В чём же заключается истинная красота прекрасной половины человечества?
Современное общество очень озабочено «вечной молодостью». Каждая женщина старается сохранить её на как можно длительный срок. Но в чём же заключается истинная красота прекрасной половины человечества? Именно об этом эта статья…
— Учитель, скажи, сколько мне еще ждать чуда? Когда же оно, наконец, произойдет? Учитель, ответь. Долго еще ждать? Когда, когда? — Если ждать, то никогда.
И только сейчас я поняла, что счастье приходит к тем, кто умеет НЕ ждать. Кто не выставляет условий и требований. Кто когда-то дал запрос Вселенной. А потом просто расслабился и спокойно жил, в душе осознавая, что все случится именно так, как он просил.
И только сейчас я поняла, что, как и счастье, красота приходит к тем, кто умеет жить. Просто расслабиться и жить, не считая дней и морщин, которые они приносят. Нужно просто расслабиться и жить. И все будет красиво.
Два года назад британские социологи провели забавный опрос. Они спрашивали у мужчин и женщин о составляющих женской красоты.
Будете удивлены, но 70% мужчин сказали, что главное качество, на которое они обращают внимание в женщине, – это уверенность в себе. Именно она делает женщину желанной.
Уверенность в себе, согласитесь, приходит с возрастом. Когда ты забываешь о комплексах, перестаешь давить прыщи, плакать в ванной до красных глаз. Когда ты принимаешь себя такой, какая ты есть. И тебе с собой, наконец-то, комфортно.
Идем дальше.
47% мужчин сказали, что для них в женщине важно чувство стиля. Именно на него они обращают внимание в первую очередь. А когда у нас появляется стиль? Когда мы понимаем, что этот свитер делает нас крупнее, эти брюки совершенно сюда не годятся, и лучше всего сверху накинуть эту шаль нежного цвета, она подчеркнет наш румянец? Правильно, чувство стиля у нас появляется с возрастом.
Вы сейчас можете поспорить со мной, конечно. Но тогда тихонько, скрывшись ото всех, посмотрите свои старые фотографии. Ну, как? Стильненько, правда? И этот смешной топ под эту нелепую юбку – очень мило, правда? Ладно, проехали.
Я люблю свои морщинки вокруг глаз – они напоминают мне, сколько я в жизни хохотала. Мы делаемся красивее с возрастом. И в этом ничего удивительного. Вот эти – от смеха без причины у Атлантического океана. Эти – от радости, что мои работы приняли в Париже. Эти – от постоянного смеха с моим мужем, веселее человека не найти, я так счастлива, что он рядом.
Да, я не променяю их ни на что на свете! И никогда не буду пытаться избавиться от них с помощью антивозрастного крема. Потому что именно они делают меня красивой. Не прячьте свои школьные фотографии, мы в них еще покопаемся. Лично я не могу смотреть на них без смеха. Боже, неужели это я? Что это со мной? Я там похожа на мокрого щенка. Но не на себя теперешнюю точно.
Давайте анализировать дальше, по хронологии. В университете я тоже выглядела немного странной. Кто сказал, что мне идет эта стрижка? Да она делала мою голову похожей на кастрюлю. Сейчас я смеюсь. Потому что сегодня я уверена в себе.
“Возраст – это всего лишь цифры”, — любит повторять мой друг, поздравляя меня с очередным днем рождения.
— “Не парься. Это всего лишь цифры”.
Мы оба хохочем. Он – потому что ему, действительно, забить. Он мужчина, к тому же на несколько лет моложе меня. Я – потому что возраст, и правда, только цифры. Ничего не значащие цифры. Сегодня я могу сказать вам это с уверенностью.
Теперь я знаю, что красота у каждой из нас расцветает индивидуально. И проявляется в разном возрасте. Но неизменно после нескольких моментов. И покуда вы все их не пройдете, вы не будете красивы в полной мере.
В любом случае всегда помните — у вас еще впереди, с каждым годом вы будете красивее и красивее, что бы вам ни говорили окружающие или ваш косметолог.
1. Красота приходит после рождения первого ребенка.
Женщина начинает сиять изнутри. Это очень сложно объяснить, но она будто познала что-то сильное, неведомое, тайну, известную только ей. Это сияние делает это неотразимой. Такой женщине обычно оглядываются вслед. И если вы еще не рожали, значит, все у вас впереди. Вы еще это познаете.
2. Красота приходит после сильного разочарования.
Удивитесь? Но я долго думала над этим. Женщины, пережившие серьезный кризис и оправившиеся после него, становятся глубокомысленными. Их после этого на мякине не проведешь. Они не будут глупо хихикать, как школьницы.
Они перестают быть инфантильными, что так часто отталкивает мужчин в нас. Тинейджеры-переростки выглядят глуповато, согласитесь. Женщина с опытом всегда выглядит загадочно. Ее хочется познать.
3. Красота приходит, когда вы встречаете своего мужчину.
“Ой, Анька, ты сегодня такая красивая! Прям светишься”, — крикнула мне вслед однокурсница, когда я бежала на свидание к мужчине, в которого была безумно влюблена. И он любил меня. И это чувство дало мне внутреннее сияние. Я стала увереннее в себе.
Я поняла, что нравлюсь мужчине, на которого все обращают внимание. Я была счастлива. А значит, красива. Нужные мужчины помогают нам выбраться из кокона. С любящим мужчиной мы всегда делаемся на порядок красивее.
4. Красота приходит тогда, когда мы начинаем себя любить.
Именно любить. Не баловать, не сюсюкаться, не оправдывать, не носиться с собой. А именно любить. Это очень непросто. Юным девушкам это не под силу в полную меру. Это умение приходит с возрастом. Пожалуй, это самое главное знание в жизни женщины. Ему обязательно надо научиться.
Прислушиваться к себе, выделять свои сильные стороны и не выпячивать слабые. Если тебе печально, не бежать плакаться к подруге, а пересидеть дома. Если ты довольна собой, не хвастать на каждом углу. Сила любви к себе очень индивидуальна. Но она крайне необходима нам. Без нее мы никогда не будем счастливы.
5. Красота приходит, когда женщина становится спокойной.
Посмотрите на фотографии Моники Белуччи. Какая она спокойная и самодостаточная. Ею хочется любоваться и восхищаться. Красота не любит истерик. Хорошо, что мы переживаем их в юности. Хорошо, что с возрастом мы наконец-то можем контролировать свои эмоции. Спокойные, уравновешенные женщины всегда выглядят выигрышнее. Они всегда притягивают внимание.
Возраст – это всего лишь цифры, которые ни о чем не говорят Спросите меня, хотела бы я вернуться на лет десять назад? Да никогда в жизни! Я наконец-то научилась ладить с собой. Я научилась любить себя. И это дало мне уверенность.
Я люблю себя сегодняшнюю. Со своим прошлым, которое, быть может, начало слегка проявляться на моем лице в виде морщинок. Со своим опытом, которое, быть может, уже пора закрашивать в волосах.
Но я от него ни в коем случае не отказываюсь. Потому что оно дало мне силу быть собой, быть такой, какая я есть. Быть самодостаточной. И кстати, да, после тридцати мне вдруг предложили сняться для фотопроекта. И сейчас я дописываю эти строки и бегу на съемку, да.
Любите себя, вы прекрасны! Любите себя в каждом возрасте. В каждом, но с каждым годом все сильнее и сильнее. Будьте спокойны и счастливы. И помните, возраст – это всего лишь цифры, которые вообще ни о чем не говорят.
Технологии изменяются слишком быстро, культурные принципы и законы — слишком медленно. Но в современном мире они вынуждены считаться друг с другом.
Сегодня работодатели могут столкнуться с юридическими проблемами, если спросят кандидатов про их возраст, религию, национальность или сексуальные предпочтения. Зато они могут использовать социальные сети, чтобы отсеять неподходящих людей на основе их убеждений, взглядов и привычек.
Законодательство многих стран запрещает кредиторам осуществлять дискриминацию по признаку инвалидности, пола, политических взглядов и национальности. Тем не менее банки могут отказать в кредите тем, чьи друзья на Facebook имеют плохие платежные истории, или тем, чей профессиональный опыт, указанный в «Одноклассниках», не соответствует аналогичной информации в Facebook. А еще тем, кого специально разработанный алгоритм сочтет социально нежелательными.
Одна из причин этого заключается в том, что законы в разных странах не успевают за развитием технологий, и с каждым годом этот разрыв становится все более заметным. Сегодня эти проблемы касаются уже не только сфер трудоустройства и кредитования. Сегодня технологии развиваются экспоненциально и затрагивают каждого. Поэтому эффективные законы и этические стандарты должны стать руководящими принципами, существования общества, и для их изменения необходим общественный консенсус.
Масштабные изменения, которые раньше занимали столетия, теперь случаются раз в несколько лет. Не так давно был создан сайт для знакомств с соседями по студенческому общежитию Facebook, мобильные телефоны были доступны только состоятельным людям, дроны стоили миллионы и использовались для военных действий, а суперкомпьютеры применялись для секретных правительственных исследований. Сегодня любители могут сконструировать дроны самостоятельно, а у жителей бедных африканских деревень есть доступ к Facebook через смартфоны, обладающие большей вычислительной мощностью, чем Cray 2 — суперкомпьютер, который в 1985 году стоил $17,5 млн и весил 2500 килограммов. Полное исследование генома человека, которое стоило $100 млн в 2002 году, сегодня можно сделать за $1000. Возможно, через пару лет оно будет стоить как чашка кофе.
При этом единая этика цифрового мира до сих пор не сформирована. Первые законы о защите частной жизни начали появляться только в конце XIX века, когда газеты впервые начали публиковать личную информацию, а бостонский адвокат Сэмюэль Уоррен возражал против сплетен, опубликованных о его семье. Идея о том, что каждый человек имеет право быть оставленным в покое, так же, как и право на частную собственность, легла в основу законодательства о защите частной жизни. С тех пор пробелы в законодательстве о защите частной жизни восполняются в геометрической прогрессии. Все это привело к острой общественной дискуссии о том, как защитить персональные данные и сохранить баланс между сбором и аналитикой больших данных и тотальной слежкой.
«Принцип зеркала»
Этическая оценка инноваций — это комплексная задача. Пока философы размышляют над этим вопросом, корпорации каждый день вынуждены отвечать на него. Один из принципов, о котором я прошу всех задуматься и который применяю ежедневно для оценки этического влияния всех своих проектов — «принцип зеркала». Он заключается в том, чтобы развивать те технологии, которые могли бы пригодиться мне самому.
Если взглянуть на технологии и услуги в широком смысле, то станет очевидно, что некоторые инновации проходят проверку «принципом зеркала», в то время как другие способствуют злоупотреблениям в работе с персональными данными, усилению контроля над людьми и использованию данных для противоправных действий.
Когда аналитику больших данных используют при строительстве телекоммуникационной сети, чтобы обеспечить связью территории, где люди живут, работают или путешествуют, потенциально это сделает жизнь людей лучше. Когда из интернета отфильтровывается информационный мусор, чтобы показать пользователям только «полезный» контент, это помогает экономить время и делает жизнь проще.
Все вышеперечисленные примеры легко проходят тест на «принцип зеркала».
Гораздо сложнее обстоит дело с теми технологиями, которые делают возможными новые модели злоупотребления доступом к данным. Наглядный пример — интернет вещей со множеством сенсоров. Эта технология дает огромные потенциальные преимущества для эффективной работы транспорта, энергетических систем и обеспечения безопасности. Но почти любое действие в системе генерирует данные, которые могут быть систематизированы, изучены и монетизированы. И хотя этот процесс не приносит людям непосредственного вреда, то, как они будут впоследствии использованы, должно вызывать множество вопросов.
Вот почему именно сегодня перед нами стоят вопросы не только формирования этической базы для технологий, но и всеобщего их принятия и исполнения. Думаю, что одной из основ новой этики, которая сформируется в нашем обществе, станет предсказание последствий внедренных технологий и исполнение обязательств по их этичному применению. Когда и кем они будут приняты эти обязательства? Кто будет следить за их исполнением? Эти вопросы на какое-то время остаются открытыми.
Депутаты Европарламента возмущены победой Неты Барзилай: "Надо усилить бойкот Израиля"
время публикации: 13:18 | последнее обновление: 13:29
Политики Линн Бойлан и Несса Чайлдерс, представляющие Ирландию в Европарламенте, возмущены тем, что израильтянка стала победительницей песенного конкурса "Евровидение", и призывают в связи с этой победой усилить поддержку движения BDS, ратующего за бойкот еврейского государства.
Бойлан, член ультралевой партии Шинн Фейн, политического крыла экстремистской группировки ИРА, написала на своей странице в социальной сети Twitter : "Израиль – победитель "Евровидения. Давайте обеспечим BDS небывалый успех в 2019 году". Этот текст политик проиллюстрировала изображением сжатого кулака.
Ее коллега Чайлдерс, член Партии европейских социалистов, перепостила "твит" Бойлан, сопроводив его следующим комментарием: "Вот! Иерусалим? Уму непостижимо. Я думала – Тель-Авив".
В том же ключе высказалась и Орла Ник Бьорна, региональный законодатель от партии Шинн Фейн, написав в Twitter: "Потрясена поддержкой Израиля на "Евровидении". Люди, похоже, забыли, что сионисты незаконно оккупируют Палестину".
Впрочем, это мнение не является господствующим в соцсетях. Эммет О'Брайен, депутат от ирландского округа Лимерик, подверг европарламентариев критике за политизацию культурного события. "Так много жалкой ненависти к Израилю – лучше бы осудили ХАМАС".
Это была моя первая работа после окончания радиотехнического факультета в 1967 году. Всех моих соучеников раскидали по разным секретным «почтовым ящикам», а мне с немалым трудом, но главное – с везением, удалось распределиться на работу без «допуска» – в лабораторию медицинской электроники НИИ Профессиональных Заболеваний. Медицинского образования у меня не было, а потому я стал усердно изучать то, что мне по работе надо было знать, в основном электро-физиологию. Лаборатория была маленькая, но проекты интересные, люди вокруг хорошие, а потому работалось с удовольствием.
Однажды меня вызвал к себе в кабинет мой научный руководитель и начальник профессор В.В. Розенблат и говорит: «Завтра на расширенный учёный совет я пригласил одну даму. Вы, я уверен, про неё слыхали – личность известная. Это Роза Кулешова. Да, та самая, которая якобы может видеть руками. Она живёт в Нижнем Тагиле и работает в больнице медсестрой. Я попросил её начальника, доктора Якова Рувимовича Фишелева чтобы он к нам Розу привёз. Будет интересно посмотреть, что она покажет. С ней Фишелев, да и другие врачи работали, но так ничего не поняли. Вот вы подумайте своей инженерной головой, может в чём-то разберётесь».
Идея позвать такого необычного гостя мне была понятна. Профессор был слепой и возможность видеть не глазами, а руками, интересовала его лично – нельзя ли от этой Розы что-то перенять практическое?
На следующий день в большом амфитеатре НИИ собралась масса народа, почти весь институт, хотя многие из посетителей к Учёному Совету отношения не имели. Пришли гости из других институтов, да ещё множество друзей и знакомых – всем было интересно взглянуть на такой феномен, как Роза Кулешова. Были там доктора Добронравов и Фишелев, те самые, которые потратили на Розу несколько лет своей профессиональной жизни, но так ничего и не выяснили. Когда все расселись, директор института вывел вперёд за руку женщину 28 лет в простой вязаной кофте, юбке мышиного цвета и мужских ботинках. У неё было простое малопривлекательное лицо без следов какой либо косметики, зачёсанные назад прямые каштановые волосы, гордо вскинутая голова. Она держала какой-то толстый альбом, прижимая его к груди. Директор её представил и сказал, что сначала она сама хочет про себя рассказать, давайте внимательно её послушаем, а вопросы будем задавать потом.
Кулешова положила альбом на стол, одёрнула кофту и обвела зал внимательным взглядом. Сразу было видно, что выступать перед учёной аудиторией для неё дело привычное, и она чувствует себя хозяйкой положения. Помолчала и начала спокойным, даже монотонным голосом с заметным уральским выговором: «Значит так. Вот вы тут все люди учёные, вона вас сколь набралось, и не протиснешься! Небось всем интересно поглядеть на Розу Алексеевну – что такое она руками выделывает, какие такие невиданные чудеса вытворяет? Ну что ж, коли интересно, так она вам и расскажет, и покажет. Ей не жалко».
Зал заулыбался, все переглянулись, а доктора, в основном те, которые психиатры, понимающе друг другу покивали: мол, знаем этот тип пациента, который так себя держит и говорит о себе в третьем лице. Роза продолжала монотонно вещать, как бы декламировала заученный текст:
«Вы вот думаете, что своими руками всё, что хошь можете вытворять? Так ведь? Думаете? Ан нет! Не всё! Ну писать там или строгать – само собой можете, но вот руками книжку читать, или цвета видеть, или болезни разные находить – никак! Не можете руками! А вот Роза Алексеевна это всё запросто может! Вам для эдакой работы глаза нужны. Без них-то вы ведь никак! Вам глаза завяжи и вы, как котята слепые, только мордочкой тыкаться будете! А Роза Алексеевна всё кожей видит, пальцами то есть, ладонями, локтями так же. И глаза ей для этого не нужны! Вот поглядите, у неё тут с собой альбом есть, где из газет да журналов вырезаны разные рассказы про то, какие учёные с ней работали, какие опыты с ней ставили, как её по телевизору показывали. Все, все видели и написали тут, что таких, как Роза Алексеевна больше нет!»
Она взяла со стола свой альбом, поднесла его к переднему ряду и стала показывать наклеенные вырезки из газет и журналов. Насладившись вниманием зала, Роза вернулась к столу, положила альбом и победно на всех посмотрела. Профессор Розенблат встал, я помог ему подойти к столу, у которого стояла Кулешова – напомню, он был незрячий, и он сказал: «Спасибо вам, Роза Алексеевна. Это очень интересно. А теперь мы бы с удовольствием посмотрели некоторые ваши опыты. Я думаю самое лучшее, если члены учёного совета будут вас просить что-то сделать, а вы…»
«Нет, – твёрдо прервала его Роза, – Роза Алексеевна сама будет опыты показывать, ей не надо говорить, что делать, она сама всё знает!»
Профессор развёл руками, сказал: «Как вам удобно» и сел на своё место в первом ряду. Роза взяла свою хозяйственную сумку, порылась, вынула оттуда повязку и подала мне. Это был кусок плотной чёрной материи. Я его взял, посмотрел на свет – не просвечивает ли, а потом туго завязал ей глаза, следя, чтобы повязка особенно плотно прилегала к щекам около носа. Роза велела мне дать ей какой-нибудь печатный текст. На столе лежали несколько журналов и медицинских книг. Я взял одну, раскрыл наугад и подал. Она положила книгу на левую руку, а правой стала водить по странице, как будто щупала брайлевский текст для слепых. Почмокала губами и громко начала читать всё подряд. Я стоял рядом и проверял – всё было точно. Зал зааплодировал, Роза кланялась во все стороны, но повязку пока не снимала. Я был озадачен – как она это делает? Был уверен, что подглядывать она не могла, а толщина букв печатного текста на бумаге ничтожно мала, чтобы ощущать их пальцами. Неужели на её коже были какие-то фоторецепторы до того неизвестные науке?
Роза велела мне взять её сумку и вынуть оттуда пачку цветной бумаги. Сказала, чтобы я беспорядочно разложил листы на столе и поднёс её правую руку к этим бумагам. Она держала ладонь в 5-10 см над поверхностью, не прикасаясь к бумаге. Стала делать над листами пассы и громко произносила цвета: «синий, желтый, белый, и т.д.». Чтобы усложнить эксперимент, я стал листы быстро перекладывать, но она ошибок не делала. Называла цвета под ладонью точно и опять получила из зала бурные аплодисменты. Не хлопали только три человека: доктора Добронравов и Фишелев, да ещё профессор Д.Г. Шефер, зав. кафедрой медицинского института. Он тоже на Розе зубы пообломал. Роза повязку сняла, театрально раскланялась во все стороны а потом гордо сказала: «Это ещё что! Рукой читать да цвета видеть для Розы Алексеевны самое простое. Она ведь ещё может болезни разные на ощупь находить и никакой рентген ей не нужен. Вот дайте больных, какие есть тут у вас – все болезни она вам назовёт!»
В нашем институте на том же этаже, что и аудитория, была клиника, где лежали десятки больных с различными тяжёлыми болезнями, вызванными производственными отравлениями. Там были люди с силикозом, асбестозом, язвой желудка и раком разных органов. Мы устроили перерыв на 10 минут, а лечащие врачи, что сидели в зале, прошли по палатам и привели с десяток своих пациентов. Это были мужчины в возрасте от 20 то 50 лет, все в пижамах и шлёпанцах. Врачи так же принесли в зал папки с историями их болезней. Мы выстроили больных в ряд перед залом и попросили расстегнуть их пижамные рубашки. Роза, уже без чёрной повязки, подходила к каждому больному, клала ладонь на его живот, грудь, водила ею вверх и вниз, доходила до шеи. Глаза её были закрыты, голова наклонена вбок, она тяжело дышала. В зале стояла тишина. Ощупав пациента она громко говорила: «Вот у него тут справа, около подмышки, болезнь есть, воспалительная». Лечащие врачи брали папки, открывали и вслух зачитывали диагноз, что был у этого больного. Роза указывала место безошибочно. Тогда я сказал: «Роза Алексеевна, я хоть и не пациент, но и у меня есть язва желудка, можете сказать в каком именно месте она находится?» (Никакой язвы у меня не было).
Я расстегнул белый халат и рубашку, задрал майку и Роза стала ощупывать мой живот. Потом вдруг отскочила от меня, затрясла руками, и хныкающим голосом, срываясь на рыдания, закричала на весь зал: «Не верят Розе! Обманывают! Нет у вас никакой язвы! Зачем врёте Розе!?
Да, – говорю, – вы правы, нет никакой язвы, но это я не вас обманывал, а их, чтоб им всем показать, как Роза Алексеевна всё точно руками видит!»
Эти слова на неё подействовали, она успокоилась и представление продолжалось.
Если про то, как она читала руками, я ничего понять не мог, то её «рентген» ладонью был мне в общих чертах ясен. Как раз в том году я общался с Вольфом Мессингом и даже проводил с ним некоторые эксперименты. Работая с ним, я понял, как он делал многие свои «чудеса» и скорее всего Кулешова совершенно интуитивно применяла на больных ту же технику, хотя наверняка ничего о ней не знала. Работает это так. Некоторые уникальные люди, вроде Мессинга или Кулешовой, невероятно восприимчивы к сигналам от индуктора – человеком, с которым они в контакте. Они могут неосознанно улавливать малейшие изменения дыхания, ритма сердца, пульсацию кожи и так далее. По этим сигналам, которые незаметны простым людям, такие «телепаты» могут как бы чувствовать своих индукторов. Так и Роза, когда ощупывала пациентов, воспринимала незаметную реакцию этих людей. Они-то знали, где у них болит и какой им диагноз поставили врачи. Поэтому когда Роза прикасалась к больному органу, она чувствовала их непроизвольную реакцию – это здесь. Но сама не понимала, что происходит, и думала, что видит рукой.
Когда всё закончилось, её окружили, спрашивали, рассматривали альбом. Она купалась в лучах славы и была этим весьма довольна. Между тем, я подошёл к своему профессору и сказал:
Владимир Викторович, а нельзя ли её к нам в лабораторию? Мы бы в спокойной обстановке всё посмотрели. В толпе да на сцене серьёзных опытов не сделать…
Стоящий рядом доктор Фишелев раздражённо сказал: «Ты, тёзка, не сходи с ума. Зачем она тебе нужна? Ничего вы не поймёте, только время потеряете. Я по ней докторскую хотел написать, три года убил и всё коту под хвост. Она ведь тяжёлый случай шизофрении с целым букетом различных маний и фобий. Если раньше хоть что-то могла, то теперь вообще всё растеряла и только фокусы показывает, а вы все наивно верите…»
Ну какие фокусы, Яков Рувимович! Она ведь дура-дурой, да ещё заторможенная, а фокусы требуют интеллекта и ловкости рук. Я сам фокусник-любитель, знаю хорошо, что для фокусов ясная голова нужна…
Это тебе голова нужна, а у неё всё на рефлекторном уровне.
Короче говоря, ни к чему этот разговор не привёл, через неделю профессор выбил для Розы ставку лаборантки, а ещё через неделю она появилась у нас в лаборатории.
* * *
Она приходила на работу ровно к 9 утра, и мы сразу начинали с ней всевозможные опыты. Мы –это врач-физиолог Соня Гофман и я. Обычно лаборантка наклеивала Розе на голову электроды – маленькие контакты для снятия биопотенциалов мозга, через провода подключала их к энцефалографу для записи кривых и плотно закрывала Розе глаза специальной чёрной повязкой, куда для пущей надёжности ещё подкладывала вату. А затем Соня или я давали Розе всевозможные задания. Например, прочитать руками печатный или рукописный текст разных размеров и цветов, иногда на текст клали стеклянную пластину чтобы исключить прямой контакт рук с бумагой. В других опытах ей на ладонь светили лучом света из проектора, куда закладывали разные цветные фильтры или слайды с простыми фигурками – кружками, квадратами, треугольниками, или картинками, как в букваре – домик, котик, яблоко, и так далее. Роза должна была говорить, что она чувствует, а энцефалограф отмечал электрическую активность разных частей её мозга.
Не всегда опыты удавались, наверное, в половине случаев Роза давала неверные ответы. Тогда она молча вставала со стула, снимала с себя повязку, отдирала с головы электроды и твёрдо говорила: «Вот не верите вы Розе и не будет она с вами опыты делать! У Розы не получается, когда ей не верят!»
Мы тогда её успокаивали, говорили, что мы-то ей верим и опыты нужны чтобы убедить других, кто ещё не верит. Иногда мы ловили её на подглядывании – она морщила лоб и нос, чтобы сделать щёлку между повязкой и глазами. Почти никогда не получались опыты с чтением руками, если в комнате было темно. Когда опыты получались и всё казалось чисто, нас с Соней всё же не покидало чувство, что тут что-то не так и может доктор Фишелев был прав, когда говорил, что Роза показывает фокусы, которые мы раскусить не можем? Я видел в цирке и на эстраде чудных иллюзионистов и часто не мог понять, как они это делают. Так может и Роза была таким ловким фокусником? Но логика говорила мне – не может женщина с таким примитивным мышлением, да ещё психически нездоровая, вот уже столько лет обжуливать профессиональных исследователей.
Поведение её было непредсказуемо. Однажды, перед началом рабочего дня я сидел в лаборатории за письменным столом и вдруг услышал за дверью какой-то визг. Я вышел и увидел, что по длинному коридору бежит насмерть перепуганная Милуша, секретарша нашего профессора, а за ней странно подпрыгивая и протянув к Милуше обе руки скачет Роза. Увидев меня, Милуша спряталась за моей спиной и, тыча в Розу пальцем, нервно объяснила: «Вот эта странная тётка вдруг подошла ко мне сзади, присела и сунула свои руки мне под юбку! Что ей от меня надо?»
«Роза Алексеевна, – строго спросил я, – что тут у вас происходит? Почему вы обижаете Милушу?»
«Так никто никого не обижает! Просто Роза хотела своими руками посмотреть, чистое ли у Милуши нижнее бельё. Что тут такого обидного?»
Как-то раз раз мы делали опыты с чтением её ладонями крупных цифр. Для этого приготовили десять картонных квадратов, на которых фломастером написали цифры 0, 1, 2, и так далее до 9. У Розы были завязаны глаза, я наугад клал перед ней на стол одну из картонок и спрашивал: «Какую видите цифру?» Роза подносила к ней ладонь и называла. Получалось всё точно, я её хвалил, Роза была довольна и вдруг говорит: «Яков Владимирович, вы вот думаете, что Роза может только рукой читать? Нет! Роза может читать всем телом, даже жопой! Хотите она вам покажет?»
«Нет, – оторопело сказал я, – не думаю, что мы такой опыт будем делать…»
«Да что вы смущаетесь, смешной такой! Не бойтесь! Роза ведь жопой через юбку может читать. Вот вы такую картонку кладите на стул, Роза сядет на неё и цифру через юбку прочитает.
Ну если через юбку, тогда ладно, давайте, сделаем такой опыт».
Мы плотно завязали ей глаза и начали опыт. Она стояла перед стулом, а я позади клал на сидение картонки с цифрами, потом она приглаживала сзади юбку руками, садилась и громко объявляла: «Четыре!», или «Ноль!» или другую цифру. Всё было точно, без единой ошибки. Тогда я решил чуть изменить опыт, но ей про это не говорить.
Я клал на стул картонку с номером и говорил ей: «Готово!». Она садилась, но в последний момент, перед тем, как её зад прикасался к номеру, я его быстро подменял на другой. Например, сначала там был «5», но я его подменял на «2». Роза садилась и победно объявляла: «пять!». Я отвечал: «Нет, Роза Алексеевна, ошибка. Номер «два»».
Она вскакивала, оборачивалась, срывала с глаз повязку и удивлённо смотрела на сидение, где лежала картонка с цифрой «2». Громко кричала: «Ещё раз!». Мы повторяли это много раз, и я всегда подменял номер. Она была невероятно возбуждена, наконец, заревела и стала кричать: «Что вы тут делаете, это какой-то обман! Роза видит жопой один номер, а глазами другой! Так не бывает! Скажите, что вы делаете? Роза не будет работать, пока ей не скажут правду!»
«Хорошо, – ответил я, – я вам правду скажу, но при одном условии, если и вы мне расскажете, как вы читаете номер через юбку».
Она нахмурилась, помолчала, засопела, потом утёрла с лица слёзы и сказала: «Ну ладно. Роза пошутила. Она через юбку видеть не может. Когда она садится на стул, то юбку сзади руками поправляет, вот так (она показала) и тогда эту цифру видит руками, а не жопой. Вот она вам правду сказала, а теперь вы ей скажите».
Я рассказал, как подменял цифры после того, как она юбку приглаживала, Роза счастливо засмеялась, а я был озадачен – она что, действительно, видела руками?
Мы работали с ней примерно месяц, но так ничего не поняли и не смогли разобраться, существует ли кожное зрение? Доктор Фишелев был прав. Действительно ли она видела руками, или как-то подглядывала? А может, всё же показывала нам фокусы, которые мы не могли раскусить? – не знаю до сих пор.
Через месяц она уволилась и уехала к себе домой в Нижний Тагил. Мы долго ничего не слыхали о ней, но вот однажды Соня мне рассказала, что на трамвайной остановке она увидела Розу. Та стояла, сжав виски ладонями, и громко навзрыд плакала. Испуганные прохожие обходили её стороной. Соня подошла и спросила, что случилось? Сквозь рыдания Роза рассказала, что у неё кто-то «украл» самое ценное её сокровище – альбом с газетными вырезками. Соня как могла её успокоила. Больше мы о Розе не слыхали. Уже живя в Америке, в 1978 году я узнал о её смерти от опухоли мозга.
Кому 90-е – история, безмерно далекая. Кому – вчерашний день. Это для тех, кто жил в те годы. Особенно если был уже взрослым человеком, и на его плечи пал весь груз перемен той поры.
Вспоминается, как у тогдашних реформаторов неожиданно модно стало говорить, что в жизни не бывает справедливости, несправедливость – это естественное свойство нормального общества, его, в принципе, основа. В том, как произносилась эта мысль, в интонации ее озвучивания – вербальном или письменном – странным образом было нечто от вздымаемого над головой победного стяга.
Тогда казалось, что это говорится в оправдание своей неумелости, ошибок своих действий, отрицательных результатов там, где объявлялось непременное появление положительных.
Теперь, по прошествии многих лет, ясно, что это было оправданием своей подлости. Они не были неумелы, эти ребята. Наоборот. Очень даже умелы. Этого они и хотели: общества несправедливости. И замечательно в решении своей задачи преуспели. Хотя многие по пути отсеялись (жизнь несправедлива!) и оказались замещены другими, которые были более ловки в осуществлении провозглашенного лозунга и умны, чтобы не вздымать его над собой стягом.
Важнейшим мировым политическим событием прошлой недели явился происшедший по решению президента Трампа односторонний выход Америки из договора по иранской ядерной программе. Говоря об Иране, обычно подразумевают Исламскую Республику Иран, образованную в результате революции 1978-1979 гг., когда прозападный шах Мохаммед Реза Пехлеви получил мат от злых аятолл и происламистских сегментов населения. С этого времени и особенно после того как радикальные студенты захватили американское посольство 4 ноября 1979 г. и взяли в заложники 52 работника посольства (освободив их только через 444 дня), Иран стал играть роль активного дестабилизатора на Ближнем Востоке и инициатора различных террористических движений.
Рассуждая об Иране, стоит вспомнить, что ислам не всегда торжествовал на просторах Персии (другое название Ирана). Задолго до того, как в 1829 г. гроб с телом царского посланника в Персии и литературного гения Александра Грибоедова был погребён возле Тбилиси (Грибоедов и другие члены российской дипломатической миссии были зверски убиты толпой фанатиков в Тегеране 11 февраля 1829 г.; при этом непосредственным поводом убийства был отказ Грибоедова выдать евнуха армянина и двух армянок христианок, сбежавших из гаремов шаха и его зятя и спрятавшихся в русском посольстве), в Иране существовала другая религия – зороастризм. Ислам воцарился в Персии после захвата её арабами в 651 г.
В своей знаменитой работе “Так говорил Заратустра” (Заратустра был основатель зороастризма) немецкий писатель Фридрих Ницше интерпретировал, гиперболизировал и модифицировал положения зороастризма, развивая идею о сверхчеловеке. Не вдаваясь, однако, в глубины эзотерических представлений зороастризма и ницшеанской философии, но не выбрасывая всё же её рационального зерна, полагаем, что идею сверхчеловека можно заменить пожеланием о повзрослении людей с годами, особенно тех, кто ближе к руководству.
Таким взрослым уже во многих вопросах человеком показал себя президент Трамп. Во всяком случае его решение выйти из порочного соглашения прежней администрации с Ираном показывает, что по данному вопросу, как и по многим другим, включая перевод американского посольства в Иерусалим, он на голову взрослее американских организаторов этого соглашения, их базы (состоящей по сути дела из людей страдающих политической и моральной инфантильностью, среди которых немало “интеллектуальных идиотов», по удачному определению Ньюта Гингрича, бывшего спикера Палаты Представителей Конгресса США), и их приспешников от Европы до Китая, преследующих прежде всего свои корыстные цели.
Параллели между дискутируемым соглашением с Ираном (которое таки и осталось не ратифицированным конгрессом – даже сегодняшний лидер демократов Чак Шумер в 2015 г. был против этого аккорда) и печально знаменитыми мюнхенским, 1938 г., и московским, 1939 г., соглашениями c нацистской Германией налицо. Повторять их не буду. Представление о том, что соглашение с Ираном есть ничего более чем его Троянский конь, становится более чем очевидном в свете размещения иранских сил в Сирии и его поддержки ливанской Хизбаллы. Это те ингредиенты, которые при их критическом накоплении способны бы были нанести существенный ущерб Израилю, другим американским союзникам и американским интересам внутри и за пределами региона.
И всё это было бы возможно полностью в соответствии с неприкрытой – даже при наличии соглашения – враждебностью Ирана к большой и маленькой Сатане, соответственно Америке и Израилю, и без овладения ядерным оружием и надёжными средствами его доставки и даже будучи в рамках соглашения, о выполнении якобы которого Ираном так сладострастно вопит “левый” мир.
Выход же Америки из соглашения, нарушающий тёмную игру заправил Ирана, вызвал их истерическую реакцию в форме обстрела Голанских высот. На этот демарш Израиль ответил мощным ударом, подавившим множественные иранские цели в Сирии. Такой ответ (а не обамовское умиротворение агрессора) заставит призадуматься Иранское руководство о целесообразности дальнейшего развязывания конфликта. Заключая договор с Ираном в 2015 г., Джон Керри удачно выступил в ролях Чемберлена и Сталина. Деревянного Оскара ему за это.
Согласно Заратустре (так же как, впрочем, и по Экклезиасту), все в жизни повторяется. В этой связи подумалось о том времени, когда Иран выполнял очень позитивную роль будучи в орбите союзников (СССР, Британского содружества и Америки), правда, после его оккупации силами Содружества и СССР осенью 1941 г., которая продолжалась до середины 1946 г. Благодаря этой оккупации, был проложен т.н. Персидский коридор от Персидского залива до советского Азербайджана, по которому во время Второй мировой войны шла треть всех поставок Америки Советскому Союзу по Ленд-Лизу, а нефтяная индустрия и сельское хозяйство Ирана также работали на поддержку союзников.
В то же время, в ноябре-декабре 1943 г., состоялась знаменитая Тегеранская конференция, где “большая тройка” (Рузвельт, Черчилль и Сталин) согласовывала планы ведения войны c антигитлеровской коалицией и решала судьбы послевоенного мира. Интересно, что Сталин впервые в своей жизни воспользовался самолётом, чтобы прибыть на конференцию из Баку. Хочется верить, что так или иначе, но без перехода к большой войне, Иран вернёт себе конструктивный образ, который он имел в годы Второй мировой, после его оккупации союзниками, а также в период правления шаха Резы Пехлеви.
Нью-Йорк Таймс опубликовала статью, в которой утверждается, что односторонний выход из позорного соглашения с Ираном – самая крупная ошибка Трампа, потому что этот договор работал именно так, как он и был задуман, и Иран условия сделки не нарушал. Это – один из тех немногих случаев, когда я согласен с Нью-Йорк Таймс.
Договор с Ираном работал именно так, как и был задуман Обамой – Иран должен был создать ядерное оружие ровно через 10 лет после подписания договора.
Какова позиция нынешних законодателей моды в стане демократов? Сенатор Шумер, как мы помним, был категорически против сделки с Ираном. Не только республиканцы, но и многие сенаторы-демократы тоже были против. Но это было в 2015 году, президентом тогда был Обама, а договор этот даже не планировался к ратификации Сенатом. Поэтому многие демократы были против. Просто-напросто потому, что политически это было абсолютно безболезненно – Обама готов был подписать сделку на любых условиях, не спрашивая сенаторов. Какова позиция Шумера сейчас, когда президентом является Трамп? Сейчас он против выхода из договора с Ираном.
Нью-Йорк Таймс и другие сторонники Ирана в Америке много говорят о том, что этот договор предполагает международные инспекции. Да, предполагает. Но касается это только гражданских объектов. На военные объекты вход международным инспекторам запрещен.
Прошло несколько лет после сделки с Ираном, но многие так и не поняли, в чем же смысл позорного сговора Обамы с Ираном.
Смысл сделки Обамы с Ираном состоял в том, что в обмен на снятие международных экономических санкций Иран отодвигал сроки создания ядерной бомбы ровно на 10 лет.
Вот и все. Ведь сделка с Ираном не предполагала полное прекращение обогащения урана. Она предполагала, что бомба будет построена, но с задержкой в 10 лет. Почему именно 10 лет? Потому, что в Коране предписано, что мусульмане имеют право заключать договора с неверными на срок не более 10 лет. Впрочем, с точки зрения Ирана, никакой практической задержки не предвиделось – Иран сконцентрирует усилия на создание ракеты-носителя для ядерной бомбы.
Перед Трампом стояла дилемма – либо оставить все как есть, и максимум через 10 лет у Ирана гарантированно будет и бомба, и ракета-носитель, либо сделку отменить и сделать все возможное, чтобы отбить у Ирана желание делать бомбу. Раньше у Америки не было вариантов, а теперь, благодаря Трампу, практически создан ближневосточный аналог НАТО в составе Израиля, Саудовской Аравии, Египта, и многих других карликовых, но очень богатых нефтяных королевств. Главная задача этого нового еврейско-суннитского союза – противодействие шиитскому Ирану.
Израильские технологии, плюс американское оружие, плюс многомиллионные арабские армии – это сила, с которой даже фанатики Ирана будут считаться.
Проблема с иранской бомбой не могла быть решена отдельно от проблемы с бомбой Северной Кореи. Северная Корея существенно помогала и Сирии, и Ирану с ядерными технологиями, которые они получили из России. Сирийский реактор был разбомблен Израилем. Но полетное время из Ирана до Северной Кореи около двух часов, и теоретически Иран всегда мог рассчитывать на то, что Северная Корея одолжит им ядерную бомбу для антиизраильских целей. Но Трамп и эту лавочку прикрыл.
В преддверии встречи на высшем уровне Северная Корея объявила о демонтаже ядерного реактора. А северокорейские ученые-ядерщики и инженеры спешно покинули Иран. В скором времени мы увидим, как один из паханов Тамбовской ОПГ Путин своих подельников – Северную Корею и Иран – сдаст международному жандарму, как только запахнет жареным.
Наконец, не следует забывать, что, кроме Ирана, основными пострадавшими от решения Трампа будет Европа. Именно поэтому Макрон и Меркель приезжали к Трампу на поклон. Европа последние два года покупала нефть у Ирана ниже себестоимости, и эту лавочку Трамп тоже прикрыл. То есть в любом случае Америка будет в выигрыше.
Что осталось от политического наследия Обамы к настоящему времени? Практически ничего. Разорвана сделка с Ираном. Америка вышла из кабального Парижского соглашения, унизительного Договора Транс-пасифик и антисемитской организации ЮНЕСКО. Индивидуальный мандат Обамакер прекратил существование. Все это – именно те предвыборные обещания Трампа, которые он выполнил (и почему, собственно, он и был избран). Из политического наследия Обамы остались объединенные общественные женско-мужские туалеты и фашистская организация Антифа. Вот, собственно, и все.
(Ах, да, до некоторых общественных организаций в Америке так и не дошло, что Обама уже не является президентом, и по инерции они продолжают его политику. Например, недавно Бойскауты отбросили «Бой» из своего названия, и разрешили девочкам вступать в эту организацию. В знак протеста за первую же неделю из Бойскаутов вышло 425 тысяч мальчишек).
Помните секретное приложение к пакту Молотова-Риббентроппа? Сговор с Ираном тоже имел секретное приложение (точнее, несколько приложений). В третьем приложении к договору страны-подписанты обязывались гарантировать неприкосновенность Ирана как в случае нарушения его границ, так и в случае саботажа его ядерной программы. Иными словами, Обама согласился со следующим – если накануне ядерной атаки на Тель-Авив Израиль решит разбомбить Иран ко всем чертям, США и все их союзники обязаны были бы сбивать израильские самолеты для защиты Ирана «от агрессии». При этом на ум приходит только одна крылатая фраза (времен Наполеона ): «Это хуже, чем преступление. Это ошибка».
Как известно, короля играет свита. Обама всегда был окружен проирански настроенными соратниками. Главный советник Обамы Валерия Джерред – его сотрудница еще с Чикагских времен – родилась в Иране, мусульманка-шиит, до сих пор говорит на фарси лучше, чем по-английски. Отец Обамы был меньшинством в меньшинстве – он был мусульманином в христианской Кении, но не просто мусульманином, а шиитом. А дочь госсекретаря Керри Ванесса вышла замуж не за американца, а за иранца. Свидетелем на свадьбе со стороны жениха был сын Министра иностранных дел Ирана Зарифа. Именно с Зарифом госсекретарь Керри работал над созданием иранской атомной бомбы.
Кстати, Иранское соглашение не было подписано президентами или премьер-министрами. Все подписанты этого договора – министры иностранных дел, и ни одна страна так и не ратифицировала эту сделку.
В ответ на односторонний выход США из договора Иран решил атаковать, конечно, Израиль – а кого же еще – с территории Сирии. При этом Иран, как оказалось, даже не поставил Сирию в известность о том, что они собираются атаковать Израиль. Атака Ирана получилась какая-то вялая – всего один залп из 20 ракет. Но в ответ на эти 20 ракет в сторону Израиля (из которых 16 упало на территории Сирии, а оставшиеся 4 были сбиты) Иран получил не просто взбучку.
Представьте себе – в течение десятилетий, на протяжении жизни двух поколений иранцев аятоллы вопили: «Смерть Израилю!» И что же они получили в ответ? За неполные два часа практически вся иранская военная инфраструктура (около 50 баз) в Сирии оказалась уничтожена Израилем. Но что еще более удивительное – я видел кадры, когда простые сирийцы радостно приветствовали израильские самолеты.
И уж совсем удивительно, что ни одна из арабских стран не призвала созвать Совет Безопасности ООН для очередного «гневного осуждения сионистов» за «непропорциональное применение силы». Лига Арабских Государств тоже молчит. А что делает Хезболла? Эта террористическая организация не просто притихла – она явно пытается выйти из-под опеки Ирана. Так что Ирану пришлось атаковать Израиль в одиночку. Но после сокрушительного ответа Израиля и Сирия, и Россия недвусмысленно дистанцируется от Ирана.
А Бахрейн, Катар и Саудовская Аравия напрямую высказали свою солидарность с Израилем. Вы понимаете весь смысл сказанного? Ведь еще года два назад фраза «Арабские страны солидарны с Израилем» могла быть произнесена только пациентами сумасшедшего дома или на Comedy Channel. И все это происходит на фоне того, что в Иерусалиме в связи с переносом туда посольства США количество американских флагов даже превышает количество израильских.
Что будет дальше? По тому же надежному каналу, по которому Моссаду удалось вывезти все оригиналы документов ядерной программы Ирана, в обратном направлении пойдут деньги, оружие, средства связи и все другое, необходимое сторонникам Запада в Иране для свержения режима религиозных фанатиков.
А тем временем в мире будут продолжаться постоянные споры о том, кто самый лучший президент, а кто самый худший.
Мне кажется, что Обама был самым лучшим президентом. Но не для Америки, а для Ирана.
