Я понимаю сторонников отмены смертной казни для убийц, но никто не убедит меня, что эти нелюди достойны свободы.
«И вы не убедите меня, что вы понимаете мою боль, потому что вы не знаете. И никакие объяснения, которые призывают быть рациональным, не помогут. Вы бессердечные и заумные существа. Вашим решением освободить убийцу вы плюёте на могилы моей матери и моего брата…». Цит. по ст. Ади Мозес «Израильская жертва теракта, совершённого до соглашений в Осло: если он будет освобождён, у меня больше не будет возможности жить».
В крупнейшей израильской газете «Едиот Ахронот» на днях была опубликована статья Ади Мозес (Adi Moses), которая в 1987 году пережила тяжелейший террористический акт. Поскольку теракт, в котором погибли её мать и брат, а она и ещё трое были тяжело ранены, поскольку этот террористический акт произошёл до заключения соглашений в Осло (1993), то палестинец-террорист по имени Дауд Адал Хасан Махмад (Daoud Ahdal Hasan Mahmad – см. строку 97 в перечне освобождаемых террористов, совершивших преступления до соглашений в Осло) вполне может быть выпущен на свободу. По последней ссылке - обратите внимание, что в подавляющем большинстве этих терактов погибли и были искалечены гражданские люди, в их числе много женщин и детей.
Вот перевод выступления Ади Мозес на русский,.. прочтите….
"Вы знаете историю моей семьи. В 1987 году террорист бросил зажигательную бомбу в автомобиль, в котором мы ехали. Он убил мою мать и моего брата Таля, и ранил моего отца, моего другого брата, его друга и меня. Эту историю вы знаете. Но... Меня, на самом деле, вы не знаете. Мне было 8 лет, когда это произошло.
Пока папа закатывал меня в песок чтобы потушить моё горящее тело, я смотрела в сторону нашего автомобиля и видела, как моя мать горела прямо на моих глазах.
Эта история не закончилась в тот день в 1987 году. Эта история - история трудной жизни, что я вела с тех пор... Мне все еще 8 лет, я в больнице, в критическом состоянии. Кричу от боли. Забинтована с головы до ног. И моя голова не та, что была прежде. Нет больше пышных, золотых, длинных волос. Моя голова сожжена. Лицо, спина, руки и ноги сожжены. Я окружена членами семьи, но мама не со мной. Не обнимает, не приласкает. Она ни разу не меняла мне бинты. В комнате по соседству, лежит мой брат Таль. Кричит от боли. Я зову его считать овец со мной, чтобы он мог заснуть. Три месяца спустя, маленький Таль умирает от ран. Я сижу, вся в бинтах, на стуле, на кладбище, и смотрю, как хоронят моего младшего брата.
 |
| Ади Мозес и два её брата незадолго перед террористическим актом, в котором сгорела заживо их мать. Слева - младший брат, умерший от ожогов спустя несколько месяцев мучений. |
Вот мне 12 лет, вхожу в другую операционную - коррекция рубца, который ограничивает движение моей ноги. А потом я праздную мою бат-мицву (12-летие –важная дата для еврейской женщины – Алон). И моей мамы нет в этот праздник. Так что я тихо плачу ночью и пишу ей. Я становлюсь старше. Мне не нравится, что люди на улице смотрят на меня, не нравится, когда кассир в супермаркете спрашивает - "О, дитя, что случилось с тобой?" Мне не нравится, что каждый такой взгляд и каждый такой вопрос заставляет меня убегать и плакать.
Я достигаю возраста 14 и до сих пор живу в Алфей Менаше. У меня есть отец, старший брат и друзья, я хороший ученик. Но у меня также есть невыносимые шрамы. У меня нет матери. Поэтому, я ложусь на дорогу и говорю себе, что, если автомобиль - то будь что будет. Но этого не происходит. Так что я поднимаю себя и возвращаюсь домой. Все эти годы юности, мои друзья предпочитали проводить время на пляже. Но я не хожу туда, потому что у меня есть шрамы. Потому что я сожжена. И я стесняюсь.
Потом мне 18 и я хочу в армию, но меня не призвали. Армия отказывается принять ответственность за мои шрамы. Так что я доброволец в армии и служу полтора года.
После армии я учусь на свою степень бакалавра. В колледже я встречаю новых людей, которые, конечно, спрашивают меня, что случилось со мной. Я отвечаю "теракт". И они всегда отвечают "ничего себе, на самом деле? Я думал, на тебя пролилась горячая вода, когда ты была маленькой". А одежда? Рубашки с длинными рукавами были заменены на рубашки с короткими рукавами, но не на футболках, и не на всех, потому что у меня уродливый шрам под левым плечом. Абсолютно никаких коротких юбок или брюк - потому что у меня уродливые шрамы на ногах.
Сегодня мне 34 года, ровно возраст моей матери в момент нападения. Отныне она всегда будет моложе меня. И все же, по крайней мере, четыре раза в неделю я отвечаю на вопросы о том, что случилось со мной. И иногда меня удивляет то, что парень не заинтересовался мною из-за шрамов. И я всегда должна объяснять про мои шрамы и сказать в точности, где они находятся, прежде чем я открою себя перед мужчиной.
Мне 34, но в последние несколько дней я возвращаюсь к той 8-летней, стоящей перед горящим автомобилем и ждущей свою мать, выходящей из него. Ицхак Рабин, который был министром обороны во время нападения, обещал моему папе, что они будут ловить террориста. И они это сделали. И они приговорили его. Два пожизненных срока и еще 72 года в тюрьме. А вы кабинет министров? Движением руки вы решили освободить его. Того, кто вызвал всю эту историю.
И вы не убедите меня, что вы понимаете мою боль, потому что вы не знаете. И никакие объяснения, которые призывают быть рациональным, не помогут. Вы бессердечные и заумные существа. Вашим решением освободить убийцу вы плюёте на могилы моей матери и моего брата Таля. Вы стираете эту историю со страниц истории государства Израиль. И в обмен на что?
Я прошу вас удалить его из списка тех, кто должен быть освобожден. Оставьте его в тюрьме. Чтобы он гнил, как он должен гнить. Не зажигайте огонь снова, огонь, который погас. Не уничтожайте тех, кто остался в этой семье. Спасите нас. Потому что, если он будет освобожден - мой отец, брат и я больше не будем иметь возможности жить".
***
Итак, двуногое животное Дауд Махмад будет освобождён досрочно в рамках позитивного «жеста» для Палестинской делегации - чтобы делегация начала переговоры с представителями Израиля. Рамки включают освобождение 104 террористов, находящихся пока в тюрьмах Израиля. Рамки уже одобрены большинством министров страны Израиля ….
Памятка. Из 1005 палестинских заключенных,которые были освобождены в рамках сделки Шалита, 44 уже вновь были арестованы за участие в терроре. Вообще говоря, заключенные являются культурными героями на палестинской улице. В этом среди палестинцев полный национальный консенсус.
Комментариев нет:
Отправить комментарий