Ну, как не вспомнить
того, что было, если было много чего. Сам себя иной раз ругаю за такую
назойливую памятливость, других
критикую, но ничего не поделаешь: мы сотканы из прожитых лет, из нашего
опыта, из наших встреч, любви и ненависти.
Итак, помню одного
странного и очень трогательного малыша. Очень он любил, чтобы все вокруг было
хорошо, существовало в гармонии, и шло по установленному порядку.
Весной это было, в
конце апреля. Только познакомился с мамашей малыша, очень милой дамой.
Прогуливаемся, и тут вдруг, как это часто бывает в Питере, резко испортилась
погода, даже снежок посыпался из низкой тучи.
Малыш прямо
остолбенел. А потом как заорет истошно: /
-
Не хочу! Не надо! Нельзя! /
Я ему по наивности стал объяснять, что климат
у нас такой, север близко, ничего особенно нет в таком повороте погоды. /
Малыш глянул на меня с дикой ненавистью.
Шлепнулся в лужу, стал бить ногами-руками в истерике, повторяя прежнее
заклинание, только в обратном порядке: /
-
Нельзя! Не надо! Не хочу! /
Тогда мама спокойно наклонилась к своему чаду,
и что-то прошептала ему на ушко. Малыш тут же поднялся. Его комбинезон
отряхнули, и двинулись мы, как ни в чем не бывало, дальше. /
Потом мне умная мама объяснила, что я сделал
большую ошибку, объясняя малышу реальное положение дел с климатом Ленинграда.
Надо было сказать ему только одну, сакраментальную фразу: /
-
Это не снег. От солнышка пыль. Все
будет хорошо. /
Не помню, как звали маму, а имя
малыша осталось в памяти. Его Виталиком звали. Так вот, в последнее время все
чаще вспоминаю несносный характер этого малыша. /
И другого, взрослого мужика, тоже психически
не совсем здорового. Этот усатый дядя придумал оправдание своим садистским
наклонностям: мол, чем ближе победа социализма, тем яростней становится
сопротивление буржуазии пролетариату. А
по этой причине существует настоятельная необходимость лишить жизни
дополнительные миллионы граждан СССР. /
То была трагедия. Трагедия слова и дела.
Людоедской, лживой идеи и того, что за ней последовало. Попытка повторить
старое клише неизбежно приводила и приводит к фарсу. Это тоже давно известно. /
И надо же, где прозвучал опереточный повтор
этой дикости. У нас, в Израиле. В государстве сравнительно цивилизованном,
демократическом и просвещенным.
У левых всех времен: от Робеспьера до Фиделя Кастро - есть что-то общее.
Тут ничего не поделаешь. Одни микробы и бациллы в организме. Вот и оживили наши
социалисты старую, давно почившую в летаргическом сне, идейку Сосо Джугашвили.
Формулируется она просто: « По мере продвижения к миру с арабами, возрастает
сопротивление этому миру в обоих лагерях».
Еще в ходе последней предвыборной компании
тезис этот кочевал из статьи в статью. Счастье было так близко, так возможно, а
тут Шарон с Арафатом устроили полное безобразие…. Снежок, в общем, надумал
пойти весной, против всех законов природы. /
Левые в тот период отчаянно били ручками и
ножками по луже, и орали: « Не хочу! Нельзя! Не надо!» Но не нашлось «мамы» с
очередной утешительной ложью. Вот и занялись они плагиатом, позаимствовав у
Сталину композицию одной из удачнейший его находок.
Не стал бы писать об этом, если бы не одно из
последних сообщений о писателе Амосе Озе. Этот добрый господин сообщил
аудитории студентов в Англии, что мир на Ближнем Востоке вот-вот наступит, а
всякого рода неприятности и препоны на этом пути можно объяснить, как раз, его
неизбежной близостью. /
Студенты встретили слова Оза дружными
аплодисментами. Аудиторию он выбрал правильно. Не в Гило решил просветить
жителей этого района Иерусалима, не в поселениях, а в тихой Британии, если не считать падежа коров.
Не волнуйтесь, мол, ребятки, Весна неизбежна,
а снег – это теплая пыль от солнышка.
Нежная, страдающая от грехов человеческих,
интеллигенция всегда предпочитала жить иллюзией, мифом. Что там Амос Оз.
Замечательному, талантливейшему французу – Ромену Роллану – так хотелось
верить, что режим большевиков – надежда всего мира.
Он этих людоедов в объятиях – душил, причем
назойливых и, часто, непрошеных. Да и не один он. По сей день, больны
интеллектуалы и мечтатели иллюзорностью сознания. Ну, хочется им, чтобы все и
вопреки всему было хорошо. Оптимисты они. Светлые люди, почти святые. Кто их
осудит, кто посмеет бросить в таких камень?
Все опять по классику: « Меня обманывать
нетрудно. Я сам обманываться рад». Впрочем, хорошо понимаю наших миротворцев.
Так хочется, чтобы, наконец, наступил мир во всем мире, чтобы наполнился он
любовью, и победили в нем, наконец, идеалы свободы, равенства и братства./
Так легче живется, легче дышится. Вот-вот, не далее пятницы начнется
новый лучезарный период в истории нашего народа. Все мрачное исчезнет, как по велению
волшебной палочки. Лидер Израиля обнимется с паханом автономии, зарыдают враги
на груди друг у друга и получат сразу по четыре Нобелевских премии на … одно
лицо.
Замечательно! Только знаю, что нет ничего
опаснее лжи в мире идей, в мире психологии масс. На этой лжи фашизм загнал
евреев Европы в душегубки. Миру, как и сейчас, вовсе не хотелось видеть
звериный оскал этого негодяя. Просвещенный, изнеженный Запад хотел покоя и
радости потребления, как и сегодня.
Гитлер носился с безумной идеей Тысячелетнего
Рейха. Фанатики ислама сегодня мечтают о новом Всемирном Халифате. Нет у них
такого лидера, как фюрер. Пока нет. До
единства стран ислама еще далеко. Пока далеко./
Но уже сегодня они атакуют по всему земному шару неверных. Это
реальность. Реальность - чудовищная резня китайцев в Индонезии, реальность -
ползучая и упрямая агрессия Пакистана против Индии, реальность - война фанатиков
ислама против России, реальность - взорванные статуи Будды в Афганистане,
реальность - бунт исламистов на Балканах, реальность – наша драка с арабами,
поменявшими красные флаги на зеленые знамена веры. /
Как можно не видеть и не понимать, что происходит в мире? Не отдавать
себе отчет в том, какая опасность, в очередной раз, грозит современной
цивилизации./
Помочь бы уютному Западу понять, что к чему. Писателю еврею из Израиля
опять все карты в руки. Мы снова находимся на острие ненависти мирового зла.
Так нет же! Тактические выгоды, лестная популярность и тиражи своих книг всего
дороже. К чему пугать таких нежных колючей и холодной правдой./
Будто в университетах Лондона и Парижа не знают, кто самый главный враг тоталитарных
режимов Ирана, Ирака, Ливии…. Знают, но не хотят знать, как в тридцатых годах
прошлого века не хотели слушать и слышать совершенно ясные пророчества и угрозы
нацистов. /
Понятия не имею, кем вырос тот малыш – истерик, способный утешиться
ложью во имя порядка. Не знаю, и знать не хочу. Заваренную кашу предстояло
расхлебывать его родителям, бесконечно называя снег солнечной пылью. /
Наш случай гораздо сложнее. Не фарсом он
способен завершиться, а новой трагедией. Мы все можем стать жертвой лжи нежных,
добрых и блаженных пророков «Нового курса» на Ближнем Востоке.
Комментариев нет:
Отправить комментарий