе, нету газа,
и нету дров, и прессы нет —
такой, которая бы в топку
просилась русским языком, —
и наконец ее, холопку,
Господь обидел кизяком.

Ей-ей, пора бежать оттуда.
Ее, с мошной ее пустой,
спасла бы только диктатура —
но ведь, похоже, нет и той.

Она дивила всю планету,
но, проиграв, пошла на дно:
ее в Европе больше нету,
зато у нас ее полно.

Сегодня, в двадцать первом веке,
мечте фантастов голубой, —
у нас диктатор в каждом ЖЭКе
и в поликлинике любой;
накачан бешеным откатом,
безмерной властью облечен, —
у нас в любом сидит диктатор,
не понимающий ни в чем,
и каждый дурень — спору нету,
все дурни грамотны уже, —
готов немедля сжить со свету
другого дурня из ЖЖ.

Народ у нас довольно хмурый,
ему ли злобу побороть?
Мы все набиты диктатурой,
она буквально наша плоть;

наш опыт ничему не учит,
а если учит, то не нас;
нас диктатура так же пучит,
как нашу землю пучит газ;

она корежит наши лица
и отравляет мирный труд,
и мы готовы поделиться —
но почему-то не берут. 
Когда б пришла такая фаза,
что мир и вправду был готов
забрать у нас избыток газа,
вслед за ним избыток дров,

и государственную прессу,
что понимает все сама,
и вслед за ней, для интересу,
избыток местного дерьма,

и диктатуру, что под старость
преобразилась в рококо, —
не знаю, с чем бы мы остались. 
Но как вздохнули бы легко! 

К ДНЮ ПОБЕДЫ


По бесконечному счету
Сколько жизней на самом деле унесла Великая Отечественная война

Накануне Дня Победы "Труд" решил выяснить, какой же все-таки ценой досталась нам эта победа. До сих пор никто этого точно не знает. На войне с людскими потерями вообще не считались, после войны сосчитать их было еще труднее.

Официальные данные о потерях СССР менялись три раза. В 1946 году Сталин объявил, что всего Советский Союз потерял 7 млн. человек. При Хрущеве и Брежневе говорили уже о 20 млн., при Горбачеве эта цифра увеличилась до 26,6 млн. человек. У некоторых историков в период перестройки появилось собственное мнение: число жертв войны составило не менее 40 млн. Однако до сих пор официально признанными являются "горбачевские" 26,6 млн.


Эту цифру получили в результате исследований, проведенных во второй половине 1980-х годов Госкомстатом, Центром по изучению проблем народонаселения при МГУ и Генштабом Вооруженных сил.


- Это суммарные потери гражданского населения и военнослужащих, - уточнил "Труду" генерал-майор запаса Александр Кирилин, начальник управления Минобороны РФ по увековечению памяти погибших при защите Отечества. Это управление является в России главным по подсчету военных потерь (раньше оно называлось Военно-мемориальным центром).


Кирилин считает, что никакого пересчета не будет:


- Цифру в 26,6 млн., конечно, нельзя назвать абсолютно точной, но, в отличие от всех предыдущих, она является документально обоснованной.


Миллион туда, миллион сюда


- Более или менее понятно, как считать убыль по военнослужащим, - говорит Александр Кирилин. - Существуют определенные методики, большая, хотя и крайне запутанная, архивная база. А вот для расчета потерь среди гражданского населения нет никаких отправных точек. Если человек умер от голода в блокадном Ленинграде, то тут все ясно - его надо заносить в статистику военных потерь. А если человек от недоедания умер где-нибудь на Урале? Как его считать? По графе "естественная убыль населения" или в одном списке с блокадниками? А как подсчитать мирных граждан, уничтоженных на оккупированных территориях? В архивах про них нет никаких данных.


Чтобы хоть как-то очертить границы исследования, историки подсчитали общелюдские потери методом демографического баланса: сколько людей было до войны и сколько осталось после. По официальным данным, с июня 1941-го по июнь 1945 года население СССР уменьшилось на 42,7 млн. человек. Это и есть исходная база. Потом эту статистику стали обрабатывать аналитически: возраст, пол, кто и от чего умирал, в тылу это было или на оккупированных территориях, сколько при этом детей родилось и т.д.


Что-то установили достаточно точно. Например, число погибших на принудительных работах в Германии - 2 164 300 человек. У немцев все было скрупулезно подсчитано, при этом их данные тоже перепроверялись. Еще около полумиллиона человек из тех, кого угнали за границу, по разным причинам стали эмигрантами. С этими вроде тоже все понятно.


Непонятно с мирными жителями, погибшими в результате обстрелов и бомбежек в прифронтовых районах, осажденных городах, из-за жестоких условий оккупационного режима, умерших от голода, болезней, отсутствия медицинской помощи: Тут сведения расплывчатые: 12-15 млн. человек.


А ведь были еще умершие в ГУЛАГе и при депортации народов. Про них вообще мало что известно, хотя, по некоторым данным, это не менее 3 млн. человек. Одни историки утверждают, что это тоже военные потери, другие с данным тезисом не согласны.


Потенция не в счет


Еще один дискуссионный вопрос: считать ли потенциальные демографические потери, то есть тех, кто мог родиться, но не родился.


- Но тогда можно выйти на совершенно фантастические цифры, особенно если подсчитать еще гипотетических детей, внуков и правнуков тех самых неродившихся, - считает Александр Кирилин. - Историческая наука потенциальные потери не учитывает.


Узнаем через год


Проще всего подсчитать потери личного состава Вооруженных сил. Специалисты считают, что здесь установить количество погибших можно с точностью до человека. На сегодняшний день известно, что с 22 июня 1941 года по 8 мая 1945 года погибли 8 668 400 солдат и офицеров. Учитывались даже те, кто перешел на сторону врага, и те, кого расстреляли по приговорам военных трибуналов. Последних было 103 тыс.


Если и появятся новые данные, то, по мнению Кирилина, от старых они будут не сильно отличаться. И не обязательно в сторону увеличения.


- Работа по уточнению списков продолжается, - объясняет он. - Для этого создана межведомственная комиссия, в которую кроме нас вошли представители Росархива, Росстата, ФСБ и МВД. Окончательные итоги будут подведены к 9 мая 2010 года.


Живые и мертвые


В послевоенные годы постепенно стала проясняться судьба пленных и тех, кто считался пропавшим без вести. Их тоже причисляли к военным потерям. Но позже из 4 млн. пленных живыми в СССР вернулись 1 млн. 836 тыс. человек. Их в итоге исключили из числа так называемых безвозвратных потерь, но зато внесли туда тех, кто был мобилизован, но до фронта так и не доехал и поэтому не был зачислен в списки воинских частей. Это те, кто погиб под бомбежками по дороге на фронт. Сведения до сих пор корректируются.


Навеки безымянные


И все же, считает Александр Кирилин, проблемы не в цифрах, а в установлении судеб погибших. Ведь огромное их количество лежат в земле как неизвестные солдаты. По некоторым данным, это примерно 4,5 млн. человек. Их розыском занимаются добровольные поисковые отряды, а также недавно созданный в Ленинградском военном округе специальный штатный батальон.


- В начале войны потери были настолько массовыми, что бойцов или вовсе не хоронили, или же закапывали во временных могилах. Потом их перезахоранивали в другом месте, и так бывало по 5-6 раз. К сожалению, многие безымянные могилы так и останутся навеки безымянными.


Прямая речь


Иван Анфертьев, профессор Историко-архивного института Российского государственного гуманитарного университета:


- В серьезных научных кругах, в том числе зарубежных, официальную оценку общих потерь Советского Союза в 26,6 млн. человек считают вполне правдоподобной. Но эта цифра обозначает, скорее всего, нижний предел всех потерь. О верхнем мы никогда не узнаем, объективно рассчитать его невозможно. Понятно только, что погибших было гораздо больше.


Вторая мировая


Потери других стран


Польша 6 104 000


Китай 5 000 000


Япония 2 500 000


(включая жертв атомных бомбардировок)


Югославия 1 700 000


Франция 563 324


Италия 495 173


США 414 699


Великобритания 449 789


Источник: архивы стран - участниц Второй мировой войны


После победы


Потери советских и российских военнослужащих после Великой Отечественной войны


Гражданская война в Китае 1946-1950 гг. - 936


Война в Корее 1950-1953 гг. - 315


Венгерский кризис 1956 г. - 720


Война во Вьетнаме 1965-1974 гг. - 16


Арабо-израильские войны 1967-1982 гг. - 52


Чехословацкий кризис 1968 г. - 98


Китайско-советское столкновение на о. Даманский 1969 г. - 58


Сомалийско-эфиопская война 1977-1979 гг. - 33


Война в Афганистане 1979-1989 гг. - 15 051


Война в Югославии 1989-1991 гг. - 29


Война в Чечне 1995-2000 гг. - 9854


Война в Южной Осетии 2008 г. - 66


Источник: Военно-мемориальный центр МО РФ


Живые -- павшим


Знают всех поименно


Проблемы с подсчетом своих потерь остались сейчас только у Германии. Там, как и в России, установлена лишь приблизительная цифра фронтовых потерь, и такая же запутанная ситуация с захоронениями. Немцы считают, что во Второй мировой войне они потеряли 5,3 млн. военнослужащих, а вместе с гражданским населением - 8,4 млн. человек.



"В странах же антигитлеровской коалиции всех своих погибших давно пересчитали до одного человека, - утверждает главный специалист Минобороны по военным потерям Александр Кирилин. - Там эти списки утверждены на уровне правительств, вошли в государственную статистику. Наши же данные, строго говоря, лишь считаются официальными, а на самом деле они просто введены в научный оборот. Ни в одном официальном документе они не зафиксированы".

ЛЕКАРСТВО ОТ ОДИНОЧЕСТВА рассказ





  Ржавье железной калитки  болтается на одной петле. Дальше тропа через запущенный полисадник к одноэтажной хибаре под ветхой черепичной крышей. Дверь в дом распахнута настежь. За порогом, в глубине комнаты, сидит, раскачиваясь в кресле – качалке, старик и с улыбкой читает газету на русском языке.
 Ободранный кот, обитатель помойки, протискивается в комнату. Его встречают глухим ворчанием. Собаки не видно, но она где-то там, за креслом, в темном углу.
-          Молчать, Гога! – зевнув, говорит старик. Поднимается во весь свой немалый рост, выходит на свет, к распахнутой двери. На старике черный, лоснящийся, костюм, поверх пиджака куртка на меху, с «полысевшим» воротником. На ногах, по зимнему времени, что-то бесформенное, валенное. Бедный старик, и лицо Рафаила Бутмана, так его зовут, бедное, поношенное, не знающее особого ухода, необходимое старой коже.
Но Бутман улыбается. Он рад свету. И людной улице. Он рад каждому, кто рискнет зайти к нему в гости: человеку рад, животному и даже насекомому.
 Насекомые, впрочем, в этом районе города не так опасны, как люди. Окрестные трущобы славятся на всю страну наркоманами, алкоголиками, ворьем. Большая часть публичных домов здесь, притонов, тайных казино …. В общем, чрево.
-          Что смотришь? - говорит Рафаил Бутман. – Заходи.
Корыстолюбец – я иду за историей, а не в гости к человеку. И получаю в этой развалюхе все, что хочу, за гроши, всего лишь «осчастливив» старика своим присутствием. Нет, оставил на столе в том доме пакет чипсов, половину которого старик тут же скормил облезлому псу.
-          Сволочь, - сказал он в адрес несчастной собаки. – Ревнивец, сучий хвост. Людей в дом пускает, а скотину ни-ни….пережиток такой. А ты чего тут ходишь?
-          Так просто, гуляю, - сказал я. – Тут у вас любопытно.
-          К девкам, небось, пришел, - подмигнул старик. – У нас девки есть славные.
Тут я признался в своей корысти. Но Бутман не обиделся, даже обрадовался такому повороту, исчез в соседней комнате и вынес оттуда потрепанную, как и все в его доме, общую тетрадь.
-          Вот, - сказал он, прихлопнув коленкоровую обложку тяжелой ладонью. – Сочинение написал: « Лекарство от одиночества» называется. Полезное людям, как может оказаться, сочинение. Можешь пользоваться. Только сначала здесь прочти, а потом дай знать, если надумаешь печатать. Я газетку-то вашу куплю. Заметано?
 Взял тетрадь, разобрал тексты в ней с большим трудом. Написаны они каким-то разухабистым почерком. Отрывки направляю в печать, о чем и сообщаю гостеприимному старику: Бутману Рафаилу, « 1930 года рождения, имеющему место быть в г. Кисловске, Зарайского района» . Этот текст он вывел крупными буквами в самом начале тетради.
 Далее следует: « Погасили гады семью мою обширную. Кто на большевистскую каторгу пошел,  кто смертью храбрых пал на войне с фашистом. Мама моя любимая – Фира Мировнона – померла от голода в г.Уфа, а отец, Арон Гиршевич, погиб от бомбежки при исполнении служебных обязанностей машистом паровоза Октябрьской железной дороги.
 Я же, в возрасте 13 лет, был взят на воспитание в семью людей чужих, многодетных и добрых, по  безразличию к благам цивилизации,  типичного в те времена всеобщей  и повальной нищеты./
-          Где шесть ртов, там седьмой - оставайся, - сказали мне в том еврейском доме. Я и остался.
Теперь расскажу о событии, достойном упоминания. В одну из ночей, сразу после войны, жилье наше в бараке подверглось бандитскому ограблению. Дверь  ветхую лихоимцы выбили пинком ноги. Для острастки убили старика-хозяина ударом ножа. Он пробовал сопротивляться, а остальным велели молчать и не шевелиться под дулом огнестрельного оружия. Вынесли тогда из дома, все, что могли. А что там было-то – одна рухлядь. Бандиты по началу все допытывались: «Где, жиды, золото прячете?!» А потом и поняли, что других драгоценностей, кроме тех, что в соплях и реве, не сыщут».
 Я это к тому, что с тех пор стал нервно относиться к надежности дверей и крепости запоров. Такое вышло помешательство в моем характере: что-то вроде психической болезни. Где бы ни жил, первым делом двери обустраиваю.  Вон как напугали детское воображение те бандиты.
 Повествую дальше. Вернулся в родные края, к тетке. Тогда еще она жива была. Учился на мастера фрезеровки в ФЗУ, имени Лазаря Моисеевича Кагановича,  получил общежитие, и стал работать в местном депо, откуда  уехал на смерть от фашистской бомбы мой отец – светлая ему память.
 Женился в 56 году. Удачно женился, по любви и жену взял со своей комнатой в новом доме на окраине нашего города   Кисловска. Со временем жилищные свои условия улучшили, когда дети родились: мальчик – Гриша, и девочка – Соня. Нам завод тогда дал целую секцию из двух комнат.
 Мы с женой очень дружно жили, но дети у нас получились не совсем удачные. Им всегда не нравилось, что родители не только евреи, но и люди простые, не очень образованные – без особого достатка. Мне сын, уже взрослый, сказал однажды так:
 - То, что вы с мамой евреи – полбеды. Вот то, что при таком несчастье, нищие – вот  беда полная.
 Дети наши очень рано стали жить своей жизнью. В Москву подались, на учебу. Там себя проявили с лучшей стороны. А как полегчало с выездом за кордон, сразу подались в Америку, где тоже быстро устроились в чужой жизни.
 Мы с женой, Аллой, гордились всегда своими детьми, но и плакали тайком, что произвели их на свет с таким каменным, не родственными сердцем. Нам дети не предложили следовать за ними, а потом стали советовать перебираться исключительно в Еврейское государство, потому как только в нем по старости лет можно быстро получить гражданство и всякие виды льгот новоприбывшим…. Мы и уехали с Аллой в Израиль, потому что жизнь в нашем Кисловске стала совсем голодной для честного человека. А это очень обидно на старости лет.
 Мы, по приезде, сняли квартиру в многоэтажном доме. Там даже лифт был. Стали жить, а потом Аллочка моя поболела тяжело месяцев шесть, да и умерла, оставив меня совсем одного на свете. Так было тяжко, хотел даже руки на себя наложить, но время, как известно, и не такую боль лечит. Обвык. Стал дальше жить.
 Здесь должен признаться, что  на работе, в коллективе, и в быту - никогда не имел склонности заводить связи с людьми сторонними. Выпивкой не баловался, костяшками домино не стучал, рыбалкой или грибной охотой никогда не увлекался, в гости ходило редко, и к себе не любил приглашать. Работал много и тяжело. Дома мне хватало жены и детей. Не было никакой нужды в людях. Да и я сам понимал, что не очень для них интересен. Так и жили за крепкой дверью.
 В результате привычки этой, после смерти жены, оказался я в полном одиночестве и без навыка общаться с родом человеческим. Тут и началась настоящая пытка одиночеством. Начал я поневоле заговаривать с людьми, но косноязычно как-то, не с того боку начинал, неумело. Меня один раз презрением и равнодушием унизили, другой – я и прекратил эти попытки.
 Дальше стал себе придумывать лекарство от одиночества. Думал тогда, по наивности, что нужно среди людей находиться, в толпе. Ходить наловчился в кеньоны, универмаги здешние, на стадион…. Как услышу, где какой митинг, - бегу …. Только стал замечать, что среди большого скопления людей, еще хуже себя чувствую. Одиночество, значит, на людях еще страшнее, чем без людей. Все вокруг тебя друг с дружкой общаются, друг другу рады, а ты снова, как нищий в Калашном ряду.
 Утих я. Стал, напротив, сторонится шума и толпы. Жить тогда продолжал в большом, многоэтажном доме. Почтой стал интересоваться. Много приходило не только счетов, но разной рекламы. Я, значит, вообразил, что это мне шлют персональные, важные послания. Ну, не может быть, чтобы на такой богатой бумаге, да так красочно – писали просто так, без надежды на взаимопонимание и ответ. Я бумажки эти прочитать не мог, но хранил каждую  бережно. Часто рассматривал, пробуя догадаться, о чем это мне лично такие важные люди пишут. Теперь, думаю, мне повезло, что иврита не знал и не знаю. Над каждым листком фантазировал, присочинял свой текст. Сейчас пример приведу такого сочинения: « Уважаемый  Рафаил Бутман! К вам обращается руководство мебельной фабрики с настоятельной просьбой обратить внимание на образцы нашей продукции. Вы – человек, как нам известно, немолодой, а людям в возрасте необходимо спать на удобных кроватях. Таковые мы и предлагаем покупателям от всего сердца и дешево, с рассрочкой на всю оставшуюся жизнь. Звоните, телефон приводится. Ваши друзья такие-то и такие-то».
 Тем и грелся, придумывая себе такие послания. Потом как-то охладел к бумажному делу. Выбросил весь этот  цветной мусор. Другим увлекся. Я тогда обнаружил, что телефон мой на автоответчике стоит. Обращались ко мне прежде по этому виду связи, опять же, только разные продавцы товара - рекламщки, и по ошибке.
 Тут у меня появилась одна идея: купил, значит, карточку, чтобы звонить из автомата. По дороге в магазин отвлекусь к уличному телефону, наберу свой номер, пережду гудки и после писка сам себе оставляю послание. А потом и бегу домой, чтобы послушать.
 - Ну, привет, Рафи! – слушаю я. – Как жизнь? Как самочувствие. Давно думал тебе позвонить, да вот только собрался. Ты уж извини. Все дела разные. Сам знаешь: и в квартире нужно прибрать, и в магазин сбегать, и приготовить кое-что… Век человеческий в заботах проистекает. Все суетимся, пока не помрем, а там, на том свете, кто ведает: может и душа человеческая не знает покоя, мается, за грехи прижизненные в ответе. У меня-то грехов много. Вот так и не выучился настоящей грамоте, детей не смог воспитать, как должно, жену не сберег…. Ну да ладно, чего уж теперь …. Я   тебе завтра позвоню, да ты и сам не пропадай.
 Вот чем стал баловаться. По сто шекелей в месяц  тратил на карточки эти телефонные. И тут вдруг понял, что медленно и верно схожу с ума, как человек на необитаемом острове. Заговариваться стал. Иду по улице и во весь голос репетирую, что я себе наговаривать буду сегодня на автоответчик. Беда! Нет, взял последнюю карточку и выбросил.
 Тут пришло время перебираться на новую квартиру. Хозяин старой решил ее продать. Ну, я и снял по дешевке эту развалюху.
 В первый день сразу провел ревизию дверей. Паршивыми оказались двери. Я их укрепил собственноручно, петли заменил, вставил новые замки, цепочку повесил. К вечеру успокоился, сижу на качалке ( от хозяина мебель ) смотрю на свою дверь – и доволен, дурак, без меры. Тут и понял, в чем причина моего нынешнего несчастья. И что это я, обалдуй, прячу за этими дверями, какие сокровища?! Кости свои старые? Брильянты? Валюту американскую? Кому я нужен в этом мире со своим гиблым богатством. Подумал так, встал и цепочку, по злости и раздражению, вырвал с корнем. Ключ в дверях повернул. Так и лег спать с открытой дверью, и с надеждой, что теперь кто-нибудь обязательно ко мне войдет.
 Наутро понял - надеялся зря. Живем мы все в мире закрытых дверей. Это еще догадаться надо, что именно в мой дом вход свободный. Вот и решил идти до конца в новой затее: дверь с того дня не закрываю вовсе.
 Все сразу переменилось. Первыми стали захаживать ко мне кошки бездомные, потом вот эта псина пришла, холера ей в бок, потом и люди стали заглядывать.
 Поначалу кричали с опаской: « Есть кто дома?» Ну, я отзывался. Гости стали ходить с разными мелкими просьбами: кому водички попить в жару, кому дорогу узнать, наркоманы за бабками, алкаши за стаканом. … Да мало ли кто зачем. Когда уходил по необходимости, двери просто прикрывал, как знак, что хозяина дома нет.
 Перестал я с тех пор чувствовать себя одиноким. Многим существам на этой земле я оказывается нужен, а какое может быть одиночество, если  хоть у кого-то есть в тебе надобность.
 Потому и советую всем нуждающимся это лекарство: откройте дверь в свою берлогу. И все будет в полном порядке».
 Закрыл я тетрадь, задумался.
-          Ну, как? – спросил хозяин. – Можно печатать?
-          Вполне, - сказал я.
-          Печатай, - кивнул Рафаил Бутман.- Сочинение полезное. Ты понял мораль? Вот сижу я у раскрытой двери, и жду. Знаю, кто-нибудь обязательно зайдет. А когда человек ждет, он не может одиночество чувствовать. Его душа ожиданием занята.
-          Машиаха ждете? – спросил я.
-          А это кто такой? – удивился Рафаил Бутман.      

                                                                                             1999 г.