СТАЛИН И И ГЕНОЦИД ЕВРЕЕВ. НОВЫЙ ВЗГЛЯД.

Интереснейший момент присутствует в книге Жореса Медведева: «Сталин и еврейские проблемы. Новый анализ». Собственно, ради «нового анализа» известный историк и опубликовал свою работу. В чем же ее новизна?

 Медведев пишет, что за несколько дней до смерти (точнее 27 февраля 1953 года) Иосиф Сталин в очередной раз отправился в Большой театр, чтобы насладиться зрелищем своего  любимого балета «Лебединое озеро».

 На следующий день генералиссимус пригласил соратников откушать и повеселиться на ближней даче. Все эти два дня «вождь народов» пребывал в отличном расположении духа.

 Далее Медведев пишет: «Это неожиданное стремление как-то отвлечься, отдохнуть, поужинать с друзьями, выпить вино характерно для человека, который после долгого периода раздумий принял какое-то радикальное решение».

 Какое же? Читаем дальше: «Можно предположить, что Сталин 27 февраля принял какое-то определенное решение в связи с «делом врачей». У него на столе лежал проект письма знаменитых советских евреев, некоторых из них он хорошо знал лично и очень ценил. Из этого письма, им же самим заказанного, следовал однозначный вывод о том, что все это «дело» следует кончать…. Казнь тридцати видных деятелей советской медицины не могла дать Сталину никаких политических дивидендов. Она, кроме того, привела бы к всеобщему вниманию к такому уникальному  для СССР институту внесудебных репрессий, как ОСО, о существовании которого почти никто не знал».

 Здесь очевидно, что историк приписывает Сталину страхи, которые ему были вовсе несвойственны, да и никаких призывов «кончать дело» в известном письме евреев не было. Скорее, наоборот.

 Далее, Кобу никогда не волновала зарубежная оценка его действий. Сталин был убежден, что население СССР с великой радостью встретит известие о казни злокозненных евреев, а что касается ОСО, то ему ничего не стоило оформить приговор в судебном порядке.

 Но временный «откат» Сталина от прежнего юдофобского натиска вполне вероятен. Медведев пишет: «Можно предположить, что Сталин позвонил в «Правду» либо вечером 27 февраля, либо утром 28 февраля и распорядился прекратить публикацию антиеврейских материалов и всех других статей, связанных с делом врачей».

 Характерно, что допросы и пытки докторов и ученых от медицины продолжались, в чем и признается Медведев. «Остановка самого «дела врачей» ни 2 ни 3 марта, ни еще через две недели после смерти Сталина не произошла».

 Далее Медведев предполагает, что Сталин заставил Маленкова и Берия придумать «убийц в белых халатах», чтобы затем их же и обвинить в этом лиходействе и убрать с политической сцены.

 «Готовность Сталина к закрытию «дела врачей», или, как он любил делать, «спуску его на тормозах» и к отстранению от власти тех, кто был в это дело вовлечен, - это, конечно, лишь гипотеза», - пишет историк.

 Сталин, как известно, умел не оставлять следы своих преступлений. Телефонные звонки и устные приказы к делу не пришьешь, но в поведении диктатора, за почти 30 лет его власти, можно проследить определенную систему действий, так сказать, нерушимую логику поведения тирана.

 Он был «закодирован» этой системой, иначе действовать не мог и не хотел. Один и тот же прием неоднократно приводил к успеху, и не было причин у диктатора менять характер своих репрессивных действий.

 Систему эту можно назвать: «Головокружением от успехов». Проще говоря, Сталин любил напакостить, потом обвинить ближних во всех грехах, добиться, тем самым, попутных результатов, но затем все же довести дело своих рук до конца. «Вождь народов» никогда не отступал от этого правила. Сначала он бил своих, чтобы чужие боялись, а потом и расправлялся с «чужими» по намеченному плану.

 Подобные выверты можно объяснить и страстью Кобы к мучительству. Ему нравилось успокоить жертву, «расслабить», так сказать, заставить надеяться, а потом взять тепленького, давно  приговоренного внезапно и отправить на эшафот.

 После известной статьи все в той же «Правде» о перегибах в коллективизации, крестьяне радостно вздохнули, колхозы стали распадаться.  Вот здесь Сталин, спровоцировав бедных пахарей на сопротивление, и довел дело до конца, надолго сломав хребет отечественному земледельцу.

 Тот же трюк он применил, отстранив от дел и расстреляв, Ежова. Опять обнаружились те же перегибы, кого-то выпустили из ГУЛАГа, но карательные органы под руководством Берия только окрепли, пресловутый ГОССТАХ (государственный страх) никто и не думал отменять.

 Репрессивной системе постоянно нужны враги - жертвы, причем террор должен носить массовый характер.  Сначала большевики, в ходе гражданской войны, истребили своих классовых врагов, затем взялись за трудовое крестьянство - «мелкобуржуазную стихию», в конце тридцатых годов стали бить смертным боем всех подряд, затем, против воли, были втянуты самим фашизмом в битву против нацизма, затем, после войны, пришла очередь интеллигентов – «космополитов», но от единиц следовало перейти к сотням тысяч – вот здесь и появились «убийцы в белых халатах», как предварительное условие массового геноцида.

 Не думаю, что Медведевым руководила нынешняя государственная политика «объективной переоценки деятельности И.В. Сталина». Вернее всего, историк, покорным либеральным пережиткам нашего времени, никак не мог себе представить Сталина продолжателем дела фюрера, но он же невольно подтверждает всей своей гипотезой, что диктатор готовил новую, страшную волну террора, жертвой которой и должны были стать евреи СССР.

 Можно не сомневаться, что заодно он намеревался, в своем же стиле, убрать сподвижников и заменить их новыми холуями, но дела это не меняет.

 Отсюда откровенная радость Берия при известии о смертельной болезни «вождя и учителя». Вспомним пресловутое: «Хрусталев, машину!»  Отсюда и отмена «дела врачей», как предприятия совершенно бесполезного. Это Сталину было плевать на мировое общественное мнение. Берия, Маленков, Хрущев - были фигурами не столь значимыми.  Им еще предстояло набрать политический вес, а геноцид евреев лишил бы новых вождей и того незначительного «жирового накопления», которое у них было. Все они хотели стать диктаторами, но от хотения до свершения длинный путь.   

 Сталин был настоящим государственником. Его имперское мышление не оспаривает никто. Резидент внешней разведки СССР Павел Судоплатов утверждал, что хозяин был против преждевременного уничтожения Гитлера. Фигура фюрера его вполне устраивала. Сталин боялся, что власть в рейхе перейдет к людям, способным пойти на мир с Западом. Генералиссимус не думал о чудовищных жертвах войны, о нечеловеческих лишениях, от которых страдало население СССР, Сталин мечтал о расширении Империи, а, значит, и, прежде всего, об укреплении своей власти.

 Он добился своего, покорив восточную Европу, но «командировка» миллионов солдат и офицеров на Запад не могла пройти без последствий. Народ – победитель в великой войне - разболтался, надышавшись «тлетворного духа» западной цивилизации и следовало незамедлительно укрепить свою власть внутри державы. Другого метода, кроме страха, Сталин не знал. Ему были необходимы сотни тысяч новых жертв. В ходе войны он, обрядив в шпионы,  репрессировал калмыков, татар, греков, турков - месхитинцев, народы Кавказа, теперь пришла очередь евреев – вот и все.

 Жорес Медведев пишет в своей книге: «Сталин в своей собственной «еврейской» политике допустил множество ошибок и просчетов. Антисемитизм Сталина, проявившийся в основном в послевоенный период, сделал его в сознании большинства евреев врагом еврейской нации, вторым по жестокости после Гитлера. Антисемитизм Сталина, продолженный его наследниками, и в последующие десятилетия привел к массовой эмиграции евреев СССР».

 В этом пассаже, на мой взгляд, есть ряд ошибок. Я не уверен, что грузин Сталин был патологическим антисемитом. Для врага рода человеческого – это звучит почти что, как комплимент. Да и сваливать на государственных деятелей СССР особую юдофобию я бы не стал. К несчастью, не в них дело, в Сталине, Жданове, Хрущева, Суслове, Брежневе и так далее.

 К чему я это? Российские власти, независимо от градуса их юдофобии, всегда должны были помнить о рейтинге в народных массах, а рейтинг этот напрямую зависел от отношения толпы к еврейскому меньшинству. Каким оно было за всю тысячелетнюю историю России, нет нужды уточнять.

 Иосиф Сталин  не знал новомодного слова «рейтинг», да и не нужен ему был этот показатель продаж  своей собственной персоны. Измученный, обескровленный народ дружно и искренне рыдал на похоронах своего палача, но, тем не менее, Сталин ни одно свое действие не решался провести без всенародной поддержки. И он ясно сознавал, что такая поддержка в деле «окончательного решения еврейского вопроса в СССР» ему обеспечена.

 Оно, подобное решение, и сегодня будет пользоваться всемерной поддержкой. Достаточно вспомнить голосование зрителей на  телевизионном турнире, присудившее решительную победу одному из последышей фюрера - русскому генералу Макашову.

                                                                                2013 г.

 Более беспощадную оценку Сталину даёт Эдвард Радзинский в своей книге о серийном убийце. Писатель и историк убежден, что Сталин замыслил очередную мировую  войну  и шел на прямой конфликт с США, а вместе с тем к геноциду евреев по нацистскому образцу, как важнейшей провокации в конфликте. Он не дал добро на  печать упомянутого письма дрессированных евреев только потому, что не собирался снимать ответственность со всего народа, приговоренного  им к геноциду. В письме же, «отредактированном» Эренбургом, имелась очевидная попытка отделить еврейскую массу от «врачей-убийц» и «агентов Джойнта». А подобное разделение вовсе не входило в намерения усатого людоеда. По  Радзинскому  Бог, прикончивший во время «вождя народов», спас не только остатки евреев в СССР, но и мир от чудовищной, ядерной бойни.  

                                                                              2014