ПЛАНЕТА ФЕЛЛИНИ

 ФЕДЕРИКО ФЕЛЛИНИ и Шарлотта Чандлер Я ВСПОМИНАЮ».

 Книга замечательная. На ее страницах будто живет, мыслит, творит, вполне возможно, последний гений нашей эпохи.

 Феллини терпеть не мог объяснять смысл своих шедевров. Достаточно вспомнить знаменитый эпизод из фильма «8 ½». Он был прав, отвергая подобные вопросы. В картинах Феллини не было смысла в общепринятом значении этого слова, нравоучений, дидактики, идеологических доктрин. Феллини создал новую жизнь на Земле. Он открыл свою собственную планету, и благоустроил ее по своему вкусу и разумению. На планете этой есть все, что присутствует в нашей жизни, только преображенное его гением, очищенное от тягот, скуки и грязи.

 Феллини создал свою, замечательную планету, на которой можно выжить.

 Он бросил вызов Создателю, потому что посмел стать творцом.

                                       ДОРОГА

 В моей видео-коллекции есть несколько фильмов мастера. Когда становится совсем тошно, ставлю один из них, и прихожу в себя.

  Феллини добился в своих работах значения живой природы. Как можно устать и соскучиться на природе? Она прекрасна и бесконечна.

  Привожу цитату из предисловия Шарлотты Чандлер: « «Я вспоминаю» – запись рассказов режиссера на протяжении нашего четырнадцатилетнего знакомства, которое началось весной 1980 года, когда мы впервые встретились в Риме; последняя запись сделана осенью 1993 года, за несколько недель до его смерти. Можно сказать, что книга эта не столько записана, сколько наговорена».

 А это слова самого Феллини из  предисловия, обращенные к Чандлер : « Я никогда сознательно не говорил тебе неправды, потому что ты веришь мне. Нельзя лгать человеку, который верит всему, что ты говоришь».

 Прочел это, и невольно «потянул на себя одеяло». Я верил всему, что говорил мне с экрана Феллини, а потому он никогда мне не лгал.

 Исповедь великого режиссера вышла небольшим тиражом в 4 тысячи экземпляров. Думаю, не многим в Израиле удастся ее прочесть, а потому не стану больше тратить время на ремарки и комментарии, а предоставлю слово Федерико Феллини. Только организую текст из книги Чандлер по новым главам. Дам возможность читателю познакомиться с тем, что его интересует больше всего. Это вовсе не значит, что в каждой из глав вы не найдете тем посторонних. Все неразрывно связано в нашей жизни: судьба, мировоззрение, творчество…. Итак...

                                  НОЧИ КАБИРИИ

 СУДЬБА

 Федерико Феллини родился 20 января 1920 года в итальянском городе Римини.

 « Одно из самых ярких воспоминаний детства – куклы, которые в те годы были мне ближе окружающих  меня людей…. Когда мне было семь лет, родители впервые повели меня в цирк. Меня потрясли клоуны. Я не понимал, кто они – животные или духи? Смешными я их не находил…. Из детства в мою жизнь пришли два героя: одна – моя бабушка; другой – клоун».

 « У меня было чувство, что родители – не мои настоящие отец и мать, а чужие люди, которые просто где-то нашли меня».

 «Я не был близок с родителями. Отец оставался для меня незнакомцем до самой своей смерти. Только после смерти он впервые ожил для меня, стал человеком, которого я мог понять: ведь он тоже что-то искал и не так уж сильно отличался от меня».

 « Я никогда не прибегал к помощи будильника. Просто устанавливал внутренние часы. Спал я всегда мало и рано вставал. Еще ребенком просыпался раньше всех и лежал в кровати, не решаясь подняться, чтобы не разбудить остальных. Я лежал, пытаясь вспомнить свои сны». 

 « В школе мне только и говорили: «нет», «нельзя», «стыдись». Запретов было очень много, и просто чудо, что я не боюсь сам расстегнуть ширинку. Школа и церковь наделили меня огромным чувством вины прежде, чем я начал понимать, в чем конкретно виноват».

 « У меня были друзья, и все же я был одинок, потому что внутренняя жизнь для меня  всегда была более важной, гораздо более важной, чем внешняя…. Я был одиноким ребенком, одиноким среди людей, а это означает, что я был так одинок, как только возможно».

 « Когда у меня спрашивают, есть ли у меня дети, я всегда отвечаю кратко и быстро: « Нет. Мои картины – вот мои дети».

 (Мазина и Феллини потеряли двоих  детей: первый ребенок погиб, не родившись на свет, второй пробыл с ними всего две недели».

 «У «полной» жизни тоже есть свои печали. Не знаю, чему бы я научил своего сына, останься он в живых. Но не сомневаюсь, что многому научился бы у него сам…. Я сказал бы ему: «Погрузись в жизнь и оставайся всегда открыт для нее. Сохрани на все время путешествия, которое зовется жизнью, детский энтузиазм, и тогда тебя ждет удача».

 « Когда-то мне казалось, что не худшим жизненным вариантом для меня было бы открыть ресторан. Потом до меня дошло: это предполагает ответственность, а настоящее удовольствие я испытываю не от того, что владею рестораном, а от того, что ем в нем».

 «Стареть – значит сознавать, что все, чем одарила тебя природа, требует дополнительного ухода, и, зная, что твой запас подходит к концу, еще больнее расставаться с его остатками»

 «Поскольку я духовно родился в Риме, в Риме мне бы хотелось  и умереть. У меня нет ни малейшего желания сгинуть где – нибудь на чужбине; вот почему я не люблю путешествовать».

 Федерико Феллини скончался 31 октября 1993 года, ровно через день после своей золотой свадьбы с Джульеттой Мазиной.

 ФИЛОСОФИЯ ЖИЗНИ

 « Терроризм – из области той неприемлемой, немыслимой реальности, постичь которую я неспособен. Раздумывая о нем, теряешься в догадках. Как можно застрелить кого-то, кого не знаешь, а затем с сознанием содеянного провести остаток земного срока?… Неужели защитный слой нашей цивилизации так тонок? Неужели под черепом современного, цивилизованного человека живут те же примитивные инстинкты, грозящие при малейшей возможности повернуть вспять историю человеческого сообщества?»

  « Каждый живет в своем собственном мире, но большинство людей этого не понимает. Никто не знает  п о д л и н н о г о  мира. Каждый называет Истиной свои личные фантазии. Я отличаюсь тем, что  з н а ю: я живу в мире грез. Мне это нравится, и я не терплю, когда мне в этом мешают».

 «Больше всего на свете люди боятся одиночества. Оставшись одни, они уже через несколько минут ищут общества – любого, только чтобы заполнить пустоту. Они боятся молчания, того молчания, когда находишься наедине со своими мыслями, ведя нескончаемый внутренний монолог. Ведь тогда придется полюбить собственное общество. Но здесь есть и свое преимущество: тебе не нужно ломать себя, чтобы приспособиться к идеям чужих людей или просто, чтобы им угодить.

                                ВОСЕМЬ С ПОЛОВИНОЙ

  Я обожаю людей, которые живут, не задумываясь о будущем, которые совершают безумства, умеют безрассудно любить и ненавидеть. Я любуюсь простым, искренним чувством и преклоняюсь перед поступками, в которых нет страха перед последствиями. Сам я так и не научился терять голову. И всегда сурово сужу себя».

 « Я так и не научился мерить успех деньгами. И не понимаю, как можно получить за деньги шкуру несчастного зверя, которую может носить и Джульетта, или настоящий бриллиант, который для меня ничем не отличается от искусственного, а то и от граненого стекла».

 « Зарабатывать деньги – этого таланта у меня никогда не было…. Я не люблю ничего собирать…. Меня преследует навязчивое ощущение: я владею вещами, а они владеют мной».

 « Я никогда не умел толком заключать сделки. Почему-то меня коробило от самой необходимости говорить о деньгах. Я не знал, например, в какую сумму оценить собственную работу. Возможно, моя финансовая неудачливость и происходит от того, что я никогда не умел возвести числа в ранг жизненной цели».

 « Только став известным, я понял, что слава вовсе не приносит денег. Теперь каждый таксист узнавал меня, и приходилось давать больше «на чай», иначе они бы растрезвонили по всему городу, что Феллини – скряга».

 « Чем больше денег сыплется вам в руки, тем за большее количество ниточек вас дергают и, в конце концов, вы проделываете путь Пиноккио, только в противоположном направлении: из мальчишки становитесь куклой».

 «Меня всегда завораживала идея сумасшедшего дома. Я бывал в нескольких и там понял: в безумии всегда присутствует индивидуальность, что так редко встречается в так называемом нормальном  мире. Тот коллективный конформизм, который зовется здравомыслием убивает индивидуальность».

 «Всю свою жизнь я оставался трусом – и в физическом и в эмоциональном плане. Я не выношу споров и всеми силами стараюсь избежать объяснений и ссор, особенно с женщинами».

 «Страх и трусость не одно и тоже. Высшее мужество – когда человеку удается победить свой страх. Чувства страха лишены либо сумасшедшие, либо наемники».

« Я сам довольно робок, когда не работаю и не охвачен творческой энергией, заставляющей меня забывать все на свете. Возможно, все люди робкие и просто притворяются другими».

 « Удивителен взгляд у некоторых собак. Сколько в нем чистоты! Сколько искренности! Собака не понимает, как можно неискренне вилять хвостом. Сколько благоговения! Она восхищается нами: мы такие большие и, похоже, понимаем, что делаем. Я мог бы позавидовать подобной открытости, если бы она не влекла за собой зависимости….. Зависимость – ужасное состояние для человека. Возможно, это не самое лучшее состояние и для собаки с кошкой. Но что они могут поделать. Мы в ответе за них».

                                     АМАРКОРД

 « Мне нравится жить в старых городах. Новый город старится у вас на глазах, и вы сами чувствуете себя старым. В окружающей же вас древности трудно заметить признаки увядания. Столетия сделали город таким, каков он есть, и несколько лишних десятилетий не могут внести в его облик никаких значительных изменений…. Нас затягивает текучка. И только оглядываясь назад, мы понимаем, ч т о  в нашей жизни было по-настоящему великим».

 «Самое драгоценное на этом свете – это настоящий контакт с другим человеком…. Нет ничего мучительнее сожаления о прошлом. Тогда прошлое прокрадывается в настоящее и душит тебя».

 « Если человек стремится быть так называемым творцом, ему надо уметь проталкивать собственные проекты, но творческая личность и хороший бизнесмен редко совмещаются в одном человеке. Бизнесмену нужны деньги не только на еду, они нужны ему в количестве, значительно превосходящем его потребности. Художнику же больше всего нужно одобрение».

 « Я остро ощущаю присутствие даже одного духовно чуждого мне человека: у меня сразу пропадает творческая энергия. Я это ощущаю физически. Для работы присутствие недоброжелателей разрушительно».

 « Я убежден, что самое важное – создавать вокруг всего, что вы делаете, ауру доброжелательности, любви. Она словно нимб оберегает вас от опасностей. Иная же аура несет в себе поражение».

 «Пока я в работе, я здоров. А стоит мне какое-то время пробыть без работы, меня охватывают хвори. Такое могут понять далеко не все; это очевидно лишь тем, кто влюблен в свое дело».

« Кое-кто считает, что мой вклад в киноискусство переоценивают. Мне это безразлично; для меня важно, что сам я не продаюсь. Иными словами, скорее соглашусь голодать, нежели сделаю то, что не считаю достойным».

ФЕДЕРИКО И ДЖУЛЬЕТТА.

 « У нас с Джульеттой был очень романтический период ухаживания. Это был брак по любви. Счастливое соединение разума и плоти. Джульетта всегда прочно стояла на земле, я же вечно витал в облаках».

 « Мысль о вечном союзе представляется романтичной для женщин, но пугает мужчин. Добрачный секс важен для мужчин, но, к сожалению, его нельзя накопить на всю оставшуюся жизнь.

 Мы с Джульеттой были молоды. Мы вместе открывали жизнь. Я познакомил ее с миром секса».

 « Мужчины и женщины по-разному относятся к сексу вне брака. Женщины думают, что когда вы спите с кем-то помимо жены, то отдаете той, другой, не только свою плоть, но и душу. Но мужчины знают, что это не так. Однако, как объяснить жене, что некую часть вас кто-то просто одолжил на ночь».

 Джульетта Мазина Шарлотте Чандлер о Феллини: « Он итальянец, а итальянцы

вынуждены обнародовать свои любовные подвиги, чтобы поднять себя в глазах соотечественников. Думаю, правда кроется где-то посередине между тем, что он говорит окружающим и тем, что говорит мне. Федерико убеждает меня, что все это ничего не значит. Он никогда не утверждает, что это неправда, что это не имело места, утверждал лишь, что все это никогда для него ничего не значило. Он всегда возвращался домой, ко мне, поскольку я – часть его самого».

 Вернемся к Феллини:  «Моногамность не легко дается мужчине. Мужчина по своей природе не моногамное животное. Пусть он даже изо всех сил старается подавить в себе противоположное начало. Он совершает над собой противоестественное насилие, и это отнимает больше энергии, чем, если бы он просто уступил порыву».

 «Хранить верность ресторану легче, нежели женщине» 

 « Федерико и Джульетта» – ныне это говорят с такой же интонацией, как «Ромео и Джульетта». А все обиды, разногласия, размолвки – их как бы и вовсе не было. Интересно, какими стали бы Ромео и Джульетта, доведись им дожить до золотой свадьбы».

                             РЕПЕТИЦИЯ ОРКЕСТРА

ТВОРЧЕСТВО.

 «Я и представить себе не мог, как можно работать над фильмом, не чувствуя профессиональной гордости, не выкладываясь без остатка. Я всегда стремился, чтобы на съемочной площадке царил климат взаимной доброжелательности и поддержки».

« Честно говоря, я не могу объяснить, что побуждает меня снимать кино. Мне просто нравится создавать образы. Вот и все. Это заложено в моей натуре. По-моему, это достаточное объяснение».

« Думаю, что не пропустил ничего из написанного Реем Бредбери. Прочитав «Марсианские хроники», я загорелся желанием снять по ним фильм. Я большой поклонник научной фантастики. Фантазия и сверхъестественное – вот, что интересует меня. Это, можно сказать, моя религия.

 Реальность меня мало трогает. Мне нравится наблюдать за течением жизни, но она не подстегивает мое воображение. Даже будучи ребенком, я рисовал не какого-то конкретного человека, а образ, сложившийся в моей фантазии».

 « Я понял, что жизнь, о которой я рассказал, более реальна, чем та, которую я на самом деле пережил».

 « Я начинаю снимать фильм, и вдруг происходит что-то странное. Иногда мне всерьез кажется, что продолжаю над ним работать уже не я; нет, это фильм перехватил инициативу и ведет меня за собой».

 В юности Феллини зарабатывал карандашными портретами посетителей ресторана. Вот что он пишет об этом:

 « Но неприятнее всего было, если заказчик платил деньги, а затем тайком сворачивал и выбрасывал рисунок. Мне было больно это видеть, но работать иначе я не умел. У меня не получалось нарисовать то, чего я не видел. Думаю, тоже самое происходит у меня с кино. Я могу делать только то, во что верю и что чувствую».

 «Ограничения, особенно в кино, часто больше стимулируют воображение, чем полная свобода, - хотя многие думают иначе».

 «Меня критиковали за то, что я снимаю фильмы для собственного удовольствия. Эта критика основательна, потому что справедлива. Только так я могу работать. Если вы снимаете картину, чтобы доставить удовольствие кому-то другому, то не доставите его никому…. Мне кажется, настоящий ты художник или нет, связано не столько с теми оценками, которые приходят извне, сколько с тем, работаешь ты для собственного удовольствия или стремишься угодить другим».

 «Таксисты всегда спрашивают меня: «Фефе, почему ты делаешь такие непонятные фильмы?»…. Я отвечаю, что всегда говорю правду, а правда никогда не бывает понятной, ложь же понятна всем.

 Больше я ничего не прибавляю, но мои слова не софизм. Это правда…. Самое захватывающее и увлекательное нельзя объяснить».

 « Работать – то же самое, что заниматься любовью, если, конечно, вам так повезло, что вы делаете то, что стали бы делать без всякого вознаграждения и еще сами бы приплачивали. Да, это сродни любви, потому что это всепоглощающее чувство. Вы тонете в нем».

 «Ахиллесова пята телевидения – не посредничество, а посредственность. Само изобретение великолепно, потенциал его безграничен, но способ эксплуатации чудовищен».

 «Мне думается, что всепроникающая мощь телевидения, отягощенного коммерческим интересом, чревата прямой угрозой для поколения, с видимой охотой уступающая ему собственную способность мыслить и воспитывать своих детей».

 « Мне хочется, чтобы мои картины как можно меньше походили одна на другую; и думаю, именно в этом один из ключей к их совершенству. Продюсеры, впрочем, считают иначе».

 « С моей токи зрения, кино ближе, чем живопись, музыка или даже литература, к чуду зарождения жизни как таковой. По существу оно и является новой формой жизни».

 « Для меня не секрет, что я – один из самых везучих людей на свете. Ни за что не поменял бы свою жизнь на любую другую. Единственное, что я хочу, - чтобы этот праздник продолжался».

  Есть предисловие к книге Чандлер. Его написал прекрасный кинорежиссер Билли Уайлдер. Вот его начало: « Мне вспоминается возвращение с похорон Любича. Мы шли с Уилли Уайлером. Невозможно было представить себе мир без Любича. Я вымолвил: «Любича больше нет». А Уилли добавил: «Хуже. Не будет больше фильмов Любича».

 Теперь не будет больше фильмов Феллини».