вторник, 14 февраля 2017 г.

ГОЛОСА ЕЩЕ ЕСТЬ, НО КУДА ИСЧЕЗЛА МУЗЫКА?

Великолепное исполнение и чудесная песня «Et si tu n’existais pas» («Если б не было тебя»), написанная Тото Кутуньо специально для своего друга Джо Дассена – талантливого легендарного певца с чудесным бархатным голосом! Он бесподобен, бриллиант француской музыкальной империи, который пел сердцем. Вечно молодой принц в белом костюме, а какая обворажительная улыбка…
Текст к песне написали Клод Лемель и Пьер Деланоэ. Главной темой песен Джо Дассена была любовь. Это одна из лучших из его репертуара песен о любви, которую перепевают во многих странах. Она продолжает жить на разных языках мира, как продолжает жить в нашей памяти и Джо Дассен с его магией, оживляющей веру в нечто светлое и настоящее.

Понравилось? Поделитесь с друзьями!

ФИЛЬМ ВЛАДИМИРА ПОЗНЕРА

«Шекспир. Предостережение королям...» Фильм Владимира Познера Видео


В 2016 году исполнилось 400 лет со дня смерти Уильяма Шекспира. Великому английскому поэту и драматургу посвятил свой фильм телеведущий Владимир Познер. Впрочем, по его словам, это фильм не о Шекспире вообще, а о том, как он относился к власти и к властелинам.
«Это документальный фильм, но с элементами художественного, — говорит Владимир Познер. — В фильме есть актеры, которые играют небольшие фрагменты из произведений Шекспира. Но все-таки я бы сказал, что это документальный фильм, посвященный Шекспиру. Мы снимали в Лондоне, где жил и играл Шекспир, а также в Стратфорде-апон-Эйвоне, где он родился и где он умер».
 
Уильям Шекспир
англ. William Shakespeare
«В конце XVI века была абсолютистская власть и ничего не стоило отрубить голову актеру, выступавшему с критикой. Тем более что актеры не считались сколько-нибудь важными персонами. Шекспир ходил по очень тонкому льду, и тем не менее он сумел высказать все, что хотел, — замечает Владимир Познер. — А его современники не сумели. Кристофер Марло — замечательный поэт и драматург — был убит. Другой великий драматург Бен Джонсон трижды был отправлен в тюрьму. Было очень опасно. Это и сегодня опасно, но тогда был риск остаться без головы. И Шекспир необыкновенно умело это обходил. Он никогда не писал прямо о сегодняшнем дне. У него все пьесы о прошлом. Другое дело, что читаются они абсолютно как о настоящем. <...> Шекспир находил удивительные приемы, чтобы сказать все, что хочет, но при этом остаться в живых».


Источник: www.youtube.com
Автор: В.В.Познер

ИЗРАИЛЮ НУЖЕН СВОЙ ГЕРОЙ

Израилю нужен свой собственный Герой 


Трампа избрали президентом, потому что Америке больше всего нужен новый супергерой. Оказалось, что в эпоху начала пресыщения политкорректностью большинству американцев абсолютно неважно, что собой представляет Трамп, и наплевать на все ужастики, которые про него писали. Америке просто не нужна была вялая пресыщенная плоть пожилой и больной женщины, которая надменно верила в своё право наследовать президентство. 

Избрание Трампа очень напоминает ту, уже полузабытую, победу на выборах покойного Ариэля Шарона – как и Шарон когда-то, Трамп — это очень решительный мужчина, доказавший себя и заявивший твёрдым уверенным голосом, что он будет решать вопросы. Он чем-то напоминает безбашенного Жириновского, и американскому избирателю неважно, говорил ли Трамп чепуху, как неважно и то, что Трамп никогда не воплотит бОльшую часть своих обещаний в жизнь. 

Трамп — это негранёный алмаз, и упавшее ему в руки как сочное яблоко президентство отшлифует и смягчит его грани. Он еще не вступил в должность, а это уже происходит. В точности, как в своё время премьерство урезонило дикого жеребца Шарона и превратило его в умудрённого дипломата. 

Израилю уже много лет очень нужен свой собственный Герой. Его место остаётся вакантным долгие годы после того, как неожиданно бесследно ушёл последний из могикан Шарон, спасший страну от волны террора в начале двадцать первого века, и все эти годы мы ищем нового. Шарон оставил после себя голлумообразного Ольмерта, который в погоне за кольцом превратил премьерский пост в нужник. 

Нового героя страна ищет не только среди политиков и военных. Страна так изголодалась, что вроде бы уже готова принять подвиг и полюбить любого более или менее достойного. Не так давно в течение долгих месяцев героем Израиля был капрал Гилад Шалит – ради него собирались многотысячные демонстрации, ради него страна выплатила непосильный несправедливый выкуп, создав прецедент, мотивирующий дальнейший террор. Сколь велика была тогда надежда и широка любовь, столь горьким стало разочарование в этом худеньком нескладном мальчике, который проспал бой, описался, и военная форма которого напоминала, скорее, мешковатый маскарад на Пурим. Как смеялись враги при виде этого ребёнка, которого удалось вытащить из танка в форме Армии Обороны Израиля? Вы когда-нибудь вытаскивали из ракушки рапана? Меня учили тереть ракушкой по камню и вытаскивать моллюска из дырки, которая образуется. Процесс занимал минут пятнадцать. Оказалось, что легче и быстрее вытащить из танка солдата. Гилад никогда не был достоин той любви и тех переживаний. Ненависть и позор тоже слишком большая честь для него. Его доля небытие. 

Сегодня, когда разоблачён шалитов блеф, вся страна радеет за Элиора Азарию. Результат суда предрешён, но ещё до того, как суд провозгласит свой вердикт, страна уже подавляющим большинством требует признания Элиора невиновным. Я тоже хочу, чтобы суд признал Элиора невиновным, но я буду не популярен если скажу, что на необъяснимом, подноготно-интуитивном уровне Элиор Азария и его семья неприятны мне также, как в своё время были неприятны Шалит и весь шумовой фон вокруг него. 

Чем не угодил мне Элиор? Элиор не по праву воплотил в жизнь мечту многих – убить нечеловека, который покушался на жизнь близких. Концептуально, Элиор воплотил наше право «убить соседа, который мешает спать». Я не виню Азарию в том, что, пребывая в эмоциональном стрессе, он погасил жизнь нечеловека, я виню его в том, что в суде, принимая всех за идиотов, он забыл быть полноправным и, чтобы уйти от вины, начал играть в игру в поддавки и надел на себя ещё влажные, пахнущие мочой и блевотиной штаны трусоватого Шалита. Проконсультировавшись с адвокатами, нанятыми за пожертвованные на его защиту деньги, Азария придумывает тезы и оговорки, убеждая суд, что нечеловек всё ещё был опасным, по совместительству очерняя своих командиров и израильскую армию. 

Да что Элиор? Пока мы ищем себе Героя, мы определённо обозначили выраженного антигероя – это наши суды, которые когда-то были примером нашей гордости и уникальности. Верховный суд взял на себя грех Амоны, военный суд обязательно осудит Азарию. Благодаря судам, даже Задоров – Герой, что-то в этом деле не так, и мы не можем смириться, несмотря на окончательный приговор всех инстанций суда. Мы им не доверяем. 

Судам доверия уже давно нет. Годами. Мне довелось попасть в середине двухтысячных на встречу с Бужи Герцогом. Он тогда был министром чего-то социального в правительстве единства и во весь голос жаловался на реформы тогдашнего министра юстиции, Даниэля Фридмана – негодяй Фридман сводил на нет полномочия Верховного суда. Через пару минут после критики Фридмана Бужик сам уже вовсю сетовал на Верховный суд, который во главе с Дорит Бейниш постановил укрепить защиту домов в посёлках рядом с границей Газы. "Но ведь это абсурд, это не выполнимо, это полномочия правительства, и куда лезет суд?" – сетовал Герцог. Бужи мой! Бужи Герцог – это Питер Пен, который так и не научился летать, Бужи Герцог – это Гарри Потер без Хогвардса. Бужи Герцог никакой не Герой. 

Кандидатов на звание Героя у левого лагеря вроде совсем нет. Оспины на лице Шели Ехимович в детстве, кажется, глубоко ранили её сердце, навсегда сформировав характер. Шели – выраженная оппортунистка, она много и уверенно говорит, почти всегда против – если бы она была адвокатом, то могла бы легко оправдать любую сторону, вне зависимости от её правоты. Или левоты? Шели лучше потеряет весь природный газ Израиля, чем разрешит его продать. Однажды я сам лично видел Шели на встрече с ветеранами войны – все говорили по-русски, а Шели сидела, насупившись, в углу, очень надменная, и ждала, пока всё закончится. После встречи, она ушла в сторону говорить по телефону, а потом быстро села в машину и уехала. С ветеранами она не общалась – это не её избиратели. Представляю себе, как девочкой Шели была непопулярна, оставалась в стороне и завистливо наблюдала за другими… 

Герой Амир Перец? Изыди бабайка. Эхуд Барак? Хаим Рамон? Ату их! 

А что происходит у наших правых? Беннет – это тоже Питер Пен. Молодчинка – он заработал кучу денег, а теперь всё время говорит со знанием дела о невоплотимых вещах. В политике Беннет не дилмейкер, а дилбрейкер, и в популизме знает толк. Ивет Либерман, в отличие от всех, больше всего напоминает Шарона – прагматик, он такой же прямолинейный, и доказал, что может быть уравновешенным на официальном посту. Доказательство? А вы вытирали питой тарелку хумуса с Дахланом? Но русский акцент Либермана уж очень сильно режет всем слух. 

Ну и конечно, Биби, наш вечный Принц и бессменный премьер, который так никогда и не станет Королём. Вспоминаю девяностые и метеорический взлёт Биби среди воистину звёздного Ликуда с принцами Рони Мило, Эхудом Ольмертом, Цахи ХаНегби и Бени Бегиным. Рядом с ними Ариэль Шарон, тогда ещё мукце… Кто-нибудь помнит, что Ариэль Шарон ушёл от Биби незадолго до своей комы? 

Улитка симпатична из-за своего домика. Без домика улитка – это просто обыкновенный слизняк. Биби как слизняк. Его домик — это Сара, женщина, которая своими мелочностью, дрязгами и скандалами напоминает Мачеху Золушки. Как у такого импозантного мужчины как Биби появилась такая, форгив май френч, жабообразная Сара? И все эти скандалы и слухи об отравленной интригами атмосфере в резиденции премьер министра… Скандалы с работниками, с общественным эфиром и с подлодками… Слишком много скандалов. Разве бывает дым без огня? Кажется, что Биби запутался в мелочных гешефтах, как Ольмерт. Биби крохобор. Шарон не чета ему – в отличие от депозита за бутылки Сары и пользования водой для заполнения бассейна на вилле в Кейсарии, гешефты Шарона были грандиозны – он брал островами или молочными быками. Кстати, гешефты Либермана тоже как у Шарона. Никакой полицейский Мизрахи с обсессией против русских с деньгами не дотянет умом разобрать, где начало, а где конец. 

Писал эссе и подумал, что про Лапида-то ничего не написал. Партия "Есть будущее" по прогнозам уже догоняет Ликуд, который теряет свои позиции на мельтешащем фоне бибишных скандалов. Собственно, что из существенного Лапид сделал за последнюю каденцию, пока сидел в оппозиции? В стороне Лапид комфортно молчал в тряпочку, сидя в глубоком кресле, с сигарой и пузатеньким бокалом коньяка и ждал, когда все забудут его провальный дебют в качестве министра финансов. Ведь Кахлон ещё хуже. Лапид секси – о, да! Лапид Герой – ой, да ладно! 

А Израилю, видимо, нужен свой Трамп. Нужен сильный прямолинейный человек, без комплексов политкорректа, который придёт, стукнет тяжёлым кулаком по столу и скажет: «Я буду решать». Израилю нужен свой Герой.
*************************************************************************

**************************************************************************************


Источник: isralove.org
Автор: Рами Крупник

ЧИСТОСЕРДЕЧНОЕ ПРИЗНАНИЕ ГУБЕРМАНА

Родился сразу я уродом, достойным адского котла: Христа распял, Россию продал (сперва споив её дотла).

Любовь в эпоху глобального потепления

Любовь в эпоху глобального потепления

Наблюдения за птичками на далеком шведском острове Готланд помогли ученым понять, каково это — заниматься любовью в эпоху исторических перемен

Иллюстрация: GettyImages
Иллюстрация: GettyImages
+T-
Эта заметка о любви. Наступило 14 февраля, вот поэтому она и о любви. От нашей научно-популярной рубрики требуется чутко реагировать на злободневные поводы: когда всем интересно только про любовь, про нее и надо писать.
С другой стороны, любовь нелегко освещать в рамках нашей рубрики, потому что любовь не наука. Даже великий физик ХХ века Ричард Фейнман во введении к своему курсу лекций отмечал:
«Не все то, что не наука, уж обязательно плохо. Любовь, например, не наука. Когда какую-то вещь называют "не наукой", это не значит, что с ней что-то неладно: просто не наука она, и все».
Эту цитату в последние дни вспоминали по другому поводу: когда не наукой была объявлена гомеопатия, некоторые отметили, что быть не наукой вообще-то не позорно (хотя притворяться наукой, не будучи ею, то есть быть лженаукой, все же стыдновато). Мы сейчас об этом не будем рассуждать. Мы ведем речь вот о чем: для Фейнмана ненаучность любви была настолько очевидна, что он даже привел ее в качестве подтверждающего примера. А вот нам сейчас приходится сочинять статью, в которой любовь надо как-то выставить в научном свете: задачка, что и говорить, не из легких. Но была не была.
Любовь, конечно, не наука, но наука иногда пытается ее изучать. Вот, например, если вы кого-нибудь любите, и вас спросят, за что именно, вы только плечами пожмете: это ж надо задавать такие идиотские вопросы. С другой стороны, биологи неплохо понимают, за что любят друг друга некоторые виды птичек. Особенно если, как в случае мухоловки-белошейки, эти вызывающие любовь свойства очевидны.
На первой картинке самец мухоловки, обожаемый девочками-мухоловками. На второй картинке — менее привлекательный самец. Разница состоит исключительно в размерах белого пятна над клювом: чем оно больше, тем больше успех мальчика-мухолова среди дам.
Белое пятно над клювом — это признак, находящийся под действием полового отбора. Другими словами, для выживания он бесполезен, однако совершенно необходим, чтобы девочки нарожали тебе птенцов с такими же пятнами. С другой стороны, птице-девочке выгодно рожать птенцов с такими пятнами, потому что такие птенцы (мальчики) наделают им больше внуков. Отбор закрепляет и усиливает никчемный, казалось бы, признак. Тут можно бы упомянуть про «фишеровское убегание» и «теорию гандикапа», но мы про это уже тысячу раз писали, так что скажем лишь главное: приспособленность особи и ее репродуктивный успех предъявляют разные требования, и за успех приходится расплачиваться приспособленностью (генетики-эволюционисты называют это trade-off).
Эту коллизию мы нередко видим в жизни человеческого социума. Небритые и пьющие маргиналы, внешне похожие на Хавьера Бардема, пользуются среди дам незаслуженным успехом на том основании, что они гении и их никто не понимает. Потом эти типы плодят дюжины внебрачных детей, отчего признак житейской никчемности, эмоциональной неустойчивости и алкогольного шарма сохраняется в человеческой популяции. При всей его вредности для нашего общего прогресса. И это, заметьте, я упомянул лишь один тип обаятельного подонка, а их дюжины, один краше другого, дамы не дадут мне соврать. При этом гены скучных и старательных посредственностей, напротив, незаслуженно дискриминируются.
Но вернемся к белому пятну над клювом самца мухоловки. Когда в 1981 году орнитологи начали наблюдения над мухоловками на шведском острове Готланд, эротический идеал мухоловок в точности соответствовал описанной выше схеме. Биологи намеревались на этом примере постичь, как же в точности действует отбор на такие признаки, как это белое надклювье — практически бессмысленные, но неизъяснимо привлекательные. И начали постигать, наблюдая за мухоловками из года в год.
Но тут наступили девяностые, и в схеме что-то сломалось. Наши читатели мужского пола могут знать, как это бывает: ваш успех среди дам вдруг растворяется без следа, ваши шутки никого больше не смешат, ваши забавные истории из жизни становятся всем невыносимо скучны, а гардероб ваш выходит из моды. Именно это произошло с самцами мухоловки, обладавшими красивыми яркими надклювьями: их разлюбили. Отбор внезапно повернулся в сторону невзрачных, с маленькими надклювьями, самцов. Кстати, по интересному стечению обстоятельств, они более верны своим избранницам и лучше заботятся о потомстве.
В чем причина перемены? Статистика наблюдений содержала в себе ответ: средние температуры весны в течение 1990-х возросли на полтора градуса. И каждый год, следующий после теплой весны, белые надклювья не пользовались успехом. Случится вдруг весна похолоднее — опять вроде белоклювые красавцы полюбились дамам, но, увы, ненадолго. Потому что глобальное потепление существует, тренд налицо, и к 2000-м годам ситуация полностью поменялась на противоположную. Белоклювые самцы перестали быть востребованными, отбор обернулся против них.
Как именно связаны вкусы дам-мухоловок с потеплением климата? Тут исследователи ответили честно: «Не знаем». Согласно эволюционным моделям, такое может произойти, если конкуренция между самцами почему-либо уменьшится. Если верить эволюционным теориям, все признаки, поддерживаемые половым отбором, хоть немножечко да вредны (нет смысла хвастаться перед женщиной признаком, который лично тебе ничего не стоил, вроде поддельных часов Tissot, поставляемых в виде подарка при заказе поддельных часов Patek Philippe ). Поэтому, когда конкуренция за размножение ослабевает, статусный белый клюв автоматически попадает под отрицательный отбор.
Исследователи в статье обсуждают и другие причины перемен — например, исчезновение на острове близкого вида мухоловок, ранее конкурировавшего с нашими белошейками за пищу. Не так уж много мы знаем о птичках, чтобы вдаваться в подобные тонкости. Со своей дилетантской стороны мы можем робко предположить, что тут может играть свою роль и баланс эволюционных стратегий «гуляки» и «верного», о котором мы вслед за Ричардом Докинзом рассказывали год назад. Темна вода во облацех популяционной генетики, и из этого текста мы сделаем другие выводы. Вот они.
1. Любовь — не наука, но наблюдения за ней могут надолго (в нашем случае на 35 лет) занять ученых. Орнитологи радостно пишут в статье, как им повезло: направление полового отбора полностью изменилось на протяжении всего одной научной карьеры! Но можно ведь посмотреть на это и по-другому: жизнь-то прошла, между тем.
2. Если уж глобальное потепление так влияет на птичек, значит, оно, видимо, существует, что бы там ни возражал уважаемый бард Александр Городницкий.
3. При всей ее невыразимости, тонкая материя любви чутко реагирует на всякие перемены в жизни, в природе и в обществе. В особенности чувствительны признаки, отбираемые половым отбором (то есть то, за что вы влюбляетесь в того или иного персонажа, пока вам еще нужны для этого какие-то резоны). В человеческом социуме такие признаки обычно в совокупности называют «модой». Популяционная генетика утверждает: если жизнь становится менее напряженной и конкурентной, требования моды должны терять свою жесткость. Примерно это, между прочим, мы и наблюдаем. Кто-то еще наверняка помнит, как в 1990-х было важно иметь правильные джинсы, правильный костюм и правильное пальто. И как нас, тогдашних, во время наших поездок на Запад ошарашивало наплевательское отношение к моде у жителей благополучной Европы. А чего вы хотели? Все по законам эволюционной генетики.
Вот и все, что в этот волшебный февральский день мы хотели рассказать вам о теории любви. Перейдем к практике.

ДАМА ПИК БИТА


 Дама пик демократов.                         
Борис Гулько

Есть одна тема, равно волновавшая двух столпов русской словесности, Пушкина и Лермонтова. Этой темой была игра с судьбой, в частности карточная игра.
В запетом до дыр пушкинском шедевре Германн мечтает о тайне трёх карт. Проникнув к хранительнице секрета старой графине, он умоляет её: «Вы можете… составить счастие моей жизни… я знаю, что вы можете угадать три карты сряду...». Германну не жалко за секрет графини даже своей бессмертной души: «Я готов взять грех ваш на свою душу» – уговаривает он графиню.
Лермонтовский герой Лугин в незаконченной повести (на мой вкус, так вполне законченной) «Штосс» поначалу осторожен: «А на что же мы будем играть? я вас предваряю, что душу свою на карту не поставлю!» Но когда Лугин осознал, что на кону: «То были краски и свет вместо форм и тела, теплое дыхание вместо крови, мысль вместо чувства; то не был также пустой и ложный призрак... потому что в неясных чертах дышала страсть бурная и жадная, желание, грусть, любовь, страх, надежда, – то была одна из тех чудных красавиц, которых рисует нам молодое воображение, перед которыми в волнении пламенных грез стоим на коленях, и плачем, и молим, и радуемся Бог знает чему, – одно из тех божественных созданий молодой души, когда она в избытке сил творит для себя новую природу, лучше и полнее той, к которой она прикована», то «он решился играть, пока не выиграет: эта цель сделалась целью его жизни».
И в «Пиковой даме», и в «Штоссе» герои играют в примитивнейшую из игр – в «фараон» или «штосс», в которой требуется угадать – в правую или в левую стопку карт ляжет выбранная вами. Никакого умения в ней не нужно, только услышать голос судьбы. Похоже, Пушкин упрекает  своего героя в недоверии к судьбе. Германн мог бы рискнуть и играть с судьбой по-честному. Он не беден – владеет 47-ю тысячами, однако расчётлив –  оправдывается, что не хочет «жертвовать необходимым в надежде приобрести излишнее».
Один из игроков замечает о Германне: «До пяти часов (утра) сидит с нами и смотрит на нашу игру!» Чтобы провести ночь, наблюдая – в какую стопку ляжет карта, нужно быть полностью зачарованным игрой с судьбой, превращающей одного в богача, другого в банкрота. Мечта Германна – как мы узнаём позже – овладеть своей судьбой.  
Призрак графини открывает Германну тайну: «Тройка, семерка и туз выиграют тебе сряду, но с тем, чтобы ты в сутки более одной карты не ставил и  … чтоб во всю жизнь уже после не играл». Кажется, Германну дарована власть над судьбой, хотя бы на три вечера.
Пушкина, мы можем видеть, занимала тема эфемерности чувства власти над судьбой, О ней же «Сказка о рыбаке и рыбке». Германн, в мгновении от торжества его мечты обдёрнулся и поставил вместо туза даму пик. Как и старуха в сказке, он остаётся «у разбитого корыта». Власть над судьбой – не больше, чем мираж.
Творцу свойственно отождествлять себя со своим созданием. Литературный образ – это отражение подсознания писателя. Флобер заявлял: «Госпожа Бовари — это я!» И биографы великих поэтов, наверное, смогут объяснить, почему у Пушкина в «Пиковой даме» судьба выражена в денежных купюрах, а у Лермонтова в «Тамбовской казначейше» и в «Штоссе» карточная игра идёт за женщину.
Увы, страсть к ощущению игры с судьбой постепенно привела обоих гениальных авторов от карт к терминальному испытанию судьбы – к дуэлям.
Русская литература многим обязана азартным играм. Пушкину, чтобы расплачиваться с карточными долгами, приходилось много писать. Достоевский, проигравшись в пух в казино Карлсбада, засел за свои главные романы, и за короткое время выдал «Преступление и наказание», «Идиота» и «Игрока». Последний ему пришлось продиктовать стенографистке за немыслимые 26 дней. Ляг в казино карта по иному, возможно Фёдор Михайлович сразу перешёл бы к «Бесам».
Иная страсть, которую удовлетворяет игра – жажда победы. Эта страсть – оправдание существования профессионального спорта, позволяющего болельщику пережить вместе с его командой торжество успеха. Если ваша команда выиграла – вы не стали сильнее, быстрее или выносливее. Зато вы превратились в победителя.
Эта страсть пережить победу может быть не слабее, чем рискованная проверка удачи в штосс, в русскую рулетку или на дуэли. У человека может быть семья, работа, жизнь. Но для него важнейшим в мире является результат футбольной игры чужих ему людей. Ему необходимо пережить чувство победы. Неудача его команды порой приводит болельщика к инфаркту, иногда к самоубийству. Защитника футбольной команды Колумбии, забившего в решающем для его команды матче в первенстве мира гол в свои ворота, по возвращении домой застрелил какой-то фанат. А Сальвадор и Гондурас, по поводу матча их национальных команд, в 1969-м году вступили в «футбольную войну», унёсшую тысячи жизней.
Выдающемуся русскому историку конца ХIХ – начала ХХ века Ключевскому принадлежит афоризм, что спорт скоро станет единственным методом мышления. Время это настало. 8-го ноября 2016-го года вся Америка делала свои ставки, голосуя за одного из кандидатов в президенты. Я весь день ощущал депрессию – «мой» кандидат, предполагалось, обречён был проиграть. Потом невероятным образом выиграл. Это было восхитительное чувство – неожиданно стать победителем. Примерно как сорвать банк в «фараоне». Или  как болеть за футбольную сборную Израиля, и дождаться её победы в первенстве мира...
Сейчас я анализирую: как победа Трампа на выборах может отразиться на моей жизни? Вероятно никак. Намечаемый его министром образования Бэтси ДеВос переход школ на систему ваучеров – самая, наверное, важная для страны из намечающихся реформ новой администрации – спасёт часть молодёжи от невежества, которое сулят негодные общественные школы. Но мои внучки и так учатся в частной еврейской школе. Достойный министр юстиции Джефф Сешнс не будет подыгрывать погромщикам из «Чёрные жизни важны», как подыгрывали министры в администрации Обамы. Но наш городок их мятежи не затрагивали. Трамп обещает остановить исламскую экспансию в США, но когда я проезжаю по улице Жуликов (это такое название) через соседний с нами город Патерсон, я и так вижу толпы мужчин-мусульман, направляющихся в мечеть или из мечети. Все угонщики 9/11 перед терактом посещали Патерсон, и там, по рассказам очевидцев, мусульманами радостно праздновалось разрушение башен-близнецов. Я переживаю за благополучие Израиля, но Хиллари, не в пример Обамы, не идейный враг еврейского государства. Щедрые пожертвования евреев в «Фонд Клинтонов», остававшийся под присмотром Челси, дочери королевской четы, позволили бы Израилю благополучно пережить правление Хиллари. Меня угнетала тотальная ложь Обамы и его компании, но американская медиа после выборов лжёт даже больше, чем при прежней администрации. Теперь это приобрело название – fake news – «ложные новости». Мне кажется, что президентство Трампа будет благотворным для Америки и мира, но со мной не согласятся 56% американцев, одобрявших деятельность Обамы, и большинство их, проголосовавшие за Хиллари. У каждого своя правда.
Так откуда у меня такая радость по поводу победы Трампа? Я поставил на туза, и туз выиграл!
Напротив, поведение проигравшего лагеря, дама которых Хиллари имела перед выборами на руках все козыри – пропаганду медиа, поддержку обеих политических партий страны, предсказания опросов, в то время, как у туза Трампа, кроме его фамилии, козырей не было, лучше всего описано Пушкиным в «Пиковой даме»: « – Дама ваша убита, – сказал ласково Чекалинский. Германн вздрогнул: в самом деле, вместо туза у него стояла пиковая дама… В эту минуту ему показалось, что пиковая дама прищурилась и усмехнулась…  Германн сошел с ума. Он сидит в Обуховской больнице в 17-м нумере, не отвечает ни на какие вопросы и бормочет необыкновенно скоро: «Тройка, семерка, туз! Тройка, семерка, дама!..»
Первыми, когда вместо «туза» демократам выпала «пиковая дама», сошли с ума либеральные тётки. Они нацепили на головы розовые чепчики,  принялись материться и требовать – то взорвать Белый дом, то провести военный переворот. Понимали ли «чепчики», что делают с тётками солдаты во время военных переворотов? Или их такое не пугало?
Потом лагерь проигравших возбудился из-за приостановки президентом Трампом въезда в США граждан из мусульманских стран, в которых рулят террористические организации. «Пока нас убивали граждане других мусульманских стран» – утверждали они. Но если Америку до сих пор взрывали мусульмане из относительно благополучных Саудовской Аравии и Египта и расстреливали её пакистанцы да палестинские арабы, почему это же не продолжат делать мусульмане из стран, в которых правят Аль Кайда и Исламское государство?
Сенатор Бен Кардин в программе ТВ объяснял, что обида на запрет въезда  в США приведёт мусульман в ряды Аль Кайды. То есть: не пустишь йеменца в Америку – запишется в Аль Кайду. Пустишь – не запишется. А вдруг всё-таки запишется, или уже записался? Страшно подумать!
Самые горячие сторонники мусульманской иммиграции в США – конечно, либеральные евреи. В репортажах ТВ – в толпе протестующих в аэропорту Кеннеди в Нью-Йорке всё время мелькают люди в кипах. А вот что написал 1-го февраля с.г. членам ньюджерсийского отделения «Американского еврейского комитета» его региональный директор Джон Розен: «В истории нашей нации никогда не было более важного момента для мусульманско-еврейского сотрудничества. Присоединяйтесь ко мне в выражении солидарности с нашими мусульманскими и еврейскими братьями и сёстрами»… Обуховская больница. «Тройка, семёрка, туз».
Может быть, господин Розен не слышал, что в прелестных городах Европы, после того, как там собирается достаточная критическая масса мусульман, становится опасным пройти по улице в кипе? Не читал, как в Париже «наши мусульманские братья» запытали до смерти еврейского юношу? Как в Тулузе наш «мусульманский брат» убил в еврейской школе учителя и троих детей? Про теракт в кошерном магазине Парижа (случайной кулинарии, по словам Обамы)? Догадываюсь, что господин Розен ответит, что хочет как лучше. Но ведь получится-то, если получится – как всегда.
Американская медиа свихнулась, и твердит, в ответ на любое действие президента: «Трамп плохой. Тройка. семёрка, дама».
Сенаторы-демократы – в итальянской забастовке. Они пытаются не утверждать трамповских министров, грозятся не пропустить предложенного Трампом члена Верховного суда. Лидер демократов в сенате Шумер, выступая, пускает неврастеническую слезу. Не в силах конгрессменов-демократов поменять результаты выборов президента, но они способны сделать свой орган власти нерелевантным, подорвать существующую политическую систему США, наказать граждан страны за их выбор 8-го ноября. 
Страннее всего звучат объяснения проигравших их отказу признать президентом США победителя выборов: «Трамп неадекватен». Но кто тогда адекватен? Матерящиеся тётки в розовых чепчиках? Неврастеничный лидер сенатского меньшинства Шумер, плачущий у микрофона? (Хоть в этом можно усмотреть и слабо прикрытое лицемерие. Обычай плакать при выступлении пошёл от президента Обамы. Тот поморгает, и вытрет уголком платка сухие глаза). Может быть, адекватен сенатор Кардин, опасающийся обидеть потенциальных членов Аль Кайды?

Хрупкая психика этих убогих дам и господ, похоже, не перенесла, как у пушкинского Германна, что их дама пик бита.

БУДЕМ ТОЧНЫ

09:21 , 14 февраля 2017

Будем точны

Захар Прилепин — это который сочинял романы, писал уклончивые мерзости про либеральное семя, звездил в телевизоре и концертировал помаленьку.
А в наемники по тяжелой статье УК РФ — я хочу помочь следственным органам — пошел некто Евгений Лавлинский, 1975 г.р. У наемников нет псевдонимов, у них кликухи и позывные, в лучшем случае. Моторола, Гиви, Политрук…
Важная разница между Политруком и Варварой Карауловой, сидящей в настоящее время в тюрьме, заключается в том, что Караулова — честная романтическая девушка, а в случае с Политруком мы имеем дело с расчетливым, хотя и обоюдоострым пиаром.
Абсолютно рыночная и очень успешная история, уверяю вас. Что не отменяет ее тяжелых реальных последствий.
Тут я хочу напомнить один старый сюжет.
Помните «распятого мальчика»? Его-то не было, а вот восемнадцатилетний Евгений Пушкарев из Кронштадта — был. Он насмотрелся останкинского вранья и отправился воевать с «укрофашистами» — и погиб на самом деле. И я очень надеюсь, кстати, что он является иногда Константину Львовичу Эрнсту, чтобы освежить его высокоинтеллектуальные сны.
Сегодня Останкино, обрадованное новой фенечкой отвязавшегося Политрука, снова собирает по стране батальоны добровольцев. Батальоны не батальоны, но кто-то, впечатленный новой волной военно-патриотического угара, непременно рванет на Донбасс…
Его кровь, как и кровь украинцев, которых он убьет, будет на руках этого уцененного байрона, вне зависимости от того, до какой степени он сам отдает себе отчет в собственной пошлости, а до какой сошел с ума на самом деле.

ВОЙНА ГЛАЗАМИ АЛЕКСАНДРА НЕВЗОРОВА

 Автор: Виктор Резунков 62 комментария

Война глазами Александра Невзорова

В последнее время слово "война" стало привычным в лексиконе российских политиков.

Недавно бывший президент СССР Михаил Горбачев, призвав мировых лидеров принять резолюцию о запрете развязывания ядерной войны, в статье, опубликованной в журнале Time, написал: "Заявления политиков и военных звучат все воинственнее, а оборонные доктрины становятся все опаснее. Комментаторы и телеведущие вливаются в этот воинствующий хор. Все выглядит так, как будто мир готовится к войне".
Готовится ли мир и Россия, в частности, к войне? В чем причина войн, не прекращающихся тысячи лет? Какова природа войны? Может ли на этой планете когда-нибудь наступить полный мир? Об этом мы беседуем с петербургским публицистом, писателем Александром Невзоровым.
— Александр, как вы относитесь к такому явлению, как война? Это патологическое явление или нет?
— Нет, это не патологическое явление, это абсолютно характерная, неизбежная и потенциальная особенность человека. Необходимо понимать одну простую вещь — что такое человек. Это животное, проделавшее долгий, тяжелый, мучительный эволюционный путь, и в этом процессе оно, естественно, приобрело свойства, которые полагало необходимыми для выживания. Никаких других свойств у него нет.
Все остальное, что мы обычно маркируем как милосердие, доброжелательность, симпатию, — это все чисто декоративные вещи, которые могут быть, а могут и не быть. Но в основе человека всегда зоологическое начало, это всегда животное прежде всего, злобное, похотливое и невероятно агрессивное. Наверное, нет другого вида животных, которые сделали бы внутривидовые убийства как бы обязательной нормой регулировки и выстраивания собственного социума. Человек здесь абсолютно вне конкуренции.
Конечно, войны будут всегда, потому что уже ясно: никаких существенных изменений во всей этой питекантропской природе не может произойти. Ведь на протяжении почти пяти миллионов лет этот человек был обычным стайным животным, который занимался падальщичеством (детритофагией), каннибализмом. И каннибалировал он с необычайной страстью, ведь мы видим, что даже в те эпохи, когда каннибализм приобрел запретный оттенок, когда на него было наложено вето, человек с легкостью перешагивал через это вето. Мы помним и блокаду Ленинграда, и происшествие со сборной Венесуэлы, мы видим на каждом шагу в Малой Азии, на Филиппинах, в Тасмании, что при любом удобном случае человек все равно возвращается к этому. Надо отдавать себе в этом отчет, просто трезво к этому относиться.
Мы придумали про себя какую-то сказку, культура ее сложила и сделала нормой, а на самом деле все гораздо хуже. И то, что в двадцатом веке мы угробили шестьдесят миллионов человек и еще столько же изнасиловали женщин, и столько же человек сделали калеками и инвалидами, и столько же лишили свободы, счастья и права на развитие, — это абсолютно естественные человеческие вещи, которые доказывают, что мы не перевоспитываемся, не становимся лучше.
И сейчас мы постоянно находимся в недоумении: а что же будет дальше, несмотря на то, что у нас вроде бы есть три тысячи лет истории, которые должны были научить нас простым вещам: что мир — это лучше, чем война, университет — это лучше, чем разбрызганные по стенам мозги, дети — это лучше, чем орущие, изнасилованные, зарезанные бабы. Вот такие очевидные вещи должны были бы, наконец, усвоиться. Но они не усваиваются, и сегодня мы каждый раз открываем новостную ленту интернета с некоторым холодком, потому что мы не понимаем, когда может начаться опять… А в том, что это может начаться опять, уже нет сомнений. Даже если не начнется, вот это наше предощущение, понимание того, что сейчас абсолютно реален тот же кошмар, который разрывал человечество в XX веке, — это лучшее доказательство того, что природа наша, в общем, весьма и весьма порочна.
Пять миллионов лет мы были обычным животным. По сравнению с этим периодом те двести поколений, которые мы можем насчитать с момента начала фиксированной истории человечества, то есть с того момента, когда уже была изобретена и введена письменность, это, конечно, капля в море, и понятно, что формировались мы раньше.
— Раньше находилось объяснение началу войны — например, территориальный или колониальный вопрос. А что сейчас, в эпоху постиндустриализации, когда скончалась геополитика, может стать оправданием начала войны?
— Мы видим, что мир все равно переполнен придурками. Мы видим, что действиями людей руководят не соображения прагматизма, трезвости, корысти и желания комфорта. Ими по-прежнему руководят идеи. И вот идеи — это самое мерзкое, что может быть.
Когда я говорю, что интеллект и убеждения — вещи несовместимые, я же знаю, что говорю. Ведь интеллект — это не некая статичная, один раз нарисованная картина внутри нас, а постоянно меняющаяся сумма знаний, перестраивающаяся, переформатирующаяся, разрушающаяся и вновь собирающаяся. И каждый новый факт, каждое новое знание должно привносить в этот интеллект существенные изменения. Но когда есть фактор идеи, которой служит человек, когда есть фактор некой веры, некой одержимости принципами (и неважно, как называется эта идея: "русский мир" или "радикальное мусульманство", — как угодно, мы знаем очень много примеров радикализма), мы можем быть уверены, что там, где есть идеи, в любом случае будет война и кровь.
— В последние годы (особенно в последние три года) на общем фоне милитаристско-пропагандистской истерии мы наблюдаем различные меры, принимаемые властями, которые не назовешь иначе как подготовкой к войне. Создаются различные мобилизационные планы, законодательно определяется, кто будет управлять в регионах в случае войны, проверяются и ремонтируются бомбоубежища, и уж не сосчитать, сколько проведено широкомасштабных военных маневров. Как вы можете это объяснить? Зачем Россия готовится к войне?
— Во-первых, выгодно готовиться к войне, потому что это повышает возможность разворовывания госбюджета. Во-вторых, не забывайте, что наличие всякой высшей цели (а война для человека — одна из высших целей) позволяет списать любую разруху, любое нестроение, любой кошмар. Вообще, любое мессианство (а в России война всегда связана с мессианством, с некой высокой ее ролью) оправдывает любое свинство и любую глупость.
При этом всем уже ясно, до какой степени это лицемерно. Ведь понятно, что Вторая мировая была достаточно жесткой войной, и выиграна она была исключительно благодаря изобретению ядерного оружия. И победителем в этой войне может считаться только тот, кто овладел этим оружием и сумел его применить, как ни жестоко это звучит. Роль Советского Союза была колоссальной, он оттягивал на себя удар, выматывал немцев и, в общем, служил мясом, давая возможность разработать бомбу, это уникальное оружие. Это действительно колоссальная роль. Я не знаю, сознательно ли Сталин принес свой народ в качестве мяса или это были некие стихийные моменты.
Но обратите внимание: никто больше не проявлял такого чудовищного лицемерия, никто не называл оккупацию стран Европы освобождением. Освободить — это значит дать свободу. А что сделали советские войска? Они окружили эти территории колючей проволокой, насадили марионеточные правительства, внедрили собственную дичайшую идеологию, отрезали страны от развития, кроваво давили бунты. И это называется освобождением Европы? Нет, это не освобождение Европы, это тот же самый фашизм, только помягче.
Тем не менее на этом простом примере мы видим, насколько России свойственно лицемерить абсолютно во всем. Корни здесь надо искать, наверное, в культуре. Я не специалист по культуре, но с учетом того, что геном не занимается такими глупостями, как передача социальных свойств и привычек или так называемого менталитета (кстати, глупейшее слово), вероятно, надо искать корни в каком-то источнике, излучающем эту идеологию и эти представления.
Я рассматриваю сегодняшнюю реальность России мирно, дружелюбно, у меня не вызывают никакой ненависти и ярости ни черносотенцы, ни попы, потому что я же, в общем, энтомолог, а энтомолог не может поссориться с жуками, которых он исследует. Он всегда должен относиться к ним доброжелательно и с огромным интересом, что я и делаю.
— Каждый человек рано или поздно представляет себе, какой может быть будущая война… А какой вы ее представляете, Александр? Какие причины для ее начала кажутся вам вполне реальными?
— Есть известная песня "Хотят ли русские войны?". И уже всем понятно, что хотят, что потребность России в войне очень высока, поскольку ее роль в мире, в общем, совсем не так велика, как представляется самим русским. Ее роль в науке, ее вклад в цивилизацию далеко не так значительны, а чаще всего и незначительны. Единственное, на чем она хорошо, как сама считает, отводит душу, — это война. Но эта война всегда ведется преступными в отношении собственного народа методами.
Она всегда идет через десятикратно избыточные потери и умение без оглядки расходовать солдатское мясо.
По сути дела, таково происхождение почти всех русских побед, и мы это видим просто на каждом шагу. Я помню изумление французских и английских стратегов в Первую мировую войну: они были поражены тем, что, оказывается, в русской армии вообще не ведется учет потерь. Сейчас, пытаясь выяснить, во сколько же солдатских трупов обошлась Первая мировая, мы получили весьма условную цифру в три миллиона, и мы имеем право в ней сомневаться, потому что подсчета действительно нет.
Вот здесь я никому не позволю себя переспорить, потому что лучше всех знаю эту тему. Я видел, как Россия ведет войну, я щупал эту войну, был на ней, видел: да, она делается только солдатским мясом, только безоглядным, хамским, бесстыжим расходованием человеческих жизней. И не ради каких-то стратегических тонкостей, не ради каких-то высоких целей, а просто потому, что мяса много. И у любого идиота в лампасах есть право расходовать солдатские жизни по своему усмотрению, вне зависимости от того, сколько он перед этим выпил коньяка.
Я видел эти впустую убитые жизни, видел людей, которые погибли даже не за режим и ни за какую не за родину, а просто по прихоти режима. И я понимаю, что другой тактики, кроме вот этой трупообразующей, у России, скорей всего, нет — по крайней мере очень трудно поверить в то, что она есть.
"Я не думаю, что следующая новая война может быть сконструирована с российской стороны по какому-то другому принципу: просто нет традиции. Так воевал Суворов, который бросал раненых во время своего альпийского похода, не щадя, не жалея, не считая. Так воевал Кутузов, который спокойно бросал десятки тысяч раненых, отступая с Бородинского поля. Так воевали всегда. Так воевали на Невском пятачке, где зачем-то, просто потому, что какой-то усатый идиот воткнул флажок на карте, зачем-то положили двести пятьдесят тысяч человек, и из этих мерзлых трупов строили контрфорсы, баррикады и защитные сооружения. Будем откровенны: мы же видим, что это есть основное лицо русской войны (мне самому неприятно это говорить, хотя я не русский, и тут мне, может быть, проще, чем кому бы то ни было).
Но ведь любая война — не подарок. И кто бы ее ни вел… У каждого этноса есть свои привычки, свои особенности, и у каждого они совершенно омерзительны.
— В последнее время, в особенности после каждого крупного террористического акта стало привычным говорить о войне цивилизаций. Насколько, по вашему мнению, это соответствует действительности?
— Нет-нет, это еще не война. Мусульманский мир не настолько силен, чтобы противостоять Европе и цивилизации. Возможно, пройдет пятьдесят лет, и им удастся купить много ученых, много технологий, организовать армии, но тогда это будет другой разговор, а пока рано об этом говорить. Мы говорим только о терроризме и, конечно, это единственное удовольствие, которое они могут себе позволить на данный момент.
Это нормальное следствие любой религиозности. Не бывает религиозности без терроризма. Христианство тоже устраивало террор во всем мире — кровавый, жестокий, беспощадный: и в отношении собственного народа, и в отношении иноверцев и инославных. Мы видим, что там, где есть идеи, обязательно есть терроризм.
— Владимир Путин неоднократно произносил такую фразу: "Слабых бьют!" Этот своеобразный девиз президента России, как считают многие его биографы, возник в Басковом переулке, где юность Володи прошла в драках с блатными. Не лежит ли этот девиз как определяющая концепция в основе внешней политики сегодняшней России?
— Я думаю, что "дворовость" Владимира Владимировича сильно преувеличена. Я тоже питерский мальчишка, выросший в абсолютной свободе в подворотнях улиц Маяковского и Жуковского, Невского проспекта, в удивительном советском мире, который формировал странных людей. Я думаю, что слова про подворотню — это такая любимая утка прессы.
Нет. То, что делает Путин, то, как и почему он это делает, как раз абсолютно согласуется со всем, что происходило у нас России за триста лет истории, с того момента, когда распалась Орда, и у России появилась возможность спеть пару самостоятельных песен. То, что он делает, очень в духе России, в ее тренде, в традиции. И Донбасс, и Сирия — это все продиктовано как бы некими особенностями, которые заложены в имперских представлениях о собственном присутствии везде, о собственной воле.
Я понимаю, что он просто вышивает по старой имперской канве, и делает это, к сожалению, очень тщательно. Но если он принимает идеологию имперства, если он считает, что Россия того образца имеет право на существование и может жить, то ему ничего другого не остается (другое дело, что я эти представления считаю глубоко ошибочными и порочными, но, в конце концов, давайте оставим ему свободу представлений). Он угодил под влияние огромной идеологической химеры, которая еще и не таких скручивала в бараний рог, еще и не таким впивалась в шею и начинала сосать из них кровь. Она подчиняла себе гораздо более интеллектуально могучие организмы и превращала людей в чудовищ.
Мы знаем, что такое имперская идея. И я хорошо знаю это по себе. Мне повезло: я вылечился, но я прошел через это, и я хорошо знаю и ее могущество, и ее примитивность, и ее способность воодушевлять. Я не удивляюсь, что Владимир Владимирович угодил в когти этой идеи — странно было бы, если бы это было не так.
— А почему вы считаете, что это было неизбежно?
— Он же юрист, то есть человек, который убежден, что творог добывают из вареников, а конкретная конструкция мира и понимание естественно-научных азов ему малодоступны — просто в силу того, что он гуманитарий.
Гуманитарий всегда очень уязвим. Особенно он уязвим на переломе эпох, когда то, что было запретным, становится возможным. Попав под обаяние этого возможного, все люди того времени представляли, что церковь, какая-то духовность — это что-то прекрасное, когда-то потерянное, что нужно вновь обрести. Никто же не понимал, что слово "духовность" — это такой термин, который сумел заключить в себе сразу три понятия: "злоба", "невежество" и "агрессивность". Ни в каком языке три слова не могли поместиться в одном, а вот в России появилось такое слово — "духовность". И мы теперь знаем, что это такое.
Но тогда-то это слово выглядело совершенно другим — мы же не понимали его природы, не понимали его последствий. Мы, как малые дети, не обращали внимания на то, что так называемая православная святая Русь держалась на множестве законов, уголовных уложений, карающих за малейшее преступление. Мы же не понимали, что механизм "духовности" заводится не пальчиками ангелов, а рукой городового, что все насквозь в этой духовности — жандармское, казенное и безжалостное. Мы жили абсолютными иллюзиями. Кто-то вылечился от этих иллюзий, а кто-то не смог.
— Александр, вы сказали, что утром начинаете смотреть новости в интернете с холодком в спине, допуская вероятность каких-то глобальных перемен, в том числе войны. Воинствующие адепты так называемой "русской идеи" постоянно говорят о растущей военной угрозе России со стороны чуть ли не всего остального мира. По вашему мнению, кто-то действительно может начать против России войну?
— Я не думаю, что нам угрожает война, по одной простой причине: русская армия как не была способна воевать, так она и не способна. И все эти пугалки для СМИ со всякими смеющимися "Искандерами" — ну, давайте их там и оставим, пусть они звучат из натруженного рта Киселева, а мы не будем этого касаться.
Я не думаю, что что-то могло произойти с этой армией с чеченской поры. Мы видели, как эту огромную, очень дорогую в содержании, всю украшенную лампасами, штабными машинами, ракетами, полками, парадами, гигантскую, миллионную армию вертела Чечня — три тысячи гинекологов, программистов, пастухов, дилетантов, которые тогда выступили за свою Ичкерию. И они легко сделали эту армию.
И вот я вижу, что ничего принципиально не изменилось. Позор русской армии в Донбассе я наблюдаю не без удовольствия, потому что я в свое время предпринял много усилий для того, чтобы осуществилась Приднестровская республика. Будучи героем этой республики, снабженный всеми ее орденами и медалями, действительно много сделав для нее, теперь я вижу, какой это было бредовой идеей. В результате мы получили маленькое, убогое, депрессивное государство с пластмассовыми деньгами, с дегенеративным законодательством, отрезанное от развития, от элементарных возможностей, которые должны быть у любого человека, болтающееся, как нечто в проруби, без надежд стать льдом или водой.
И вот этот сепаратизм, который был мне так любезен… Я как бы поставил эксперимент и убедился в том, что лучше в это не играть. В лучшем случае мы на месте Донбасса получим второе Приднестровье, то есть вторую такую же страшную, деградирующую и никому ненужную конструкцию, которая обречет миллионы людей жить с какими-то фальшивыми, нигде не признанными паспортами, расплачиваться пластмассовыми деньгами и бояться того террора и беспредела, который будут устанавливать главари террористических организаций, управляющие ими. Мне бы не хотелось, чтобы это повторилось.
Поэтому я, следя за трагедией русской армии в Донбассе, буду называть вещи своими именами. Им не удалось… Уж какая была декоративная, картонная армия у украинцев: ну, кидались они галушками и плевались борщом, и это все, на что они были способны, и то об нее сломалась эта имперско-русская военная машина. Сломалась об эту галушку! О чем вообще речь? О каких военных возможностях?
С кораблем "Адмирал Кузнецов", по крайней мере, понятно: он, насколько я знаю, блестяще выполнил свою миссию. У него была задача давить рыбу — несколько косяков санкционной рыбы, которая могла оказаться не там, где надо, и он это совершил. Но ведь это все — один сплошной позор. Поэтому я не думаю, что у России есть хотя бы минимальная возможность вести какую-то войну.
— В этом году исполняется 100 лет Февральской революции и большевистскому перевороту, которые перетекли в Гражданскую войну. Вы не наблюдаете сегодня в России идеологического противостояния, которое тоже может перейти в гражданскую войну? Вы видите сегодня в стране идеологическую войну?
— Ее нет. Чем мы всегда можем утешаться? Что сегодня является самым лучшим известием для каждого нормального человека? Это известие о том, что все "пламенные идеологи", все пропагандисты "русского мира", все православные национал-фашисты –— жулики и лицемеры, они мечтают о костюме "Бриони" и даче на Канарах, им нужна хорошая немецкая машина и возможность прокатиться по автобану. А все эти спекуляции, весь этот исторический хлам для них сейчас — способ заработать и не более того. Они жулики, коррупционеры. Прекрасно, что они коррупционеры! Прекрасно, что в них нет никакой убежденности! И мы же знаем, чем заканчиваются споры с оппонентами (ну, кроме каких-то совсем психиатрических вариантов), знаем, что оппонентов нет.
Все сейчас играют в какую-то смешную глупейшую игру под названием "великая Россия", но никто не верит ни единому слову ни своих оппонентов, ни даже своим собственным словам.
А мы здесь просто на стороне здравого смысла. Я же не либерал. Если я сейчас воюю за либералов, это же ни о чем не говорит. У меня вообще нет никаких политических взглядов. Я занимаюсь совершенно другими делами, а как я уже говорил, интеллект и убеждения — вещи несовместные.

Источник: "Радио Свобода"
Все права защищены (с) РС. Печатается с разрешения Радио Свобода/Радио Свободная Европа, 2101 Коннектикут авеню, Вашингтон 20036, США
Корреспондент РС в Петербурге Печатался в самиздатских сборниках, позже в различных российских и зарубежных газетах и журналах.