суббота, 28 ноября 2020 г.
Темные миллиарды. Деньги российских богачей в Америке
Сколько денег держат в США российские богачи? Могут ли "темные" российские деньги в Америке стать инструментом Кремля? Почему США остаются предпочтительным объектом инвестиций для российских капиталов? Закроют ли им путь в Америку?
Сегодня мы говорим с Андерсом Аслундом, сотрудником Атлантического совета в Вашингтоне, в прошлом советником нескольких правительств, в том числе российского, и Павлом Ивлевым, адвокатом, в прошлом представлявшим интересы ЮКОСа.
Бедные держат деньги в России, богатые держат деньги за рубежом
Согласно разным оценкам, около триллиона долларов, принадлежащих россиянам, находятся за рубежами России. Около четверти этой суммы, как указывают многие эксперты, может принадлежать Владимиру Путину и его ближайшему окружению. "Эти деньги могут представлять серьезную угрозу национальной безопасности США, поскольку они могут быть использованы и направлены Кремлем на шпионаж, терроризм, промышленный шпионаж, подкуп, политическое манипулирование, дезинформацию и на выполнение других подрывных задач. Для России коррупция стала инструментом национальной стратегии", – это цитата из отчета, подготовленного экспертами Атлантического совета в Вашингтоне. Авторы надеются, что этот документ будет замечен новой американской администрацией. Они считают, что США остаются одной из немногих стран, все еще не осознавшей опасность "темных" российских денег. Андерс Аслунд – один из двух авторов этого отчета.
– Господин Аслунд, что более или менее достоверно известно о том, какие деньги были выведены из России и почему?
– Это приблизительно один триллион, вывезенный с 1990 года, – говорит Андерс Аслунд. – В среднем 30–40 миллиардов долларов каждый год. Причины разные. Можно сказать, что из-за того, что прав собственности в России практически не существует, все держат большие наличные деньги за рубежом, в офшорах. Мы говорим о людях, которые имеют большие деньги, – это олигархи, это люди Путина. Это приблизительно две трети российского ВВП, потому что их банки за рубежом, потому что они не доверяют российским банкам.
– Где эти гигантские деньги оседают?
– Вначале Кипр, потом Каймановы острова, потом Лондон или Делавэр. Если это серьезные деньги (деньги Ротенбергов, например), то они, вероятно, проходят через 20–30 разных офшорных анонимных компаний, чтобы никто не мог найти реального собственника этих денег.
– Всё, что вы назвали: Кипр, Каймановы острова, штат Делавэр, даже Лондон – это перевалочные пункты, деньги идут дальше, насколько я понимаю?
– Каймановы острова – второй по масштабам инвестор в мире в акции и облигации США. Каймановы острова инвестировали триллион 900 миллиардов долларов в американские облигации и акции. Это, с одной стороны, все официально – это статистика Министерства финансов США, с другой стороны, это фактически анонимные деньги.
– И эти островки – второй по объемам источник инвестиций в США после Японии?
В основном российские офшорные деньги только номинально считаются в офшорах, на самом деле они оседают в США и в Англии
– Да, после Японии, и намного более важный, чем такая маленькая страна, как Китай. 60 тысяч человек живут на Каймановых островах, но там есть 158 банков. Эти банки, конечно, имеют офшорные деньги. Почему Каймановы острова? Потому что они представляют собой то, что хотят российские инвесторы в офшорах. Первое – они хотят права собственности, чего не существует в России. Второе – они хотят анонимность предприятий. Этим критериям отвечают в основном англо-американские страны, но есть также возможности в Люксембурге и Нидерландах. Третье, чего они хотят, – это большие развитые финансовые рынки, они существуют в принципе только в двух странах – в США и в Англии. В основном российские офшорные деньги только номинально считаются в офшорах, на самом деле они оседают в США и в Англии. Но из-за того, что эти две страны соблюдают полную секретность, мы ничего не знаем о том, кто на самом деле владеет чем.
– То есть российские капиталы сравнительно легко и анонимно можно инвестировать в США через офшоры на Каймановых островах?
– Именно. Обычно они переводят деньги в Делавэр из-за того, что Делавэр больше всего инкорпорирует анонимных предприятий в США, там очень легко купить компанию, которая просто лежит на полке, можно купить без особенной информации о настоящих собственниках, а потом с ее помощью инвестировать в любое место. Каймановы острова в этом смысле тоже очень удобны. Вопрос, почему не другие карибские острова? Почти все они сильно пострадали от финансового кризиса, офшорные деньги не любят финансовые кризисы. Кстати, эти деньги с Каймановых островов – это только финансовые инвестиции, эти суммы не включают инвестиции в недвижимость, это добавочно. Мы достаточно хорошо знаем, где русские покупают недвижимость в США. Это всем известно – в Нью-Йорке, в Майами и Калифорнии.
– Понятно, что на Западе осели и оседают гигантские российские деньги. Главный тезис вашего отчета состоит в том, что они каким-то образом угрожают безопасности Запада. В чем, по-вашему, состоит эта угроза?
– Из-за того, что там есть деньги Путина. По моей оценке, деньги Путина, Ротенбергов, Тимченко, Ковальчука – это около четверти триллиона долларов. Из них Путин, вероятно, владеет половиной. Например, в Германии не так давно выявили миллиард евро – деньги Ротенберга в недвижимости, и это было очень анонимно. Вы спросили, как инвестируют? Русские достаточно много инвестируют в американские акции. Мы не знаем, сколько, какой процент денег с Каймановых островов составляет русский капитал, но, скажем, 400 миллиардов было бы нормально. Мы знаем, например, что Алишер Усманов в свое время купил 8 процентов в Facebook и 5 процентов Twitter.
– Хорошо, но что в этом плохого? Пусть поддерживают своими деньгами американские корпорации.
– Проблема в том, что они могут это использовать для всяких целей. Например, Лен Блаватник, американский гражданин с 1984 года, инвестировал в Россию вместе с Виктором Вексельбергом и Олегом Дерипаской, которые являются объектами американских санкций. Блаватник не может быть подвергнут санкциям из-за того, что он американский гражданин. В то же время он дал достаточно много миллионов долларов на последних выборах разным американским республиканским политикам.
– Он все-таки традиционно жертвует крупные суммы и тем, и другим на всякий случай, как, кстати, делают немало других очень состоятельных американцев.
– Он пожертвовал достаточно много денег во время администрации Клинтона. Но сейчас на последних выборах он действовал в пользу республиканцев. Спрашивается: он сам это решил или это ему предложили? У него столько миллиардов сделано в России, у него там хорошие связи, уместно спросить, он самостоятельный инвестор или не самостоятельный. Это один пример. Другой: что показывает расследование прокурора Роберта Мюллера? Он расспросил российских бизнесменов Петра Авена, Олега Дерипаску, Кирилла Дмитриева, Сергея Горькова, спрашивал, что они сделали в США. Особенно господин Авен откровенно говорит, что он встречается с Путиным раз в квартал один на один, и когда господин Путин от него требует всякие вещи, он не может отказать. "Альфа-групп" – это самая большая часть инвесторов в России, большинство денег у них за рубежом, но почти половина в России. Они очень зависят от Кремля. Мюллер пишет о том, что Авен чувствовал, что Путин мог сделать что-нибудь против них, если они неправильно вели себя, например, подставить их под американские санкции. Тогда напрашивается вопрос: что требует Кремль?
– В этом контексте интересна, по большому счету, неудавшаяся попытка подвергнуть санкциям компанию Олега Дерипаски "Русал", который оказался, образно говоря, больше американских санкций. Санкции пришлось отменить под благовидным предлогом, потому что они сотрясли рынок алюминия.
Можно сказать, что "Русал" слишком большой, чтобы Америка могла его наказать санкциями
– Можно сказать, что "Русал" слишком большой, чтобы Америка могла его наказать санкциями. После этой истории, что делает "Русал"? Он обещает инвестиции в Кентукки, который представляют сенаторы Митч Макконелл и Рэнд Пол, которые очень поддерживают Трампа в российском деле. 280 миллионов долларов "Русал" обещал после того, как закончатся санкции против "Русала". Это очень сомнительное дело.
– Большую огласку около года назад получило дело федеральной прокуратуры в отношении трех выходцев из Советского Союза, обвинявшихся среди прочего в том, что они использовали деньги из России для пожертвований на предвыборную кампанию кандидатов в губернаторы и генпрокуроры Невады в надежде получить лицензию на выращивание и производство продуктов из марихуаны для фирм, финансирующихся из России.
– Это хороший пример, что можно делать, а что нельзя по закону в США. Основная причина этого, что собственность в США тайная, есть миллионы предприятий, собственник которых неизвестен.
– Вы в отчете приводите любопытный факт: в руках российского государства могла находиться значительная доля акций Facebook и Twitter.
– Да, Усманов и Юрий Мильнер получили свое финансирование от ВТБ и "Газпроминвеста", государственных предприятий, и это показано в "панамском досье". Они продали акции в 2014 году. Но вопрос остается: как они влияли на эти предприятия? Этого мы не знаем. Мы видели, что во время выборов в 2016 году особенно Twitter и Facebook играли большую роль из-за того, что они содействовали российской дезинформации в интернете. Имели ли Усманов и Мильнер какую-то связь с этим – этого мы не знаем, это просто неизвестные факты, которые должны быть известны. Это опасно для национальной безопасности США.
– Как противостоять этой, на ваш взгляд, очевидной угрозе? Ведь невозможно предположить, что будет наложен запрет на российские инвестиции в США, скажем?
– Два года тому назад Европейская комиссия приняла директиву, обязывающую все страны – члены ЕС уже в этом году иметь публичные регистры, где указаны настоящие собственники всех предприятий. Сейчас в США похожий закон должны принять в начале декабря как часть закона об оборонных расходах. Здесь эти данные не будут публичными, но правоохранительные органы должны иметь информацию о том, кто на самом деле владеет предприятиями в США. Это будет огромная разница. Потом нужно проверить, что они на самом деле делают. Здесь будет прозрачность.
– Но если даже имена реальных владельцев будут известны, никто не может воспретить тем же российским миллиардерам скупать американские активы, не так ли?
– Здесь много вопросов. Почему у этих людей, например, деньги от ВТБ и "Газпроминвест", это коммерческие кредиты или что-то другое?
– Ну а чем могут рисковать российские богачи в случае потери анонимности в США? Ведь невозможно представить, что американские власти начнут заниматься выяснением законности происхождения их активов.
– Американские правоохранительные органы, если они работают, а в последнее время они, очевидно, очень плохо работали, смогут добиться многого. В "панамском досье", которое опубликовали в апреле 2016 года, много информации об источниках российских денег. 11 миллионов файлов существует.
– А кто будет задавать эти вопросы?
– Главная финансовая полиция США. Она имеет 330 сотрудников и явно очень слабо работает. Их мало, и они плохо работают, мало имеют информации. Если им информация будет поступать автоматически, если будет прозрачность, если там будет компетентный менеджмент и в три раза больше людей, тогда очень многое может случиться. Я думаю, новый президент будет заинтересован в этом. Поэтому мы сейчас опубликовали наш отчет.
– А все-таки что они могут сделать?
Сложно распорядиться огромными деньгами, когда у тебя есть несколько миллиардов долларов
– Разные возможности. Первая – если люди под санкциями, их собственность в США правительство должно заморозить. И есть другие законы против организованной преступности, которые даже дают возможность конфискации имущества. Сложно распорядиться огромными деньгами, когда у тебя несколько миллиардов долларов. Где держать деньги, чтобы они не потерялись?
– Кое-что известно: недвижимость, яхты, самолеты.
– Недвижимость – это значит никакой рентабельности в основном. Яхты – точно никакой рентабельности, только потеряешь деньги. Сколько можно иметь яхт? У одного только Романа Абрамовича четыре яхты.
– Вы надеетесь, что ваш отчет дойдет до внимания новой американской администрации, возглавляемой Джо Байденом. Эти перемены произойдут, сделают что-то в Америке для того, чтобы предотвратить или, по крайней мере, сделать более прозрачной систему инвестиций иностранных капиталов в Соединенных Штатах?
– Я думаю, что мы перед огромной чисткой, конечно, не только российских миллиардеров. Здесь даже некоторые республиканские сенаторы, как Митт Ромни, считают, что надо, чтобы миллиардеры, включая американских, действительно платили налоги. Я думаю, что будет кампания против нечистых денег, против анонимных денег, против денег, на которые не платятся налоги.
– Как вы думаете, могут обнаружиться, например, деньги Путина в США?
Моя оценка, что, вероятно, у Путина порядка 120 миллиардов долларов за рубежом
– Я уверен. Мы знаем благодаря "панамскому досье", что Сергей Ролдугин получил больше двух миллиардов долларов для Путина. Мы знаем из российского "Форбса", что у него, по крайней мере, четыре родственника, которые имеют больше полмиллиарда долларов, четверо его друзей детства, которые имеют полмиллиарда долларов и так далее. И конечно, Ротенберги, Тимченко и Ковальчук. Как мы знаем от Сергея Колесникова, который уехал из России в 2010 году, они обычно делятся с Путиным, Путин имеет свою собственность. Моя оценка, что, вероятно, у Путина порядка 120 миллиардов долларов за рубежом. Мы не знаем точно, где эти деньги, но, вероятно, достаточно большая часть этих денег в США, – говорит Андерс Аслунд.
– Павел Ивлев, о влиянии российских денег в Европе написано немало. На слуху британские скандалы, истории о финансировании Россией исследовательских программ. В Соединенных Штатах таких громких историй, пожалуй, не было. Насколько обоснованны опасения на этот счет в США? Есть ли примеры влияния российских денег?
– Сколько угодно, – говорит Павел Ивлев. – Если говорить о мире исследовательских центров, то какие-то не очень понятные русские деньги финансируют, скажем, Carnegie Corporation достаточно успешно, которая в свою очередь финансирует в том числе научные исследования на тему России, где подрядчиками выступают крупнейшие американские университеты. Соответственно, те, кто эти гранты получает, аккуратненько отрабатывают не очень понятное финансирование. Тот же Jordan Center в Нью-Йоркском университете, который финансируется Борисом Йорданом. Или возьмем US-Russia Business Council. "Роснефть", ВТБ, Сбербанк вкладываются в эту организацию, которая занимается лоббированием вполне официально в Вашингтоне. Вот вам, пожалуйста, еще одни агенты. Эти достаточно аккуратно себя ведут, а, скажем, родственники Вексельберга, который сейчас находится в санкционных списках, это делали менее аккуратно.
– Предупреждения о потенциальной опасности российских денег звучат тревожно, но, объективно говоря, ничего криминального в российских инвестициях в США нет, с точки зрения американского законодательства?
– Тут надо смотреть конкретные примеры. Когда какой-то российский Ротенберг через своих американских агентов вкладывает деньги в американские активы – это уже нарушение закона, за это должны быть наказаны его американские агенты, а деньги эти заморожены, что происходит периодически. Если это отмывание, где-то что-то украли в России, отмывают в Америке, как было с делом, с нью-йоркской недвижимостью, которая покупалась якобы на деньги, похищенные из российского бюджета, это само по себе преступление, за него в Америке предусмотрена ответственность. Есть масса примеров, в которые можно специально заглядывать, их анализировать. Потому что далеко не все российские капиталы криминальные, тем более частные российские капиталы. Поэтому огульно, наверное, обвинять не стоит. Но кое к кому, скажем, к Рубену Варданяну, который известен как фронт Чемезова, а Чемезов под санкциями, Чемезов – это часть путинского режима, интерес может быть обоснован. А с какой стати мы должны Михаила Прохорова относить к кремлевским агентам? Он преследует свои интересы.
– Кстати, почему "Превезону", которым владел Денис Кацыв, сын бывшего вице-президента "Российских железных дорог", удалось, в общем, выйти сухим из противостояния с американской прокуратурой, которая судилась с ним в Нью-Йорке, обвиняя в покупке недвижимости на грязные деньги? Все завершилось досудебной сделкой в конце концов.
– Это был довольно затяжной процесс. Небезызвестная Весельницкая, которая общалась с Трампом-младшим, представляла интересы "Превезона" и пыталась решить эту проблему. В итоге, когда Трамп стал президентом, какие-то его подчиненные решили прекратить эту тяжбу с "Превезоном" и договорились о том, что он заплатит 6 миллионов долларов за прекращение процесса. Дело в том, что обвинение было построено на материалах Билла Браудера, свидетельствовавших, что это те самые деньги, хищение которых из бюджета раскрыл Сергей Магнитский, соответственно, что они похищены в России, а тут отмыты в Нью-Йорке через эти квартиры. На мой взгляд, было неочевидно, что это именно те самые деньги, похищенные из российского бюджета, которые раскрыл Сергей Магнитский. Поэтому да, это был спорный вопрос, но прокуратура настаивала на том, что это те самые похищенные деньги, соответственно, их надо у "Превезона" отнять и еще его оштрафовать.
– Будут полезными, эффективными законы, о которых говорит Андерс Аслунд? Что-то изменится, если будут известны реальные имена владельцев российских активов в США?
– Безусловно. Это усложнит возможности элементарно прятать концы в Америке. Сейчас по-прежнему это не так уж сложно сделать. Тот, кто хочет спрятать, он все равно спрячет, найдет подставного бенефициара. Но в целом, конечно, это шаг вперед. В конце концов, почему в Европе бенефициаров обязаны раскрывать, по крайней мере, банкам, а в Америке это не факт. Но не закон как таковой важен – это только начало, самое главное – это правоприменение, это то, насколько американские власти будут расследовать эти случаи, находить их, выявлять этих людей и доводить до конца эти дела, не бросать их, как произошло с "Превезоном". Наше американское государство вполне себе меркантильное, оно за какие-то копейки или десятки мелких миллионов нагибаться не будет, им нужны серьезные дела. Жизнь показывает, что украденное что-то в России, у российского народа, растекается мелкими ручейками, и заниматься ими – большие трудозатраты. Поэтому хотелось бы, чтобы не только ФБР разыскивало эти деньги, но и полиция и прокуратура штатов, как минимум штата Нью-Йорк, где такие возможности есть. И находили бы эти каналы по влиянию на американскую политику, что само по себе преступление: иностранцы не должны этого делать.
"Не виноватая я, он сам пришел": КНР выдвинула новую теорию происхождения коронавируса
28 НОЯБРЯ 2020
18:07
Специалисты из Китайской академии наук заявили, что коронавирус нового типа появился не в Китае. Об этом говорится в статье, опубликованной в базе препринтов журнала "Ланцет". Публикация еще не прошла экспертную оценку и рецензирование.
В статье утверждается, что новый тип коронавируса, который в последствии получил название SARS-CoV-2, зародился в одной из восьми стран — Индии, Бангладеше, Италии, Чехии, США, Греции, Австралии, России или Сербии. Предположительно, инфекция передалась от животного к человеку во время засухи летом 2019 года через зараженную воду.
"Ухань - не то место, где впервые произошло заражение SARS-CoV-2. До этого уже прошел адаптивную эволюцию во время передачи от человека к человеку", - пишут авторы статьи.
×
Оценивая количество времени, которое требуется вирусу для однократной мутации, и сравнивая с образцами, взятыми там, они также предполагают, что вирус впервые появился в июле или августе 2019 года, в то время как в КНР первые случаи новой болезни регистрировались в декабре.
Эксперт из Университета Глазго Дэвид Робертсон, назвал эту версию "очень некорректной" и заявил, что "она ничего не добавляет к нашему пониманию коронавируса". По его словам, которые приводит газета "Дейли Мейл", авторы статьи не учли тот "огромный объем эпидемиологических данных, которые явно указывают на появление вируса в Китае".
Это не первый раз, пишет таблоид, когда китайские власти указывают пальцем на кого-то другого, утверждая, в основном без доказательств, что очагом заражения является другая страна.
Что не так с оксфордской вакциной
Что не так с оксфордской вакциной
Оказалась под вопросом скорая регистрация одной из самых многообещающих вакцин от коронавируса, разработанной британо-шведской фармацевтической компанией AstraZeneca совместно с учеными Оксфордского университета. Ей, по всей видимости, потребуется дополнительное клиническое исследование. Это может существенно замедлить предстоящую массовую вакцинацию в Великобритании и Евросоюзе, а также укрепить конкурентные преимущества российской вакцины "Спутник V" на рынках стран Азии, Африки и Латинской Америки.
С так называемой "оксфордской вакциной" AZD1222 произошло то, что уже не раз случалось в истории мировой науки: важное открытие было сделано в результате случайности и даже ошибки. Однако, если речь идет о медицинских препаратах, то любая лабораторная ошибка сразу же привлекает повышенное внимание. Особенно в условиях нарастающей пандемии, когда человечество, с одной стороны, ждет возможности поскорее надежно привиться от вируса, а с другой - настороженно следит за ускоренным созданием вакцин разными производителями и их конкуренцией между собой.
Коротко суть произошедшего. В понедельник, 23 ноября, AstraZeneca и Оксфордский университет обнародовали результаты клинических исследований, согласно которым эффективность их вакцины составляет в среднем 70%, а в ряде случаев 90%. "У нас есть вакцина для всего мира", - заявил глава Оксфордской вакцинной группы Эндрю Поллард.
Ведь особенности именно этой разработки состоят в том, что она будет очень мало стоить (предположительно 5 долларов за две дозы) и ее можно хранить и перевозить в обычных холодильниках. Это кардинально отличает ее от немецко-американской вакцины компаний BioNTech и Pfizer, которой требуется температура минус 70 градусов Цельсия, что, естественно, значительно усложняет логистику, особенно за пределами индустриально развитых стран.
Однако возникли вопросы. Почему AstraZeneca одной группе добровольцев, состоящей из 2700 человек, вколола сначала полдозы, а через месяц уже полную дозу, тогда как куда более крупная группа примерно в 8900 человек получила две полные дозы. И почему в первом случае эффективность оказалась на очень хорошем уровне в 90%, во втором достигла не очень убедительных 62% (в среднем как раз и получился показатель 70%).
"Мы использовали полдозы по счастливой случайности", - в тот же день признался информационному агентству Reuters Мене Пангалос, отвечающий в AstraZeneca за все не онкологические исследования и разработки. Оказалось, произошла банальная ошибка: вкололи просто не ту дозу. Причем по вине производителя, который поставил некондиционную партию. Благодаря этому, правда, сделали открытие, что схема "полдозы + полная доза" не только куда более эффективная, но и более щадящая.
Ведь на след ошибки вышли после того, как обратили внимание, что добровольцы из данной группы реже жалуются на такие побочные действия, как сонливость, головная боль и боль в руке на месте укола.
Тем не менее факт остается фактом: в ходе клинических исследований оксфордской вакцины были допущены отклонения при дозировке, что сразу же вызвало весьма бурную критику международного экспертного сообщества - не самой вакцины, которая как раз показала обнадеживающие результаты, а методики отчетности AstraZeneca и ее информационной политики.
Ключевой упрек: компания фактически объединила в одном отчете два разных исследования, причем перспективную схему в полторы дозы протестировали только на 2700 добровольцах, что явно мало для окончательных выводов об эффективности и безопасности вакцины.
Кроме того, эксперты обратили внимание, что в данной группе ни один из привитых не был старше 55 лет. Так что эту схему не проверили на пожилых людях. А оксфордские ученые в публикации в авторитетном медицинском издании The Lancet как раз указывали на то, что их вакцина особенно хорошо действовала на представителей старшей возрастной группы.
AstraZeneca объявляет о дополнительных исследованиях
Не прошло и трех дней жестких критических выступлений экспертов, как в четверг, 26 ноября, глава AstraZeneca Паскаль Сорио объявил о начале новых испытаний вакцины, призванных дополнить уже собранные результаты. О ее масштабах и продолжительности пока ничего не известно. Но в любом случае регистрация оксфордской вакцины чуть ли не в ближайшие недели, на что можно было рассчитывать до самого последнего времени, представляется теперь уже маловероятной.
Правда, в пятницу, 27 ноября, министерство здравоохранения Великобритании дало национальному ведомству по надзору за лекарственными средствами поручение изучить разработку Оксфордского университета и компании AstraZeneca и подчеркнуло в своем заявлении, что это "первый, значительный шаг к регистрации вакцины при условии, что она отвечает стандартам безопасности, эффективности и качества".
Однако это скорее выглядит как демонстративный жест принципиальной политической поддержки, чем попытка искусственно ускорить допуск препарата. Она была бы весьма контрпродуктивной в ситуации, когда сами создатели препарата считают необходимыми дальнейшие исследования, и подорвала бы в мире доверие к оксфордской вакцине. Тем более, что для глобального успеха ей одной лишь британской регистрации определенно не хватит. А регуляторы, скажем, в Евросоюзе и США в сложившихся обстоятельствах вряд ли захотят форсировать события.
Шансы вакцины "Спутник V" на внешних рынках выросли
Так что выход оксфордской вакцины на мировой рынок откладывается на неопределенный срок, и это может иметь целый ряд существенных последствий. Для Великобритании это может означать серьезную задержку массовой вакцинации, ведь Лондон заблаговременно заказал 100 млн доз этой двухкомпонентной вакцины, что статистически обеспечило бы прививкой 50 млн жителей страны при населении в 66 млн человек.
Евросоюз заказал 300 млн доз, и задержка с их поставками может привести к тому, что на протяжении нескольких недель или даже месяцев прививки в ЕС будут делать исключительно инновационными мРНК-вакцинами производства BioNTech/Pfizer или американской корпорации Moderna. Они дороже и для многих людей непривычнее, чем более традиционные векторные вакцины.
К такого рода вакцинам относятся и оксфордская, и российская "Спутник V", так что они и по технологии, и по цене, и по ориентации на страны Азии, Африки и Латинской Америки являются непосредственными конкурентами. Неслучайно Российский фонд прямых инвестиций (РФПИ) 26 ноября предложил ослабленной из-за международной критики компании AstraZeneca скомбинировать обе вакцины.
Это позволило бы избежать противостояния на наиболее перспективных направлениях и, возможно, даже добиться совместного доминирования в некоторых странах. В то же время нынешняя задержка с регистрацией оксфордской вакцины обеспечивает РФПИ определенную фору при продвижении своей вакцины "Спутник V" на внешние рынки.
Ко всему прочему эта история показывает, что международное экспертное сообщество внимательно отслеживает разработку препаратов от коронавируса повсюду в мире. Так что ту жесткую критику, которой специалисты подвергли обстоятельства регистрации российской вакцины "Спутник V" в августе этого года, вряд ли стоит списывать на предвзятое отношение к России.
Национальное государство и «права человека»
Национальное государство и «права человека»
.
Элла Грайфер
— Первый этаж мы снесем, а на второмустроим молодежное кафе.— Позвольте, а на чем второй держаться будет?— На энтузиазме молодежных масс.В. Дыховичный, В. Масс, М. Слободской, М. Червинский
На демократическом Западе модно ныне толковать, что национальное государство-де устарело и универсальные права человека всякий двуногий автоматически должен иметь, куда бы ни переселялся, от экватора до полюса.
Ну, а если конкретно? Давайте танцевать от печки.
Нацию как таковую изобрела Европа, притом, сравнительно недавно. После развала римской империи наблюдался довольно-таки неупорядоченный конгломерат всяких там кельтских, германских, остаточноримских и т.п. общин с социальным разделением на рабов, крестьян, воинов и множеством разнокалиберных джентльменов удачи.
Первым и главным объединяющим моментом было, как в большинстве времен и народов, не государство, а религия. Хотя под каждым кустом свой князь сидел и за каждым углом на своем диалекте говорили, жители Европы все-таки знали, что все они «христианский мир», а грамотные – писали и общались на латыни.
Это я отмечаю специально для тех, кто по сю пору ломает голову над загадкой, народ евреи или, наоборот тому, религиозная община, а ислам и вовсе ругает «политической идеологией». В исходном моменте между этими понятиями разницы не было, любое сообщество понимало себя прежде всего как единоверцев. Европейцы начинают понимать себя как разные народы как раз по мере перевода священных текстов на… Да, вот… можно ли сказать «на национальные языки»?
Бесписьменные диалекты отдельных областей становились литературными языками именно в процессе перевода этих текстов (вспомните Лютера!), они менялись, создавалась норма. Но эти переводы никогда бы не были сделаны, если бы не сформировался их читатель.
Профессиональные интеллектуалы прекрасно обходились латынью, да недосуг было учить ее растущему населению городов. В деревне, из которой на ярмарку дай Бог раз в год выберешься, родного диалекта вполне хватало, а грамоты и вовсе не требовалось. В городе встречались люди из разных деревень и даже областей, заключались письменные сделки, давались векселя, составлялись уставы ремесленных цехов… книгопечатанье изобрели отнюдь не случайно. Язык унифицировался, и… народ создавался вокруг языка.
…В отличие от государства, развивавшегося совершенно отдельно. Из среды племенных вождей и профессиональных военных выделялись князья, взнимавшие со своей дружинушкой хороброй дань со всех, до кого дотянуться могли, невзирая на расу, национальность и вероисповедание. Со временем владения укрупнялись, собирая все более пеструю публику. Исходной формой современного государства в Европе была как бы мини-империя, т.е. сборная солянка общин, языков и культур, объединенная только общим государем.
Процессы укрупнения владений и образования народов не совпадали. В Германии, например, осознание себя единым народом, возникновение общей культуры государственному объединению предшествовало (вспомните Минну фон Барнхельм), хотя и поныне рассказывают там анекдоты про баварца, который на международной ярмарке на какого-то японца обиделся и заорал: «Ах ты, гад! Пруссак ты японский!».
В Италии, наоборот, юг и по сю пору, невзирая на подвиги Гарибальди, в культурном отношении сильно отличается от севера, и даже время от времени возникают разговоры о разделении на два государства. Не берусь судить, насколько единым народом ощущают себя фламандцы и валлоны в Бельгии.
И все же единая власть на определенном пространстве – это более или менее безопасные пути сообщения, экономические связи, общая налоговая схема и интенсивный культурный обмен. Население пользуется общей валютой, служит в общем войске и чиновничьей касте, и во многих случаях (особенно, если читает и пишет на общем языке, а культурные различия не слишком велики) постепенно начинает считать себя единым народом.
Вот так со временем и появилась нация, т.е. совпадение (пусть неполное, пусть относительное) народа и государства. Не позабудем, что необходимая для этого абсолютная монархия создавалась отнюдь не путем приглашения соседей на чашку чаю.
Но с возникновением нации этот неприятный факт как-то оттесняется на задний план. Появляется «непредсказуемое прошлое» – легенды и мифы о великом и могучем народе, населявшем эту территорию еще до сотворения мира, о мистическом единстве «крови и почвы». Именно с нацией, не с религией, связывают люди отныне свою принадлежность к сообществу, свое коллективное «мы», а религию постепенно оттесняют в частную сферу.
Сказочки о добром и мудром батюшке-государе – не просто могучем воине (это было всегда!), но выразителе славной воли и извечных надежд народных, а там, глядишь, и… осознание того, что эту самую волю и надежду можно выразить и без «батюшки» – так возникает идея «общественного договора», а с ней и устроение, именуемое буржуазной или представительной демократией.
Геополитические воззрения Запада доныне состоят из вышеописанных мифов и легенд. «Национальное государство» представляется чем-то извечным, естественным, подходящим для всех времен и народов, поскольку все младенцы всегда рождались демократами и только впоследствии портились авторитарным воспитанием.
Как говаривал незабвенный капитан Врунгель: «Каждая селедка – рыба, но не каждая рыба – селедка». Не каждое национальное государство – непременно демократическое, но каждое демократическое – неизбежно национальное. Включая и Швейцарию, возникшую в виде конфедерации – как бы не одно, а три национальных государства, сплотившиеся в борьбе против общего врага. Включая и государства Нового Света, чье население принесло с собой опыт исторического развития Европы.
Сегодняшнее национальное государство было когда-то разрозненными общинами, потом их объединила общая религия, потом из этого вырос народ, и это удачно совпало с абсолютной монархией.
Там, где не совпало – остаются сообщества догосударственные типа кланов или племен, или – более продвинутые – империи, объединяющие разные народы. Но демократических империй не бывает. Не потому, что начальники в них редиски, а потому что население их не считает себя партнером «общественного договора», и если даже предъявляет какие-то требования «центру», то не общие, а из каждого угла – свои, нередко – взаимоисключающие.
Остается только посочувствовать англичанам и французам, на протяжении веков честно пытавшимся совмещать «общественный договор» метрополии с традиционным государственным (а то и племенным) устроением колониальных народов. Всякий раз, когда колониальные чиновники управляли подвластными соответственно оных, подвластных, представлениям о власти, разгневанная общественность метрополии обвиняла их в угнетении, бесчеловечности, попрании всех и всяческих прав.
В конце концов, не выдержав этой шизофрении, империи с треском развалились, но все попытки, навести в колониях свободу и демократию, вплоть до предоставления оным независимости или, наоборот, свержения кровожадных диктаторов, давали результаты, приводившие несчастную общественность в полное умственное изумление.
Можно налепить и настругать сколько угодно игрушечных государств с флагами и гимнами, армиями и президентами, но прочными окажутся только либо этнически однородные (а они – скорее исключение, чем правило), либо те, в которых какой-то группе удастся силой подмять под себя остальных и… начать игру сначала: стать империей, которая через века может быть вырастет в национальное государство, а может быть и нет. Стоит, например, вспомнить, что империя российская в исходном моменте была провинцией развалившейся империи ордынской.
И потому демократическим, правовым – зовите, как хотите – государством может быть (хотя и не обязано) только национальное, а национальным – только такое, в котором подавляющее большинство населения считает себя единым народом. Считает себя. Не потому, что какие-то историки у них обнаружили общие хроники или биологи – общие гены, эти результаты интересны для науки, но не для политики. А потому, что люди так понимают себя сами.
При отсутствии этого условия правление может быть только авторитарным – монархией, диктатурой и т.п., в противном случае государство просто развалится, как произошло с новоделами Сирией и Ираком и невезучей ЮАР. Кажется, мудрее всего было бы провести границу (или две, или пять) и жить всем по отдельности, но этому препятствуют два мощных фактора:
Надежда хотя бы одной из сторон получить не часть, а все.
Чересполосица. Историческое расселение разных этносов не по линейке происходило.
Вторая проблема может быть, в принципе, решена трансфером.
Да-да, вот оно – неприличное слово, совершенно запрещенное к употреблению по правилам игры в ООН-овские фанты. Только не надо, не надо напоминать мне о трагедиях: трансфере армян в Турции или немцев в Судетах и Восточной Пруссии, не надо, потому что трансфер может быть и другим.
После принятия принципа «Чья власть – того и вера» пошел в Германии размен населения между католическими и протестантскими княжествами. Так же сработал и нансеновский трансфер – обмен между Грецией и Турцией. Прошел не так давно трансфер русскоязычных из Средней Азии и с Кавказа, полным ходом идет трансфер ближневосточных христиан, где-то промелькнуло и тут же стушевалось сообщение о трансфере сербов из Косова, намечается потихоньку трансфер русских из республик Балтии, и наконец – грандиозный массовый трансфер евреев из бывшего СССР, знаменитая «большая алия» девяностых.
Конечно, не все тут легко и гладко, не все мечты исполнились, не все планы осуществились, пропали чьи-то деньги и статусы, но это все-таки не реки крови, не горы трупов, которыми грозят разборки, легко выходящие из-под контроля, и не многолетняя жизнь на пороховой бочке. Понимаю, что с «правами человека» трансфер рифмуется далеко не всегда, но… отказ от трансфера там, где стороны иначе не развести, с ними определенно никогда не рифмуется.
Но тогда, стало быть – то, что естественно является законом в зрелом, сформировавшемся национальном государстве, оказывается… непреодолимым препятствием для создания такого государства там, где его еще нет. Нельзя сказать, чтобы это было так уж неожиданно. «Что делать» Чернышевского нынче, правда, не в моде, но все же рискну рекомендовать второй сон Веры Павловны, тот, в котором ей является мать и заявляет: «Но ты пойми, Верка, что кабы я не такая была, и ты бы не такая была. Хорошая ты — от меня дурной; добрая ты — от меня злой». Героине Чернышевского нет уже надобности быть «злой и дурной», но как же быть тому, кто оказывается в ситуации не ее, а ее матери?
Именно эта дилемма встает перед современными верами павловнами, совершенно искренне стремящимися способствовать созданию правового государства во всем мире и у всех народов, но никак не желающими понимать, что история – не табула раза, на которой можно рисовать любую картинку, абы красиво, но реальность, в которой, как правило, приходится выбирать наименьшее зло.
И ныне эти благонамеренные нападением извне свергают авторитарную власть, разжигая самые зверские гражданские войны, а потом не дают их окончить, не позволяя одержать победу ни одной из сторон, оставляя миллионы людей десятилетиями в подвешенном состоянии без почвы, границ и перспектив. Ведь никакого компромисса быть не может, покуда на победу надеются обе стороны.
Но наиболее извращенным и тупиковым результатом подобных иллюзий является государство-химера, состоящее из сравнимых по численности сообществ, причем, правящее по своему внутреннему устроению соответствует национальному государству, а подчиненное – нет.
Для правящих естественное состояние есть «государство всех граждан», и невозможно убедить их в том, что не все население подвластной территории готово считать себя гражданами в смысле «общественного договора». Они свято верят, что отсталые элементы просто не понимают собственной пользы, и надо только подождать, в крайнем случае – подтолкнуть…
Почему, скажите, создалось у арабов впечатление, что они в нашей стране евреев «пересидят», что им, в отличие от нас, терпения на века хватит? Да потому что читают они Амоса Оза или Йешаягу Лейбовича, и правильно вычитывают отчаяние и ужас при мысли о невозможности пребывать Верой Павловной, когда ситуация требует прочно обосноваться в статусе ее мамаши.
Это ведь только во сне, привидевшемся идеологу революции, взалкавшему нового неба и новой земли с хрустальными дворцами, она себя именует злой и дурной, в реальности-то она вполне понимает обоснованность своих действий, гордится, что мужа от пьянства отвадила и дочку в люди вывела, а если бы стыдилась себя, ничего бы у нее не вышло. В этом, собственно говоря, суть теперешнего политического (точнее – идеологического) кризиса в Израиле. Лучше всего это выразил предвыборный лозунг Нафтали Беннета:
מפסיקים להתנצלהימין של ישראל
В моем вольном переводе: «Прекращаем оправданья/правые израильтяне».
Не случайно тот же Амос Оз все время повторял, что «в конце концов договоренность с палестинцами неизбежна» и требовал под это дело уже сегодня начинать вести себя так, как будто она уже достигнута. Действительно, если появление доброй Веры Павловны в конце концов неизбежно, можно порекомендовать мамаше не тратить времени на обуздание папаши и образование дочери, а сразу, уповая на будущее, все соответствующие усилия прекратить.
Лет сто назад такая проблема была в западном мире исключением. Ну, блаженной памяти ЮАР, ну создававшийся Израиль (тогда ее, кажется, никто и не приметил, кроме Жаботинского), зато сегодня, с новым «переселением народов» она на глазах становится правилом. Но горький опыт ЮАР вразумил далеко не всех.
Даже в Израиле, где не замечать опасности, вроде бы, уж никак невозможно, все еще достаточно громко раздаются призывы, понять и полюбить мечтающих нас уничтожить, ибо не может же быть, чтобы они не открыли в себе наконец от природы заложенных во всяком человеке универсальных ценностей свободы и демократии. И следовательно каждый, кто не прозревает в арабах этих ценностей – расист и фашист, видящий в них недочеловеков.
И никаким способом невозможно им объяснить, что свобода и демократия – ценности вовсе не универсальные, но неразрывно связанные с их (нашим!) устроением общества, именуемым «национальное государство». Пока Израиль остается еврейским, он может быть или не быть демократическим, но вот еврейским быть перестав, демократическим уже ни в коем случае не будет.
Арабы же, как все нормальные люди, свои ценности предпочитают чужим, а свобода и демократия к их ценностям как раз и не относится.
Одностороннего мира не бывает, а компромисс станет возможен не раньше, чем арабы окончательно утратят надежду на победу. Утратить же они ее могут лишь при условии прекращения поддержки России и Европы, а такого пока что и в самой дальней перспективе не видать, скорее наоборот.
В частности, и потому, что в Европе непоколебимо держится уверенность широких масс в… устарелости национального государства и необходимости его ликвидации с заменой на… А вот как вы думаете, на что?
На феодальную монархию?
На родоплеменной коммунизм?
На империю Габсбургов или Чингиз-Хана?
Да нет же, на всемирное правительство с единым государством без границ, а права и законы будут в нем, конечно же, только такие, как привычно им, потому что у них (и только у них!) эти законы правильные, «естественные», с чем обязательно сразу же согласятся все арабы и евреи, эскимосы и пигмеи, джунгли, полюс и Сахара, Мао-Цзе-Дун и Че-Гевара.
Авторский блог
Декабрь 2019