Топор в воздухе
Лев Рубинштейн. Фото Грани.Ру
Из всей жестяной кучерявости президентской речи в Георгиевском зале, из этой словесной химической завивки, свидетельствующей о том, что плохо укрепленные кремлевские потолки протекли условным Прохановым, многим решительно резануло слух причудливое словосочетание "национал-предатели", которое явно заимствовано даже не из советского пропагандистского арсенала времен моего детства.
Нет, прямо скажем, вовсе из другого словаря - примерно из того, против которого воевали мой отец и миллионы других, те, кому "спасибо за победу" и якобы в память о ком наши беспамятные уроды нацепляют на себя полосатые ленточки.
Кто там говорил об уголовной ответственности за попытки реабилитации нацизма, не напомните? Или в их понимании эта самая "реабилитация" означает сомнение в божественном происхождении очередного суверена?
Нет, зря они так думают. Потому что еще существуют люди, твердо знающие, что такое нацизм, и это твердое знание никакими депутатскими блатными истериками в проверенном стиле "держите меня четверо" никто поколебать не в силах.
Если первое лицо государства позволяет себе, мягко говоря, юридически уязвимые, хотя и по-своему эффектные высказывания, то вправе ли общество ожидать чего-нибудь приличного от тех, кто помельче?
Но какова же все-таки юридическая квалификация вольного термина "национал-предатель"? И как это определение соотносится с текстом нашей Конституции, которую, насколько мне известно, никто пока не отменял, по крайней мере официально?
"Предательство" - слово вообще-то в восприятии даже моего поколения, не говоря уже о последующих, вполне комическое, пародийное, заимствованное из допотопных советских книжек и фильмов. Оно широко использовалось в моем детстве, когда кто-то из ребят пообещал другому поменяться с ним марками, а вместо этого поменялся с кем-то другим, или пообещал одному дать поиграть новым водяным пистолетом, а вместо этого дал поиграть другому. В таких случаях обиженный называл своего дружка предателем. И правильно, кстати, называл. Иногда так могла сказать про своего парня брошенная им девушка.
Но на, так сказать, государственном уровне... Но чтобы президент страны, претендующей на заметное место в международных делах, так обзывался на собственных сограждан, все "предательство" которых состоит лишь в том, что они имеют наглость иметь мнение, отличное от начальственного, и это мнение иногда публично высказывать.
Более спокойный синоним для крикливого и зловещего слова "предательство" - это неверность. Неверность клятве, присяге, данному слову, собственным убеждениям, дружбе, женщине, мужчине.
Но кто, интересно, из предполагаемых предателей присягал на верность президенту, МИДу, ФСБ, Государственной думе, телеканалу "Россия 1" и лично пропагандисту Киселеву? Я вот таких не знаю.
Так кого и что предают эти "предатели"? Если отвлечься от тягостных исторических ассоциаций, связанных с термином "национал-предатели" (хотя как от них отвлечешься), то можно предположить, что речь идет о предательстве "национальных интересов".
А что это, извините, такое? Эти самые интересы кто-нибудь сформулировал в более или менее юридически корректных категориях? Да и могут ли быть в нормальном современном государстве какие-либо национальные интересы кроме интересов отдельных законопослушных граждан и различных (подчеркиваю, различных) социальных групп, их свободы, достоинства и безопасности?
И что такое в данном случае "пятая колонна"? Я всегда полагал, что пятой колонной принято называть граждан воюющего государства, осуществляющих подрывную деятельность в пользу противника. А вот теперь пусть мне ответят на такой вопрос. Наша страна в данный момент находится в состоянии войны с каким-либо другим государством? Если да, то почему об этом не объявлено официально? Если да, то почему такие государства в устах первых лиц нашего государства называются не противниками, а "нашими партнерами"? Что за пятые и десятые колонны? Это про что?
Я, впрочем, примерно знаю про что. Про то, чтобы науськать одну часть граждан на другую. Про то, чтобы еще пуще сгустить в обществе атмосферу нетерпимости, подозрительности и ненависти, и без того густую настолько, что в этой атмосфере можно без усилий развешивать топоры. Про то, что лишь в такой атмосфере "они" могут чувствовать себя спокойно и вольготно. В нормальной атмосфере они сами, даже без особого вмешательства мифической пятой колонны, растворились бы, как привидения перед рассветом.
Так что вопрос о том, кто тут национал-предатели, остается открытым. Впрочем, не таким уж и открытым.
| 