Вслед за «едиными учебниками истории» государство готовит новые учебники обществознания. Этот школьный курс вскоре будет сокращен до трех лет в старших классах. Политическим куратором обеих линеек выступает помощник президента Владимир Мединский, а основную работу выполнил его ближайший сотрудник Владислав Кононов.
Еще летом через свой телеграм-канал «Референт» последний начал готовить почву для обсуждения новых учебников обществознания посредством обесценивания предыдущих. Дескать, слишком абстрактные, тяжеловесные, со сложными теориями и даже антипатриотическими суждениями. Под последними понималась социальная критика. И вот теперь Кононов предложил для всеобщего обозрения проект учебника обществознания для 9-го класса, выложив ключи доступа со ссылкой на электронную версию в личный кабинет издательства «Просвещение».
Авторами учебника значатся 16 человек. Два политика — Вячеслав Никонов и Владимир Мединский. Еще трое (Кононов, Назаров и Шелепин) — подчиненные последнего. Из управленцев высшего звена пригласили Сергея Моисеева (был в руководстве Банка России), Елену Толстую (бывший замминистра транспорта), проректора МГЮА имени Кутафина и генерал-майора в отставке Владимира Синюкова. Марина Несмелова, фигурантка диссернета Елена Бродовская, Елена Саплина, Виктор и Василий Степаненко — все «общестоведы» из МПГУ. А еще — ультраконсервативный публицист Егор Холмогоров.
Отдельной строкой указано, что Мединский выступил автором художественного оформления. Жаль, что этим не ограничилось.
Священная, но обиженная цивилизация
Раньше я подробно разбирал «единые учебники истории России» для 10–11 классов и пришел к выводу: это настоящая лаборатория авторитаризма, последовательно приучающая школьника смотреть на прошлое глазами высших государственных чиновников. Их вечная борьба с внешними и внутренними врагами оправдывается благими намерениями: гражданское достоинство — это служба государству, а его жители обязаны платить благодарностью правителям за то, что они трудятся ради них. Советских граждан обвиняют в неблагодарности: они не оценили труды брежневских элит и повелись на лживо-слащавые образы западной жизни. Думать, как чиновник, смотреть на чиновников, восхищаться чиновниками и агентами государства — вот про что «учебники истории».
За минимальным исключением тексты и задания к ним не учат думать и анализировать — только повторять написанное и развивать в нужном направлении утвержденные исторические истины.
Вся эта модель в полном объеме перекочевала в «учебник обществознания». Из него полностью изгнали общество, оставив любование путинским государством и приправив его историческими рассуждениями, которые занимают примерно треть текста.
Удивительным образом «возвышенно-детский» стиль первых параграфов где-то в середине сменяется длинными пересказами официальных документов. Такое ощущение, что что-то писал Холмогоров, что-то — безликие чиновники.
Скриншоты из экзмемпляра учебника по обществознанию для апробации. Источник: издательство «Просвещение»
Так, вводный параграф «Россия — священная наша держава» начинается с наивно-детской патетики, и писал ее, видимо, человек, прямолинейно понявший заставку из «Наша Russia»: «Мы с вами живем в стране, протянувшейся от Тихого океана до Балтийского моря, от льдов Арктики до субтропиков Черного моря. На этих необъятных просторах текут полноводные реки, высятся горные хребты, широко раскинулись поля, степи, долины и таежные леса… Это Россия, наша прекрасная Родина» (с. 5).
Таких фраз на всех 313 страницах учебника — бесчисленное множество. Детская наивность перетекает в описание памятника «Тысячелетие России», за которым следуют очерки истории государственных символов. Не государственный флаг, а штандарт президента идет первым. После чего авторы опять возвращаются к истории страны как истории освоения пространства. И всё это сочно-казенное сладострастие заканчивается постулированием: главные вызовы «тысячелетней России» — это демография, миграция и западная геополитика.
Сквозь дифирамбы величию и «цивилизационной уникальности» просачивается чувство национальной неполноценности, которое мне, учившемуся в школе в 1998–2008 годы, было незнакомо, поскольку оно не навязывалось на уроках: «Русские ученые… настаивали на том, что Россия представляет особую цивилизацию… говорилось это тогда, когда средневековое русское наследие было почти забыто, из русских поэтов, писателей, философов миру был мало кто известен, а Европа не знала имен великих русских ученых, музыкантов, художников» (с. 14). Даже для отсылки к общественным дискуссиям XIX века это слабо, зато явно видна обида на «злых европейцев», которым так хочется понравиться. Доказательству обратного и посвящена львиная доля учебника, особенно предпоследний параграф про неудержимое технологическое развитие.
Заметьте, что ни китайцам, ни арабам такие «предъявы» не бросаются, поскольку Россия и не осмысляется как часть Востока. На протяжении всего «учебника» антизападничество принимает форму обвинений, но русские ученые, писатели и музыканты соседствуют с западными, а не с китайскими или арабскими (за очень редкими исключениями).
Авторитарная социология
Весь разговор о российском обществе — десятки страниц пустых текстов, где авторы не знакомят ни с научными способами его описания, ни рассказывают об устройстве современной России. Это странный фантастический набор определений и утверждений, которые… просто надо принять как данность.
Владимир Путин на встрече с редакторами учебников истории для 5–11 классов и профучилищ, Москва, 22 июня 2025 года. Фото: Гавриил Григоров / Спутник / Imago Images / Scanpix / LETA
В первом параграфе «Что такое человек» представлены три теории происхождения человека как равноправные: божественная, дарвинистская и научно-фантастическая (пришельцы). Указываются, что у всех есть проблемы с доказательствами. Десять страниц — беглый рассказ про первобытного человека, который плавно переходит в раскрутку банального тезиса о том, что человека создает общество, но он от него не свободен, а потому индивидуализм — это плохо.
Устройство общества (второй параграф) — не про институты, нормы, классы, страты и другие категории. Нет, это про такие абстракции, как «взаимопонимание», «волонтерство» и «социальные нормы». «Взаимопомощь играет в развитии общества гораздо большую роль, чем конкуренция», — должен на веру принять ученик (с. 32). Вот ведь он удивится, когда познакомится с парадоксальным утверждением Адама Смита о том, что преследование эгоистических интересов служит общему благу. Понятно, что учебник обществознания — это не курс экономической теории, но он не служит введением ни в одну из областей знания. К слову, институтам отведено два абзаца, которые не сообщают ничего и даже вводят в заблуждение (например, культурные символы не являются их обязательным признаком).
Правда, уже дальше за всем этим сумбуром выделяется авторитарное представление об обществе: главным провозглашается государство с суверенитетом, а основной принцип устройства — иерархия (про борьбу за равенство — ни слова), ее идеальный пример — петровский табель о рангах (с. 40).
Базой общества называется «семья», она же «социальная ДНК» (с. 36). Семья — это про поколения, трудовые династии и фамильную честь (правда, дается краткая, но сложно применимая инструкция для проведения генеалогических исследований). Народ — это общность, ответственная за передачу традиций. Авторы свято верят в антинаучное понятие «национальных характеров». «Якутские штурмовики», «бурятские танкисты» и «чеченские спецназовцы» превращены в символ «дружбы народов» (с. 61) А традиционные ценности — то, ради чего человек готов идти на жертвы и жертвовать собою (с. 66).
Фейки в СМИ можно отличить, лишь пользуясь официальными сайтами. Информацию надо проверять через «авторитетные источники», но их критерии не указаны (с. 75).
Активная жизненная позиция иллюстрируется завоеванием Сибири Ермаком (с. 82). Авторы намекают, что Россия культурно более передовая в том числе потому, что у нее уже давно есть Министерство культуры, а в США его нет (с. 185).
Политика, культура, экономика в значительной степени представляют собой отчеты о государственной деятельности в этих областях.
Санкт-Петербург, 13 июля 2023 года. Фото: Анатолий Мальцев / EPA
В последнем параграфе «Россия в многополярном мире» ученик решительно ничего не узнает о том, что такое современные международные отношения. Авторы зачем-то глобализацию и многополярность противопоставляют друг другу, хотя это разные категории. Что такое транснациональные корпорации, не объясняется, связь между многополярностью и разными цивилизациями попросту ложная. Разговор о центрах силы и полюсах должен, по логике, строиться на объяснении, что в современном мире является «влиянием» на международной арене. Исторические экскурсы и поверхностные пересказы классиков Тойнби с Хантингтоном — это явно желание посадить используемое понятие «государство-цивилизация» на хоть какую-то «научную», хотя и плохо понятную основу.
Глобальный мир воображать не нужно — хватит того, что Россия отстаивает суверенитет, борется с западным колониализмом и заседает в БРИКС (с. 291–299). Ученик не узнает, что на международной арене есть не только государства. Что существуют глобальные проблемы (то есть не решаемые одной страной). Что ввиду многих и разных причин идет усиление взаимосвязей в разных сферах, что мы и называем глобализацией, которая отнюдь не равномерна. Противопоставлена ли ей регионализация — тоже вопрос.
Зато, пока ученик доберется до этого параграфа, ему подробно расскажут про врагов: внутри страны — индивидуалисты, вовне — коварный Запад: «В современных реалиях следует с большой осторожностью относиться к деятельности сообществ, получающих помощь, в том числе финансовую, из-за рубежа. Такие сообщества… на деле нередко служат лишь ширмой для действий государств, враждебных нашему» (с. 39). Эта социальная философия шизоидной подозрительности не получает развития, так как нет никаких пояснений: как же распознать те «редкие случаи», когда зарубежные сообщества не являются таковой ширмой. Дальше пропагандистская слащавость превращается в барабанный бой: «Хочешь добиться снижения численности населения у противника — оказывай информационное давление на семью и пропагандируй аборты… Хочешь завербовать предателей — внушай, что индивид выше коллектива, а Родина — пустой звук» (с. 67).
Конечно, на протяжении всего повествования авторы вставляют элементы рекламной пропаганды.
Волонтерство — врезка про Елизавету Глинку. Суверенитет — цитаты Путина. Социально-незащищенные слои — рассказ про «неграждан» балтийских стран. Значимость семьи — рассказ про семью Николая II. Информационное общество — фотка погибшей на «СВО» «военкорки».
Общественная инициатива — и длинный перечень из провластных организаций (по типу РВИО или Фонда «Защитники Отечества»). Рассказ про инфляцию и дефляцию — и объяснение правильности политики таргетирования инфляции.
Владимир Мединский на встрече Владимира Путина с редакторами учебников истории, Москва, Россия, 22 июня 2025 года. Фото: Гавриил Григоров / Спутник / Imago Images / Scanpix / LETA
Борхес по-медински
«Бывает» — кажется, главный принцип построения текста. Авторы проговаривают целую кучу терминов и теорий — без пояснений, объяснений, какого-либо эмпирического материала. Абсолютно по каждому вопросу — странная мешанина, видимо, вдохновленная классификациями Борхеса, но не имеющая отношения ни к определенным научным дисциплинами, ни к повседневной жизни.
Например, элиты бывают меритократические, аристократические и плутократические (с. 41). (Для современной России я бы оставил только последние.)
Общество делится на элиту, средний слой, базовый слой и социально-незащищенных (с. 42).
Типологии обществ бывают разными, в двух-трех предложениях «пересказываются» Конт, Спенсер, Маркс, Поппер, Вебер и Гурвич. С тем же успехом «Войну и мир» Льва Толстого можно читать в изложении на две страницы.
Бывают «гражданские» и «этнические» нации, но в чем принципиальная разница, не разъяснено, как будто интуитивно понятно. Тезис о нации как воображаемом сообществе сведен ко всеобщему восхищению символами (с. 65).
Информационное общество — это лишь про интернет и ИИ; средства массовой информации и коммуникации — в «учебнике», по сути, одно и то же (с. 74).
Общественные организации бывают неформальные и официальные (с. 85). Партии имеют длинный перечень функций, бывают легальные и нелегальные, властные и оппозиционные, консервативные, либеральные, и главное — «др.». (с. 89). Теории происхождения государства бывают патриархальные, теологические, общественного договора, насилия, классовые (с. 93). Школьник должен знать, чем «страна Россия» отличается от «государства Россия» (с. 95).
В набор признаков государства включен исторический суверенитет; впрочем, даже налоги и политический суверенитет не являются квалифицирующими признаками, в отличие от отсутствующего международного признания (с. 96).
Функции государства делятся на внешние и внутренние, чуть подробнее расписываются внутренние: экономическая, политическая, правоохранительная, социальная, экологическая (принцип отбора — Бог на душу положил) (с. 98). Паспорта бывают заграничные, служебные и дипломатические (с. 120). Под рубрикой «Интересно» — перечень тематических годов (Год культуры, театра и пр.) (с. 186).
Москва, 16 октября 2024 года. Фото: Юрий Кочетков / EPA
Вам уже скучно от этой бессмысленной схоластики? Так в «учебнике» это не два абзаца — десятки страниц. Даже ИИ выдает интереснее.
Разговор о внутренней политике сведен к тому, что бывают демократии и авторитарные режимы, федерации и унитарные государства, монархии и республики со своими подтипами. Параграф про право — перечисление видов норм, источников и отраслей права. Только в середине идет маленькая табличка законодательных и подзаконных актов — без пояснений. В конце сухо, но детально излагают процесс принятия федеральных законов. Параграфы про права и обязанности гражданина (с. 116–143) — это сжатый и сухой пересказ учебника теории государства и права, какие нормы что обеспечивают, что гражданин должен и что ему положено. Основы государственной системы (с. 144–155) — это про систему федеральных органов государственной власти. Столько же текста (с. 156–166) посвящено «цифровому государству», то есть перечислению государственных сервисов. В разделах про культуру, конечно, не забыли про государственное управление сферой культуры, нацпроект «Культура» и прочие государственные усилия по ее развитию (с. 183–187).
У культуры пять определений и восемь разновидностей (с. 169–171). Рассказ о русской культуре — это справочник по именам, названиям и стилям, перебиваемый восклицаниями «уникальные памятники», «использование традиций русского национального зодчества», «достигло небывалых высот» и тому подобными.
Поскольку «современное искусство — это всё то, что создается нашими современниками», то получается длинный и причудливый список, который включает музей «Новый Иерусалим», футбольный стадион «Краснодар», Технополис GS в Гусеве, Ржевский мемориал (вся страница 181 — это перечень подобных объектов). Авторы не поясняют, что такое современное искусство в традиции, восходящей к Дюшану, но явно косплеят его. Просто ввиду «цивилизационных особенностей» не рука художника, а своеволие безликих чиновников АП превращает всё в искусство.
«Вжух» для юного монетариста
На этом фоне экономические параграфы выглядят иначе. Конечно, ученику рассказывают про виды денег, инфляцию и некоторые другие экономические понятия, но значительная часть повествования — это попытка адаптации темы под интерес школьника.
Авторы объясняют, что банковской картой можно «быстро оплатить покупки» (с. 240), «ключом… служит специальный пин-код из 4 цифр» (с. 242), «к бесконтактным способам оплаты относится оплата по QR-коду, система быстрых платежей СБП, MirPay, SberPay, “Вжух”» (с. 243). Признаться, про «Вжух» я тоже не знал. Но авторы всё равно отстали — где же «Оплата улыбкой» от Сбербанка?
Хозяйственная система — это про домохозяйства. Ученику расскажут, кто такие свекор и деверь, что рациональное экономическое поведение — это умение правильно тратить деньги, инфляция — это плохо, но Банк России с нею борется.
Наверное, единственно важное — это рассказ про практическую значимость увеличения или падения ставки рефинансирования. Правда, без учителя понять, как это всё работает, будет сложно, поскольку стоит объяснить связь между кредитами и экономической активностью (с. 256).
Вполне здравые советы о подсчете личной инфляции выглядят удивительно сложно (после рассказа о том, как пользоваться банковской карточкой). Зато следующий параграф про семейный бюджет не вызывает никаких вопросов. Это единственные светлые пятна в «учебнике».
Фото: Юрий Кочетков / EPA
А есть ли у вас «фамильная честь»?
При таком построении материала довольно сложно что-то критиковать. Конечно, в глаза бросаются многочисленные ошибки или неточности в определениях.
Например, в объяснении происхождении понятия «Русь» вообще отброшена его связь с варяжским племенем (с. 63); по территориальному устройству государства бывают не только унитарные и федерации, но и конфедерации (впрочем, отличия двух первых типов нормально не указаны, и школьник не сможет объяснить, почему Великобритания с ее Шотландией и Уэльсом — это унитаризм, а Россия с централизацией — нет); в рассказе про монархии пропущены выборные (как ОАЭ); если народные художественные промыслы — это про локальные традиции, то странно видеть в перечне вологодское кружево, пришедшее из Италии (с. 176); наука и религия несовместимы, а вера в Бога от отсутствия критического мышления — это однозначно неверные тезисы (по учебнику), так как Кирилл и Мефодий изобрели азбуку, Иван Федоров — типографию, Омар Хайям был математиком, а игуменья Серафима — химиком (вероятно, в этой же логике русское православие и стяжательство не только совместимы, но и осенены традицией).
«Учебник» изобилует огромным количеством утверждений, которые расходятся как с научными представлениями, так и со здравым смыслом:
«Именно традиция в значительной степени определяет социальное “Я” человека — идентичность» (с. 47) — куда же деть доминирующее в социальных науках представление о том, что человеческая субъектность формируется в повседневном взаимодействии?
«Сильно разнятся взгляды поколений “отцов” и “детей”… Молодые люди стремятся найти интересную работу с гибкими условиями, в то время как старшее поколение ценит стабильность» (с. 53), тут комментировать — только портить.
«В семьях, где существует понятие “фамильная честь”, традиционно воспитываются такие качества, как трудолюбие, достоинство, самоотверженность» (с.57) — если у русских не распространено это понятие, то, значит, они бесчестные тунеядцы?
«Российское государство с самого начала своего существования бережно относилось к входившим в его состав народам» (с. 59).
Бережность — это про депортацию сотен тысяч черкесов? Сталинские этнические репрессии? Елизаветинская антимусульманская политика? Еврейские погромы? Исчезновение или депопуляция десятков народов Сибири — из-за тепличных условий?
Кстати, куда делись ингерманландцы — растворились от счастья жить в «русском мире»?
«Информационное пространство — новый феномен общественного развития» (с. 76) — а как же книги по истории медиа, изучающие с древнейших времен, как изменение технологий передачи информации всякий раз меняли общественное устройство?
«В основе суверенитета лежит самодостаточность государства в ключевых областях: в экономике, обороноспособности, образовании, культуре и истории» (с. 96). Почему бы просто не назваться классическими фашистами — и спокойно с этим жить?
«Произведение искусства ценно не столько своей формой, сколько содержанием» (с. 175) — про абстрактную живопись авторы не слышали.
Владислав Кононов. Фото: Виктория Ламзина / Росконгресс
Потребитель, а не гражданин
Политолог Владимир Гельман справедливо связывал развитие авторитаризма в России с изгнанием масс из политики. Политолог Илья Будрайтскис также в тех же терминах описывал «консервативный поворот». Теперь настало время изгнать всё политическое, социальное и общественное из головы школьника. Если почти 130 лет назад министр Делягин предлагал не допускать «кухаркиных детей» до гимназического образования — теперь решено из средней школы вообще убрать главный предмет, превращающий ученика в гражданина.
Не гражданин, а потребитель госуслуг и верный исполнитель государевой воли — вот общественный идеал. Какие-то параграфы (в основном про внутреннюю политику) настолько засушены, что вызывают зевоту. Другие сумбурны: если начинать с денисовского человека и заканчивать тезисом «человек не живет вне общества», то никакой строгости мысли научить нельзя.
Любая общественная дисциплина немного абстрактна и теоретична, поскольку приучает к строгости мысли при осмыслении повседневного и воображении невидимого. Институты, социальные структуры и процессы, идентичность, законы экономики, культурные факторы — всё это требует умения одновременно и абстрагироваться, и не терять связи с реальностью.
В России и до 2022 года были проблемы с описанием страны не как пространства государственной власти. Теперь способные развивать общественную мысль посажены, принуждены к молчанию или с ярлыками иноагентов выгнаны из страны. Учебник Мединского — Кононова — часть общей стратегии, направленной на исправление того, что именно среди молодежи меньше всего поддержки «СВО». Кремль бьется за базовое социальное воображение и производство нечувствительности к ряду опасных тем.
Правда, это любование государством выглядит в высшей степени странно при скрещении пафоса Холмогорова с пространными выдержками из вузовского курса теории государства и права.
Поэтому нет смысла советовать нормально написать параграфы про демократию и авторитаризм. Добавить что-нибудь про общественное благо. Универсальную мораль и этику добродетели… Глобальные проблемы современности. Про реальную работу общественных и политических институтов. Общественные движения. Поставить вопрос о соотношении социальных иерархий и принципов равенства. Действительно рассказать про конфликт между государством и глобализацией. Что уж говорить про практики толерантности, ответственность и риторику ненависти. Про эмпатию и терпимость к чужим отличиям. Умение выискивать тонкую границу между приватным, общественным и публичным.
Наши рекомендации
С точки зрения духа времени, поставленных задач и интеллектуального развития Мединского с Кононовым «учебник» выглядит вполне достойно.
Кононов, конечно, обманул своих подписчиков: пособие по-прежнему скучное, сумбурное, оно перенасыщено терминами и нелепыми утверждениями. Однако для будущего жителя авторитарной России умение раз в неделю читать, изучать и пересказывать чушь — полезный практический навык. Без него он не сможет читать провластные СМИ, общаться с представителями государства и тем более устроиться на государственную службу.
Честнее сделать «учебник» реальным пособием по созданию уюта в авторитарной системе.
Во-первых, надо глубить религиозную составляющую. Вера — это не только набор базовых тезисов о сущности Бога, но и принципов, с которыми соизмеряют жизнь. А это вопрос нерядовой. Не стоит, конечно, утомлять школьника проблемой теодицеи, свободой воли или индивидуальным спасением души — тут недалеко и до индивидуализма. Лучше расскажите про грехи и божественные кары для них. 15-летним подросткам будет полезно узнать про грех рукоблудия, обрекающий на адские муки.
Владимир Мединский на презентации школьных учебников «Военная история России», Москва, 27 января 2025 года. Фото: Максим Шеметов / Reuters / Scanpix / LETA
Во-вторых, желательно переписать раздел про семью. Переложите чествуемый вами «Домострой» на современный лад. Расскажите про взаимные обязанности мужа и жены — финансовые, бытовые, сексуальные. Без незащищенного секса демография не поднимется. Если хочется уйти в историю, то поведайте про институт снохачества у русских крестьян. Что традиционно — то допустимо.
В-третьих, необходимы практикумы про межкультурное взаимодействие народов России. Например, разбор видео извинений перед Кадыровым и чеченским народом. Мединский может поделиться личным опытом, как он сам извинялся за оправдание репрессий против чеченцев.
В-четвертых, обязательно развить тему взаимодействия с государством. Напишите инструкции, как пользоваться Госуслугами и другими цифровыми сервисами. Расскажите о том, как и при каких случаях граждане имеют право на социальное вспомоществование, например, при многодетности, инвалидности или гибели на войне.
В-пятых, в разделе про культуру нет ничего про общение с представителями государственной власти и правоохранительных органов. Как обращаться к полицейским, что-то просить у чиновника, писать обращения и жалобы. Нужно подробнее расписать практику создания доносов (говорят, в Екатеринбурге живет практико-ориентированный специалист).
В-шестых, поскольку в России от тюрьмы нельзя зарекаться (старая мудрость — часть нашей традиции), то важно разъяснить, как общаться со следователем, входить в камеру и каким социальным правилам нужно соответствовать, чтобы не оказаться в касте «опущенных». Ведь вы сами пишете, что общество иерархично, — так в иерархиях тоже надо уметь выживать.
В-седьмых, в разделе про политическую сферу нельзя бояться объяснять сложные вещи. Нужны живые примеры дозволенной политической активности и конкретных последствий для тех, кто выходит на несогласованные акции. Архиважно ввести деловую игру «Как распознать будущего иноагента». Объясните, наконец, почему «Нет войне» — наказуемо, а призывы к этническим чисткам украинцев — патриотизм.
И не нужно в перечне отечественных лауреатов Нобелевской премии мира после Сахарова и Горбачева стыдливо прятать за псевдонимом «и др.» Дмитрия Муратова — просто назовите их всех предателями, ведь первых двоих вы уже де-факто объявили таковыми в «учебниках истории».
А еще нужно активнее учить подростков современному политическому языку. Материалы обновлять, и заодно субсидии для ежегодного переиздания учебников предусмотреть и поставить соответствующий вопрос через межведомственную комиссию по историческому просвещению. В качестве конкретных примеров для разбора стоит использовать программы Владимира Соловьева и телеграм-канала Дмитрия Медведева. Однако по последнему вопросу предстоит снестись с Еленой Ямпольской, курирующей единые учебники литературы, для синхронизации курсов: ведь риторика бывшего президента — яркий образец современной «словесности».
Не благодарите.
Комментариев нет:
Отправить комментарий