АДАМ рассказ фантастический

Мур понятия не имел, зачем Верховным понадобился этот дурацкий, как он считал, эксперимент. На седьмом уровне практика проникновения приносила свои плоды, но на третьей планете это было исключено полностью. Ряд экспедиций по исследованию магнитного  поля Третьей не дали положительных результатов, а проблема биомассы не казалась Муру актуальной, и он был уверен в целесообразности перемещения базы в любую, еще недостаточно исследованную, точку Вселенной.

 С первого дня прилета он относился к миссии Эгона скептически, но следил за его выходами из Купола, не без удивления наблюдая за способностями новичка к перевоплощению. Кем только не был Эгон на этой странной планете. Мура не уполномочивали вдаваться в детали и подробности его опытов, но вся деятельность Эгона казалась ему обычной игрой, которую время от времени затевали Верховные, чтобы потянуть с закрытием той или иной базы в космосе.

 Наконец Эгон сообщил, что выбор им сделан. Он назвал объект, чем нимало удивил Мура. Удивил настолько, что Мур решился на разговор с новичком, совершенно немыслимый в иных условиях.

 - Обычно, - осторожно начал он, - объект выбирался по трем категориям: сила, скорость перемещения, эффективность размножения…. Твой вид обречен на исчезновение: он слаб, размножается плохо и перемещается в пространстве крайне медленно.

 - Это так, - согласился Эгон. – Жалкие существа: две ноги, две руки, два глаза, две ушные раковины. И это при одном сердце и голове. Шутка природы. В здешнем хаосе биомассы нет более сомнительной субстанции.

 - Тогда почему? – спросил Мур. – Почему неоды?

 - Потеря инстинктов за счет разума. Это любопытною Я не встречал такого феномена нигде.

 - Потеря инстинктов – это обреченность на вымирание.

 - Трудно сказать…. Вот тянут  эти неоды после выброса радиации около миллиона лун. Прогресс не очень заметен, но как-то выживают…. Как? Не знаю, для меня самого это не совсем понятно. Вот и хочу выяснить.

 - Разум, - усмехнулся Мур. – Они завистливы, злобны, мстительны. Это не разум, ты сам знаешь. Это случайно запущенный механизм самоуничтожения. Рано или поздно неоды истребят сами себя. Мне всегда казалось, что есть смысл адаптации в шестиногих. Удивительные существа.

 - Верно, - подумав, согласился Эгон. – Но там нет загадки. С подобным видом жизни мы встречались не раз.

 - Щестиногие красивы, - сказал Маар. – Сама возможность полета…. А эти… Нет, я все-таки не понимаю тебя.

 - Шестиногие прекрасны, - сказал Эгон. – Ты прав. Это устойчивый вид. Они гораздо старше неодов… И все-таки…. Ты только посмотри на них!

 На экранах слежения возникла группа двуногих существ. Неоды просто стояли и смотрели на купол.

 - Видишь, - сказал Эгон. – Всем плевать на нашу базу. Этим мы интересны. Просто интересны. Им интересно то, что нельзя сожрать. Ты понимаешь?... Они уродливы, верно, но их интересует то, что нельзя сожрать.

 - Нельзя сожрать, но можно разрушить, - сказал Мур. – Ты помнишь того неода? Он бил по куполу камнем. Он бил до тех пор, пока камень не рассыпался. Только потом ушел, но лишь затем, чтобы найти другой камень.

 - Они не могут меня видеть, - сказал Эгон. – Они только слышат меня. Но они не просто слышат. Они слушают, стараются понять. Мы для них такая же загадка, как и они для нас.

 - Загадка? Не думаю,- сказал Мур. – Ошибка – это всего лишь ошибка. Исправлять ее – не наша задача. Ты хорошо знаешь Законы Галактики. Ошибки исправляют себя сами или сама природа планеты стирает их за ненадобностью.

 Эгон слушал внимательно, но при этом не отрывал взгляд от экрана. Неоды перестали следить за Куполом. Они были встревожены. Они словно готовились к нападению и встали в круг затылками друг к другу. Вооруженные дубинками неоды готовы были пустить это нехитрое оружие в ход.

 - Прогнать их? – спросил Мур.

 - Поздно, - ответил Эгон.

 От леса атаковала круг другая группа неодов. Их было гораздо больше – этих лесных существ. Сражение продолжалось недолго. Нападавшим удалось разорвать круг на части, а потом уничтожить каждую из частей.

 - Они убивают и пожирают друг друга, - сказал Мур.

 - Эти не станут…  Они умеют охотится, - ответил Эгон.

 - Зачем тогда? – спросил Мур.

 - Не знаю, но хочу узнать.

 - Я понял, - сказал Мур. - Ты считаешь начатками разума отсутствие целесообразности в поступках. Их действия  лишены смысла.

 - Очевидного смысла, - сказал Эгон. – Вот я бы и хотел понять… А это возможно, только став одним из них.

 - Недра этой планеты полны огня, воды коварны, - сказал Мур. – Они не смогут противостоять стихии. Помнишь, как погибли могучие виды. Несколько бурных лун – и их не стало.  Ты же знаешь, преображенную биомассу мы не можем тянуть бесконечно.

 - Сколько? – спросил Эгон.

 - Тысячу лун, не больше, - подумав, ответил Мур.

 - Согласен, - сказал Эгон, превращаясь на глазах Мура в уродливое двуногое существо с одним сердцем.

  

 «И жил Адам сто тридцать лет, и родил по подобию своему, по образу своему, и нарек ему имя Шэйт.  И было дней Адама после рождения им Шэйта восемьсот лет, и родил он сынов и дочерей.  И было всех дней жизни Адама девятьсот тридцать лет; и он умер».