СЕМЕЙНЫЕ ХРОНИКИ

 СемьЯ – семь я. Муж, жена и пятеро деток. Идеальный, как мне кажется, вариант, но редкий. А почему. Нельзя «тянуть на себя одеяло»: Я, мол, - это я , а все остальное ко мне приложение. Сколько семей распалось из-за этого. А каждый развод – маленькая катастрофа, подобная крушению дома и даже целого государства. Крайне редки случаи, когда обе распавшиеся половинки находили новую гармонию и покой.

 Философ Гегель, как правило, выражался довольно мутно. (И да простит меня читатель, что привожу его слова, но дальше в тексте этих заметок будет достаточно отличных шуток). Так вот, как Гегель писал о том, что такое семьЯ: «Нравственность, любовь состоит в том, чтобы снимать свою особенность, особенную личность, расширять ее до всеобщности; то же самое можно сказать о семье, дружбе, так как здесь налицо тождество одного с другим».

 Проще говоря, ничто так не вредит семье, как гордыня одного из ее членов. Видимо, еще и поэтому иудаизм считает гордыню эту первейшим и самым страшным грехом, способным разрушить все: от простой семьи до Вавилонской башни.

 В давние времена люди выражались проще, ясней, но не менее мудро и даже красиво. Вот что  писал Платон о супружестве: «Когда кому–либо… случается встретить как раз свою половину, обоих охватывает такое удивительное чувство привязанности, близости и любви, что они поистине не хотят разлучаться даже на короткое время. И люди, которые проводят вместе всю жизнь, не могут даже сказать, чего они, собственно, хотят друг от друга. Ведь нельзя же утверждать, что только ради удовлетворения похоти столь ревностно стремятся они быть вместе».

 Вот ведь язычник был упертый, а как замечательно писал! Впрочем, некоторые современные исследователи считают слова Платона чистой лирикой, ничего общего не имеющей с реальностью. Вот что пишет ученый исследователь любви и брака на эту тему: « В Древней Греции женщина в браке была не столько субъектом любви, сколько средством деторождения. Даже в просвещенных Афинах, в век Перикла, во времена величайшего внутреннего расцвета Греции, женщина была исключена из общественной жизни и культуры… Впрочем, положение женщины было неодинаково в разных частях Греции».

 Как все просто. Значит Платон, да и не только он, были из другой части.

  А теперь прошу сравнить с тем, что писали о браке добрые христиане, причем лучшие из них. Например, королева Виктория: «Я уверена, что ни одна девушка не пошла бы к алтарю, если бы она знала все…»

 Задолго до королевы Виктории Елизавета 1 Английская была тоже категорична: « Я бы предпочла быть нищей и свободной, чем королевой и замужем».

 Прямо скандал в благородном семействе. Если так выражались царственные особы, то что можно ожидать от простых смертных, даже отмеченных светлой печатью большого таланта.

 Настоящая звезда, актриса превосходнейшая – Бетт Дейвис: « Я снова выйду замуж, если найду человека, который имеет 15 миллионов и половину их перепишет на меня до свадьбы, а также гарантирует, что умрет в течение года».

 Послушаем еще одну красавицу, замучившую Сергея Есенина. Сейчас вы поймете, почему ей это удалось. Айседора Дункан: «Любая интеллигентная женщина, которая, прочитав брачный контракт, затем вступает в брак, заслуживает всего последующего».

 Кстати, этой Айседоре власть большевиков очень нравилась. Танцевала она не только босиком, но и с красным знаменем. Адептам революции всегда хотелось свергнуть, переделать все, в том числе и институт брака.

 Мало того, по мнению историка И. Нарского предреволюционный климат в любой стране всегда пропитан цинизмом в вопросах любви и супружества: «Верность в браке и любви стала в предреволюционной Франции излюбленным объектом насмешек и издевательств со стороны тех людей, у которых наслаждения, говоря словами Г.Флобера, «вытоптали их сердца».

 Точное замечание, и перед русской революцией сердца «сливок общества» были основательно вытоптаны «аморализмом». Но большевизм – явление живучее. Вспомним о его рецидивах во второй половине 20 века: « «Отделить секс от чувств», то есть от симпатий, влечений, любви, - этот лозунг выдвинула в 1965 г. одна из первых молодежных коммун Запада, коммуна ультралевых революционеров из Западного Берлина… Такие обычаи группового брака пытались ввести у себя многие молодежные коммуны, но их опыты обычно кончались неудачей… У юношей и девушек из этих коммун возникали обычные для людей симпатии и антипатии и, когда они пытались переступить через них, это рождало в них неприязнь, обиды, вражду». Ю. Рюриков «Любовь: ее настоящее и будущее».

 О крайности! Как долго будут мучит они человечество. Полторы тысячи лет назад христианский теолог Августин Аврелий писал в своем трактате «О супружестве и похоти»: «То, что они в супружестве совершают с целью продолжения рода, является благом брака; однако то же самое до бракосочетания скрывается, так как является постыдным пороком похоти».

 Но хватит теорий. Вернемся к юмору, Есть в нем удивительное ощущение бескорыстного подарка. И одно это, на мой взгляд, ставит обычную шутку гораздо выше ряда высокомудрых исследований.    

 Фаина Раневская: «Семья заменяет все. Поэтому, прежде чем ее завести, стоит подумать, что тебе важнее: все или семья».

 Во еще одна характерная шутка этой остроумнейшей актрисы: «Сказка – это когда женился на лягушке, а она оказалась царевной. А быль – это когда наоборот».

 Надо думать, таким образом, сама себя утешала эта прекрасная актриса. Полно примеров, когда семья включала в себя  в с е  в полной гармонии. Семья продолжила творческую жизнь Достоевского, да и просто его жизнь. Льва Толстого нельзя оторвать от его семьи, при всех тяготах его брака с Софьей Андреевной и так далее. Полно примеров противоположных: великих людей, убитых семейной жизнью, но, в любом случае, нет у нас  права точно следовать указанию Бенджамина Дизраэли: «Каждая женщина должна выйти замуж… но ни один мужчина не должен жениться».

 Современный писатель К. Мелихан шутил на тему брака часто:

 «Женщина вступает в брак, когда она кому-то нужна, а мужчина – когда никому не нужен».

 «Мужчина согласен на любовь без брака, а женщина – на брак без любви».

 «Опыт – это то, что помогает женщине выйти замуж, а мужчине – статься холостым».

 М.М. Жванецкий был как будто согласен с этой точкой зрения. Вспомним его знаменитое: «Все друзья хотят меня женить, потому что люди не выносят, когда кому-нибудь хорошо». Ничего, и этого упрямого хлопца «укатали» и даже успешно размножили. Но как тут не вспомнит остроту Генри Менкена: «Самый удачный брак заключает тот, кто откладывает его до тех пор, пока становится слишком поздно».

 Есть шутки на тему брака  и вовсе жуткие: «Страх одиночества сильнее, чем страх рабства, поэтому мы и женимся».

 Вот еще одно подобное умозаключение: «Брак – это капитуляция перед одиночеством, конец самосовершенствования и неестественная смерть духа»

 Оказывается, человек обречен на выбор между прелестями одиночества и рабством. Нет, никак не могу с этим согласиться. Кстати, и Антон Чехов утверждал обратное: «Если хотите одиночества – женитесь». И все-таки, моему сердцу ближе такое понятие, как «сладкий плен». Тонко заметили Ильф и Петров: «Отсутствие женской ласки сказывается на жизненном укладе».

 Присутствие, что естественно, тоже. Послушаем Г. К. Лихтенберга: «Одно из главных преимуществ брака состоит в том, что неприятных гостей можно направить к своей жене".

 Какой же этот знаменитый остроумец представлял свою семейную жизнь? «Девушка 150 книг, несколько друзей и вид на окрестности, шириной примерно в немецкую милю, - вот это и было для него целым миром».

 Непонятно, насчет девушки, но будем считать это галантностью далекого века.

 Вот, кстати, еще о девушках: «Зачастую девушка, влюбленная в ямочку на подбородке, совершает ошибку, выходя замуж за всего мужчину».

 Отметим подобную шутку, принадлежащую Юлиану Тувиму: «Трагедия – влюбиться в лицо, а жениться на всей девушке».

 Да, ничего не поделаешь, все браки заключаются «с нагрузкой». Самой нежелательной «нагрузкой» Роберт Льюис Стивенсон считал, как ни странно, любовь: «Лев – царь зверей, но для домашнего животного он вряд ли годится. Точно так же и любовь слишком сильное чувство, чтобы стать основой счастливого брака» 

 Англичане, в отличие от французов, к любви всегда относились несколько свысока. Вот образец такого отношения со стороны Джорджа  Бернарда Шоу: « Когда двое попадают во власть самой неистовой, самой безумной, самой обманчивой и самой мимолетной из страстей, от них требуют клятвы в том, что они будут оставаться в этом возбужденном, аномальном и изнуряющем состоянии непрерывно до тех пор, пока смерть не разлучит их».

 Одна известная особа, но тоже англичанка, отметила: «В брак по любви вступают люди, согласные ради месяца меда превратить всю оставшуюся жизнь в уксус».

 А вот примет отличной французской шутки на нашу тему. Шутит Н.-С. де Шамфор: «Любовь приятнее брака по той же причине, по какой романы занимательнее исторических сочинений».

 «Сперва любовь, потом брак: сперва пламя, потом дым»

 Послушаем Мишеля Монтеня: « Удачный брак, если он вообще существует, отвергает любовь и все ей сопутствующее; он старается возместить ее дружбой. Это не что иное, как приятное совместное проживание в течение всей жизни, полное устойчивости, доверия и бесконечного множества весьма осязательных взаимных услуг и обязанностей».

 Причину массовости такого явления, как брак, достаточно точно определил язвительнейший скептик – Вольтер: «Врак – единственное приключение, доступное робким»

 Дадим слово русским рыцарям пера.

 Я. Б. Княжнин: «Брак – панихида по любви».

 Козьма Прутков: « Обручальное кольцо есть первое звено в цепи супружеской жизни».

 К.С. Мелихан: «Обручальное кольцо сначала никак не надеть, а потом никак не снять».

 Еще более грустное замечание позволил себе Аркадий Аверченко: «Самая существенная разница между свадьбой и похоронами та, что на похоронах плачут немедленно, а после свадьбы только через год. Впрочем, иногда плачут и на другой день».

 Большинство остроумцев сходится на том, что брак - поворотный момент в жизни человека.

 « Не так важно, с кем вы вступаете в брак, поскольку следующим утром вы обнаружите, что это совсем другой человек» (Самуэл Роджерс).

 «До свадьбы мужчина положит за вас всю жизнь; после свадьбы он даже не отложит газету» ( Элен Роуленд).

 А вот еще одна шутка этой достойной женщины: «До свадьбы мужчина не заснет всю ночь, думая о чем-нибудь, что вы ему сказали; после свадьбы он заснет прежде, чем вы закончите говорить».

 Признаемся, что шуток и глубокомысленных заключений о семье и браке столько, что любой мог бы составить из них многотомный трактат. Наверно, причину такому обилию размышлений нашел давным-давно мудрый Авраам Линкольн, заметивший: «Брак – не рай и не ад, а просто чистилище».