понедельник, 21 июля 2014 г.

ВСПОМНИМ О РАНЕВСКОЙ

У меня будет счастливый день, когда вы станете импотентом, – заявила Раневская надоедливому ухажеру.
Раневская выступала на литературно-театральном вечере. Когда перешли к ответам на вопросы, девушка лет шестнадцати спросила:
– Фаина Георгиевна, что такое любовь?
Раневская подумала и сказала:
– Забыла. – А потом добавила: – Но помню, что это что-то очень приятное.
Удивительно, – сказала задумчиво Раневская. – Когда мне было 20 лет, я думала только о любви. Теперь же я люблю только думать.
Союз глупого мужчины и глупой женщины порождает мать-героиню. Союз глупой женщины и умного мужчины порождает мать-одиночку. Союз умной женщины и глупого мужчины порождает обычную семью. Союз умного мужчины и умной женщины порождает легкий флирт.
Юноша с девушкой сидят на лавочке. Юноша очень стеснительный. Девушке хочется, чтобы он ее поцеловал, и она говорит.
– Ой, у меня щечка болит.
Юноша целует её в щечку:
– Ну как, теперь болит?
– Нет, не болит.
Через некоторое время:
– Ой, у меня шейка болит!
Он её чмок в шейку:
– Ну как, болит?
– Нет, не болит.
Рядом сидит Раневская и спрашивает:
– Молодой человек, вы от геморроя не лечите?
– Фаина Георгиевна, на что похожа женщина, если её поставить вверх ногами?
– На копилку.
– А мужчина?
– На вешалку.
Великая русская актриса Александра Яблочкина пребывала в девицах до старости.
Как-то она спросила у Раневской, как, собственно, занимаются любовью. После подробного рассказа Раневской Яблочкина воскликнула:
– Боже! И это все без наркоза!!!
– Вот ваши снотворные таблетки, Фаина Георгиевна, этого вам хватит на шесть недель.
– Но, доктор, я не хотела бы спать так долго!
Раневская изобрела новое средство от бессонницы и делится с Риной Зелёной:
– Надо считать до трех. Максимум – до полчетвертого.
– Фаина, – спрашивала её старая подруга, – как ты считаешь, медицина делает успехи?
– А как же. В молодости у врача мне каждый раз приходилось раздеваться, а теперь достаточно язык показать.
Раневская не упускала случая ошарашить собеседника совершенно неожиданной реакцией.
– Посмотрите, Фаина Георгиевна! В вашем пиве плавает муха! – во весь голос закричала соседка по столу.
– Всего одна, милочка. Ну, сколько она может выпить?! – спокойно ответила Раневская.
В театр Моссовета пришел лектор читать лекцию о полётах в космос. Закончив её, предлагает задавать вопросы. Поднимается Раневская.
– Товарищ лектор, а вы «подушечки» ели? Вокруг конфета, а внутри – варенье. Интересно, как оно туда попадает?
Pаневская со всеми своими домашними и огромным багажом приезжает на вокзал.
– Жалко, что мы не захватили пианино, – говорит Фаина Георгиевна.
– Не остроумно, – замечает кто-то из сопровождавших.
– Действительно не остроумно, – вздыхает Раневская. – Дело в том, что на пианино я оставила все билеты.
Раневская как-то рассказывала, что согласно результатам исследования, проведенного среди двух тысяч современных женщин, выяснилось, что двадцать процентов, т. е. каждая пятая, не носят трусы.
– Помилуйте, Фаина Георгиевна, да где же это могли у нас напечатать?
– Нигде. Данные получены мною лично от продавца в обувном магазине.
– Сегодня я убила пять мух, – сказала Раневская. – Двух самцов и трех самок.
– Как вы это определили?
– Две сидели на пивной бутылке, а три на зеркале.
– Природа весьма тщательно продумала устройство нашего организма, – философично заметила однажды Раневская. – Чтобы мы видели, сколько мы переедаем, наш живот расположен на той же стороне тела, что и глаза.
Фаина Георгиевна вернулась домой бледная, как смерть, и рассказала, что ехала от театра на такси.
– Я сразу поняла, что он лихач. Как он лавировал между машинами, увиливал от грузовиков, проскакивал прямо перед носом у прохожих! Но по-настоящему я испугалась уже потом. Когда мы приехали, он достал лупу, чтобы посмотреть на счетчик!
Во время гастролей во Львове ночью, выйдя однажды на балкон гостиницы, Фаина Георгиевна с ужасом обнаружила светящееся неоновыми буквами огромных размеров неприличное существительное на букву «е». Потрясенная ночными порядками любимого города, добропорядочно соблюдавшего моральный советский кодекс днем, Раневская уже не смогла заснуть и лишь на рассвете разглядела потухшую первую букву «М» на вывеске мебельного магазина, написанной по-украински: «Мебля».

1 комментарий: