|
воскресенье, 4 января 2015 г.
ЗЛОЙ ХОЛОДЕЦ
РОССИЯ И ТУРЦИЯ - СОЮЗ ЦАРЯ И СУЛТАНА
Россия Турция. Al Hayat: Россия и Турция - союз царя и султана | ||
 Al Hayat Фото: логотип с сайта издания Турция и Россия — две бывшие империи, пытающиеся вернуть свое место на мировой арене. Первая из них пришла в упадок и распалась в 20-х годах прошлого века. Только с помощью Запада ей удалось сохранить остатки своего величия, при этом она, если не считать ее вступления в НАТО, так и не стала его частью. Вторая рухнула в 90-х годах того же века. Ее не спасли ни «перестройка», ни «гласность» Михаила Горбачева, ни попытки Бориса Ельцина подружиться с Западом. После распада бывшие империи изменились. А вместе с ними изменился и мир. Кемалистской Турции стало недостаточно защищать свои границы и издалека грозить соседям-арабам. Надо сказать, что эти соседи не вдохновились ни турецкой «демократией», ни турецкой «светскостью». С приходом к власти Эрдогана в Турцию вернулся дух султаната, царившего здесь на протяжении всех веков ее властвования над арабскими странами и Средней Азией. Сегодня Турция представляет реальную угрозу для арабских государств. Когда-то ее территория простиралась от границ с Россией на востоке до границ с Австро-Венгрией на западе. Именно о таких границах для своей страны мечтает Эрдоган, вызывая в памяти турок рассказы бабушек и дедушек. Воплотить его мечту в жизнь ему помогают исламистские террористические организации и экстремистские движения, ратующие за воссоздание халифата во главе с «потомком Пророка» Абу Бакром аль-Багдади, которому Анкара оказывает безграничную поддержку. Что касается России, стремящейся вернуть власть и влияние советской империи, то она опирается на военную силу и союзы с ближневосточными государствами в лице Сирии и Ирана. Правда, нельзя сказать, чтобы население этих стран поддерживало Россию. Исламисты выступают против нее, оставшиеся коммунистические партии слишком слабы и не имеют никакого веса в правительстве, да и сама Москва больше не придерживается марксистско-ленинской идеологии. Поэтому основным фактором, питающим ее устремления вернуть все то, что было утрачено в последние 20 лет, стал так называемый российский национализм. Особенно ярко он проявился в эпоху Владимира Путина, этого нового российского царя, вернувшего своему народу чувство собственного достоинства. Все его усилия направлены на то, чтобы сделать из России новый мировой центр силы, ни в чем не уступающей США. С этой целью он вступил в союз с Китаем и странами БРИКС против Запада, который в страшных снах все еще видит призраки коммунизма в России и маоизма — в Китае, хотя тот давно уже превратился в капиталистическую страну. Путин усиленно старается развивать отношения с союзниками. Примером этому в области экономики могут служить Шанхайские соглашения, в военной сфере — поддержание военной базы в Тартусе. Политика «султана» Эрдогана с самого начала встретила сопротивление арабских государств, которым не захотелось возвращаться в мрачные времена Османской империи, во времена, которые так старались вернуть «Братья-мусульмане», вступившие в союз с Анкарой. В Египте армии удалось устранить эту партию от власти. В Тунисе «Ан-Нахда» стала частью правящей коалиции, не сумев сохранить власть. Что касается стран Персидского залива, то почти все они, кроме Катара, внесли «братьев» в список запрещенных организаций. От «султана» и его призрачной мечты отвернулись и ИГИЛ, и «Ан-Нусра», и Сирийская свободная армия. США воспротивились его «маленькой» прихоти и отказались вводить беспилотную зону над Алеппо. Если бы это произошло, то это привело бы к еще большему разрастанию посеянного Турцией терроризма. Другими словами, политика Эрдогана привела к региональной изоляции Турции. Запад, в свою очередь, изолировал Россию, испугавшись ее имперских амбиций в Европе и на Ближнем Востоке. Когда они оказались в условиях изоляции, Путину и Эрдогану пришлось пойти на сближение друг с другом: других вариантов просто не было. Они отдали предпочтение экономике перед политикой, вступив в беспрецедентный союз. Царь принял решение наказать Болгарию и отказался от проекта строительства газопровода в Европу через ее территорию, договорившись с султаном, что новый трубопровод пройдет через территорию Турции. Они также подписали договор об увеличении торгового оборота до ста миллиардов долларов и пока отложили в долгий ящик проблему финансирования Анкарой террористов, которые угрожают уничтожить Российскую Федерацию. Возможно, они понадеялись на то, что прокладка газопровода сблизит их политические взгляды в будущем. Все это хорошо, вот только американская империя, а вместе с ней зарождающиеся империи Франция и Великобритания будут продолжать блокировать Москву, а в условиях начатой ею гонки вооружений все договоры, заключенные с Анкарой или с кем-то еще, могут оказаться бесполезны. И это несмотря на недавние слова Путина о том, что России нет равных по степени военной силы и что она готова применить ее в случае роста «западной угрозы». Очень коротко современную ситуацию можно описать так: мир втянут в конфликт исчезнувших империй, мечтающих вернуть былую славу. Единственная здравствующая империя в лице США использует все имеющиеся у них средства для защиты своих интересов в «колониях», которые погрузились в пучину религиозных и этнических конфликтов. Сильные государства превратили нашу родину в театр разрушительной холодной войны.
|
НЕОБЫКНОВЕННАЯ ВСТРЕЧА
Встреча под Грацем
История эта произошла в самом конце Второй мировой войны. В крошечном и, несмотря на войну, ухоженном австрийском городке к юго-востоку от Граца стояли рядом советские и союзнические войска. Союзники задержали немецкого офицера. Точнее сказать, он сам сдался англичанам. Сидел на допросе и вполне довольный собой, не стесняясь, обстоятельно докладывал британскому офицеру о себе и своих достижениях в деле очищения Европы от «еврейской заразы».
Немец оказался не простым военным, а эсэсовцем с немалым послужным списком. Трудно сказать, что заставило его быть столь откровенным на допросе. Возможно, он действительно надеялся, что «славная» биография поможет ему лучше устроиться у победителей. Так или иначе, чувствовал он себя вполне уверенно и свободно.
По ходу его рассказа офицер армии Его Величества — лейтенант, ведший допрос, — становился все мрачнее. Его помощник и секретарь, едва успевавший записывать показания, все ниже склонялся над записями.
— А ты, похоже, итальянец! — совсем разошелся эсэсовец, обращаясь к офицеру с темной кудрявой шевелюрой. — Переметнулся никак к победителям, а? Выслужился? Ну-ну... Жалко, мы не успели навести у вас порядок!
Офицер внимательно посмотрел на него, а затем обратился к своему адъютанту:
— Послушай, а ведь этот подонок, действительно, так и уйдет безнаказанным! Неужели же мы ничего не сделаем?
— Почему же, — ответил помощник, — есть один вариант...
Эсэсовца, чей рассказ был прерван репликами британцев, прошиб холодный пот. Он неплохо знал английский, но фразы, которыми только что обменялись между собой эти «англичане», понимал еще лучше. Искаженный родной немецкий — этот язык ему слишком часто приходилось слышать в последние годы.
Нацист вдруг с ужасом осознал, кто на самом деле его допрашивал, и понял, что пощады не будет. Запнувшись на полуслове, он побелел. Дыхание перехватило, трясущиеся пальцы потянулись к пуговицам аккуратно застегнутого воротника. В его поплывшем сознании голоса британцев слились в гул, и немец перестал различать их слова. Впрочем, дальнейший их разговор продолжился на гортанном хриплом языке, который он все равно не смог бы понять.
Внезапно потеряв весь свой лоск, немец безучастно наблюдал за происходящим. Лейтенант кому-то звонил, договаривался о встрече. Затем задержанного вывели, посадили в машину и куда-то повезли. Автомобиль остановился в безлюдном переулке, на краю зоны союзников. Со стороны советской территории навстречу офицерам шагнул майор советской армии в сопровождении двух солдат. Майор подошел и брезгливо посмотрел на немца.
— Этот? — спросил он на идиш, кивая на пленного.
— Да, Абраша, — отвечал ему адъютант. — Вот копия протокола, я переписал для тебя на мамэлошен.
— Да зачем мне эта твоя записка, Веня?! — взвился вдруг майор. — Ты ведь знаешь, что они сделали... Я эту шваль...»
Последние рубленые фразы, пробившиеся сквозь скованное ужасом сознание немца, были сказаны уже на русском — короткие команды, которые отдавал майор своим солдатам. Автоматная очередь прервала мучения эсэсовца.
— У нас бы его после допроса, скорее всего, отпустили, — как бы извиняясь, сказал лейтенант майору. — Спасибо тебе...
Майор советской армии Абрам Цейтлин устало кивнул, глядя на своего беспутного младшего брата, много лет назад бежавшего из дома в Палестину. Он и подумать не мог, что когда-нибудь увидит его снова. На прошлой неделе они случайно оказались вместе на официальной встрече как представители двух союзнических, но все же противостоящих армий.
Они единственные из некогда большой и дружной семьи остались в живых. Встретившись, сразу узнали друг друга. Абрам только и успел рассказать брату, что родители и сестры остались где-то во рву под Бобруйском.
Майор с опаской взглянул на сопровождавших его солдат. «И ведь даже обняться при них нельзя, — подумалось ему с тоской. — А может, они все равно заметили? Донесут? Наверняка... Брат советского офицера в империалистической армии! Если там узнают, разжалуют сразу. Как минимум разжалуют...»
Майор Цейтлин, сухо кивнув, пожал руку лейтенанту, тоже палестинскому еврею. Взглянул на брата. Это была их последняя встреча. Там, видимо, все-таки узнали. Майор Абрам Цейтлин, разоблаченный «британский и японский шпион», умер через три месяца — то ли во время допросов, то ли уже на этапе.
***
Еврейская бригада — воинская часть, созданная англичанами осенью 1944 года в составе британских вооруженных сил и укомплектованная еврейскими добровольцами из Палестины, — была расформирована в июне 1946-го.
Бесчестная британская политика по отношению к евреям, в особенности на фоне растущего осознания масштабов Катастрофы, вела к усилению напряженности между правительством Англии и еврейским населением Палестины. Поэтому британцы предпочли разоружить и демобилизовать еврейских бойцов.
Тем не менее именно благодаря солдатам бригады была налажена нелегальная эмиграция в Палестину переживших Холокост европейских евреев. А в мае 1948 года они стали основой офицерского кадрового состава Армии обороны Израиля. Именно их опыт, приобретенный в боях с нацистами, во многом обеспечил последующую победу еврейского государства в Войне за независимость.
Эту историю рассказал мне прототип Бени (Вени) Цейтлина, ветеран Еврейской бригады и Армии обороны Израиля. В конце 90-х он встретился в Хайфе с сыном своего старшего брата Абрама, репатриировавшимся в Израиль с детьми и внуками.
Александр Непомнящий
ЮЛИЯ ЛАТЫНИНА 3 ЯНВАРЯ
Время выхода в эфир: 03 ЯНВАРЯ 2015, 19:07
― Добрый вечер, Юлия Латынина, как всегда в это время по субботам.С Новым годом вас! Прошлый год начался с Майдана, окончился Манежкой по замечательному выражению журналиста Портникова. А если говорить о России, то год прошлый кончился освобождением Ходорковского. А этот начался с трех с половиной лет, которые дали Олегу Навальному. На Майдане собрались сотни тысяч людей, чтобы свергнуть власть «золотого батона». На Манежку вышли в конце декабря 2 тысячи. Это на значит, что всего лишь двум тысячам людей на нравится то, что происходит в России. Но как там написано в «Трудно быть богом? «И то верно, - вздохнул кузнец, - да только куда денешься? Один ведь, как перст». На что дона Румата отвечает: «Ты один как перст, да таких перстов у вас в городе 10 тысяч». «Ну?» - сказал кузнец. «Вот и думай!» - сердито сказал Румата и пошел дальше.
Приговор подлый, потому что заложников берут только террористы. Еще заложников брали от своих политических противников разные традиционные режимы. Например, сын имама Шамиля воспитывался при дворе императора, Но, во-первых, сына не ссылали на соловки, во-вторых, что бы ни делал Шамиль, какое бы восстание он не поднимал, на сыне это не сказывалось.
Власть не хочет делать из Навального мученика, который сидит в тюрьме и является центром внимания
Одновременно приговор очень рациональный, потому что чего не хочет власть – она не хочет делать из Навального мученика, который сидит в тюрьме и является центром внимания, и долбит эту власть. Ей не нужен такой мученик. Ей нужен человек, которого она задолбала придирками, который 24 часа в сутки, 7 дней в неделю ловится с различные уголовными делами, за переход улицы на красный свет, доказывает, что он не верблюд и так далее. У него не хватает времени ни на Якунина, ни на Миллера, ни на Сечина, ни на Ротенберга, на всех владельцев дворцов. Ей не нужен герой, она очень боится сделать из Навального героя. Ей очень хочется, чтобы все новости, которые звучали на Навального: вот посмотрите какую еще чушь Навальному предъявили. Далее – утомительный разбор этой чуши. Конечно, к сожалению, у нее частично получается, потому что в сутках 24 часа. Если человек вынужден оправдываться, что он не верблюд, то все меньше и меньше времени хватает на все остальное.
Еще власти очень важно, чтобы мы вместо дворцов и шубохранилищь обсуждали: А не было чего-нибудь там у Навального с этой фирмой «Главподписка». Главное – навязать обществу такой обсуждение. Потому что помните, как в рекламе Russai Today: «А, кто хуже для мира: Буш или Ахмадинежад? Давайте обсудим». Это такая главная проблема лжи. Вот небо синее. И вдруг находится человек, который тебе говорит: «Небо желтое». И если ты этого не обсуждаешь, то получается, тебе нечего возразить. Если ты обсуждаешь, то получается, что это две равные вресии что небо синее, что небо желтое. Вот один говорит, что небо синее, а второй – что небо желтое. Давайте обсудим.
Это еще одна большая беда нашего времени, что в мире массовой информации можно даже вполне нормальному человеку замутить голову, что вот знаете, Навальный, может быть, там что-то такое… нет дыма без огня. Сейчас ведь вполне приличные люди могут гордо сказать: «Вот я не знаю, что там случилось на Майдане: были там все-таки фашисты или нет? Правда посередине». Или там: «Ну я не знаю, кто сбил Боинг. Правда относительна». И людям не приходит в голову, что они со своей относительной гордостью выглядят, как человек, который говорит: «Я не знаю, ели евреи христианских младенцев или нет». Или: «Были концентрационные лагеря или нет? Правда посередине». Так вот, правда не всегда посередине. В случае нацистов правда заключается в том, что евреи младенцев не ели, а концлагеря и Освенцим был.
А в нашем случае она заключается в том, что наш «Бук» сбил Боинг, а Украина не сбивала. В нашем случае она заключается в том, что страной правит клептократия, в которой воровство является просто необходимой квалификацией для получения работы, а Навального посадили зато, что он против этой клептократии борется.
Важный момент, что система действует рационально в отношении Навального, потому что, например, в отношении Украины и Майдана она действует не рационально. Вот там, когда речь идет об Америке, там прут какие-то глубинные страхи, комплексы. В случае же Навального, как я уже сказала - чисто рациональные решения. Я даже не думаю, что опасения дальнейшего падения рубля играли какую-то роль, хотя понятно, что если бы Навальному дали срок, то рубль упал пряму вот тут с концами, похоронив последние 60 рублей.
Еще такой маленький момент, что в отношении Навального система ведет себя рационально только сверху. Потому что внизу была еще одна история. Это, напомню, замечательная история с Леонидом Парфеновым и Лией Ахеджаковой. Позвонил некий молодой человек, Назвался Алексеем Боженовым, сказал, что делает сайт в поддержку Навального, просил прорекламировать. Те, естественно, согласились. Приехали два молодых человека, очень порядочных, а потом оказалось, что сайт требует дать Навальному срок. И, когда Лия Ахеджакова позвонила господину Боженову, Боженов ей сказал: «Как вы не знали? А где 10 тысяч?» - «Какие 10 тысяч?» - «Которым мы вам дали».
Теперь господин Боженов утверждает, что Парфенов тоже договорился за 10 тысяч, а попросил больше; что ассистенты показывали им макет сайта. Кроме того проявился оператор, которые все это снимал. Он действительно был в поддержку Навального, он в ужасе, что его так использовали. И тут я, прежде всего, рекомендую подать в суд на Боженова и попросить выставить очень высокую сумму. Я думаю, что это тот редкий случай, когда они выиграют суд, потому что все, что говорит Боженов, может быть проверено на суде. Он говорит, что эти люди сами ему позвонили. Но есть же телефонные соединения. Посмотрим, кто кому звонил. Он говорит, что ассистенты показывали сайт. Покажи ассистентов, куда они приезжали и где показывали. Он говорит, что Ахеджакова получила 10 тысяч. Слушай парень, ты забыл снять, как она получала 10 тысяч?
Приговор подлый, потому что заложников берут только террористы
На мой взгляд, это очень хороший пример, как система в данном случае работает против себя. Потому что, что Путину идеально нужно было? Чтобы про Навального говорили как можно меньше. Собственно, поэтому ему дали условный срок. А пиарщикам, которые осваивают деньги, нужно совсем другое: нужно освоить бабло. И та рациональная версия происшедшего, которую я вижу – наверное, есть какие-то нерациональные версии – но вот рациональная версия заключается в том, что некоему молодому человеку надо было освоить бюджет. Он говорит: «Да я сейчас сниму Парфенова, да я сейчас сниму Ахеджакову – этих продажных тварей!» - «А как?» - «А я их куплю». Ему – раз! – дают бабки. Он кладет эти бабки себе в карман и разыгрывает эту сценку: «А вы не поддержите Навального». Мысль о том, что будет дикий скандал, и вся история сыграет ровно наоборот, возможно, нашего товарища не колышет.
Потому что очень важный момент: там на нижних этажах система не работает на Путина. Он считает, что Путин должен работать на нее. И так же, как вся система отмазывала убийц Магнитского, сперших из бюджета 700 миллионов долларов – сейчас вся система, видимо, будет отмазывать Алексея Боженова, который заявляет: «Как? 20 тысяч – это я отдал Парфенову, это я отдал Ахеджаковой». Почему мне эта версия кажется вероятной? Потому что при любом другом раскладе непонятно, почему именно Ахеджакова и Парфенов. При любом другом раскладе, естественно было бы сделать сайт, на который вытащить всяких слуг режима, не освоить там 10 тысяч, и никакой твой куратор не поверит, что слуга режима попросил 10 тысяч долларов за то, чтобы поругать Навального. Он по статусу обязан.
Кто целевая аудитория проекта этого была? Вот это самое важное. Относительно Навального Россия, грубо говоря, делится таким образом: есть те, кто его знает – они большей частью ему сочувствуют. Это несколько сот тысяч человек, может быть, даже около миллиона. И есть те, кто его не знают. Понимаете, не то, чтобы ненавидят – не знают. Потому что, они, вообще, ничего не знают; потому что они не знают, что Земля вращается вокруг Солнца, потому что они не знают, когда была Вторая мировая и кто в ней сражался. Ничего они не знают, кроме того, что Путин спаситель, а Америка хочет нас уничтожить. Там дырявые мозги до такой степени, что фамилия Навального просто не задерживается. В принципе, разумеется, можно объяснить с экрана телевизора, что есть такой американский агент Навальный, но они тут же забудут – он Навальный, Овальный или Нарезной.
Но есть еще крошечная группка троллей, которая Навального ненавидят по зову боссов, ну эти всегда будут ненавидеть. Значит, смотрите, что получается. Вот три типа аудитории. Для троллей сайт совершенно бесполезен. Они и так ненавидят Навального и знают, что украл. Для анчоуса тоже бесполезен. У анчоуса отсутствует высшая нервная деятельность, необходимая для запоминания того, что там, собственно, сказано на сайте. Остаются эти несколько сотен человек, главной проблемой которых является проблема мобилизации. И, конечно, эта история своей мелкой пакостью эту мобилизованность им добавляет.
Телефон для sms в эфир: +7 (985) 970 45 45. А, кстати, по поводу приговора. Замечательная деталь, которую я не могу добавить про главу «Ив Роше» Бруно Лепру. Я его знала только благодаря замечательной статье Зои Световой, которую вам рекомендую. Во-первых, напомню, Бруно Лепру «Ив Роше» на этом суде сказал, что Навальный не нанес ему никакого ущерба, даже наоборот, фирма приносила большую выгоду, потому что у нее были цены ниже по сравнению с другими. Напомню, что из «Ив Роше» Лепру давно попросили. Оказывается, он год мыкался без работы – это драгоценная деталь, которую узнала у Зои Световой. Мало того, что он устроился в российскую фирму, которая называется «Иль де Ботэ», так оказывается, этот дистрибьютер косметики на самом деле чисто российский. Он называется «Иль де Ботэ», но он чисто российский – система магазинов. Принадлежит она каким-то силовикам-генералам.
А, что меня в этой истории потрясло. Что, во-первых, конечно, если кто-то хочет бойкотировать, то бойкотировать надо как раз не «Ив Роше, а ту контору, которая взяла господина Лепру, то есть «Иль де Ботэ». А во-вторых, господа генералы, вы же у нас большие патриоты! Что же вы называли свою контору «Иль де Ботэ», что же вы под французов пристраиваетесь? Что же вы не называли «Снегурочка», «Красавица», «Настоящая русская красота». Обратите внимание, все эти ребята, как выступать по радио, так о великой русской духовности, а как жить – так в Ницце, а как фирмы организовывать, так они у них называются «Иль де Ботэ».
Государство субсидировало выплаты компаний по внешнему долгу, хотя надо было уволить их менеджеров
И, собственно, про Навального еще раз: есть проблема клептократии, которая управляет страной и Навальный, который с ней борется. Напомню, что за время правления Путина Россия получила три с половиной триллиона нефтедолларов. Где следы этих денег в экономике России, не считая дворцов и прочих шубохранилищ? Мне скажут: «ресурсное проклятие». Я напомню, что США была первая страна, которая добывала нефть. Не было там никакого ресурсного проклятия, в том числе, нефть дала те деньги, которые к 1927 году сделали США первой экономикой в мире, производившей 40% мирового ВВП, кипящей страной с непрерывными изобретателями. У нас за это же время петрократии себестоимость добычи нефти возросла с 2-х долларов за баррель, как она была при Ходорковском, до 35 долларов, как она сейчас в бывшем «Юганскнефтегазе», который сейчас входит в "Роснефть". Кто-то верит, что это пошло не на откаты? У нас добыча нефти упала, у нас падает добыча газа, не говоря уже об импорте. То есть свои же собственные хозяйства оказались не в состоянии поддерживать. Что у нас растет, так это стоимость трубопроводов. Китайцы строят за 6 миллиардов такой трубопровод, который мы собираемся строить за 40 или за 60. Мы подписываем заведомо убыточные контракты только, чтобы зарыть деньги на строительстве трубопроводов в какой-нибудь Китай.
И можно узнать, какие прорывы позволят нам, как выражается Чаплин, «закрыть американский проект». Какие научные прорывы произошли за время этой петрократии, и как они могут произойти, если вместо того, чтобы, скажем, поощрять науку, президент открыто поощряет спорт и футбол?
Вот вы представляете, что происходило бы в России, если бы просто вместо тех денег, которые и государство и олигархи с поощрения Путина отдают на спортивные команды, если бы эти деньги вкладывались в науку?
Наши золотовалютные запасы составляют 200 миллиардов долларов, из которых 25 миллиардов, то есть больше 10% ЦБ г грохнул за последние две недели прошлого года, чтобы те госкомпании, которые попали под санкции, могли бы дешевле скупить валюту для выплаты долгов. То есть, напомню, собственно, что произошло. Сначала был «черный понедельник», когда госкомпании задержали свою валютную выручку за рубежом, чтобы выплатить долги. ЦБ выдал им на внутреннем рынке полтора триллиона рублей кредитов. Он за одну неделю выдал полтора триллиона, за предыдущие два месяца – 1,2 триллиона. И эти кредиты на самом деле должны были пойти на операционные расходы компаний. Но, естественно, они просто попали на валютный рынок, потому что они попали банки. Банки понесли их покупать валюту, и образовался, с одной стороны, двойной избыток продавцов рубля, с другой стороны, двойная нехватка покупателей валюты.
Напомню, что частью этих полутора триллионов был тот самый кредит в 625 миллиардов рублей, который выдали "Роснефти", но только частью. Вот после того, как рубль за два дня потерял то ли 15, то ли больше процентов, Путин по его собственному признанию поговорил с руководителями госкомпаний. Видимо, валютную выручку действительно стали возвращать в страну, продавать за рубли. А потом чего? Покупать валюту обратно. И вот, чтобы эти ребята покупали валюту по выгодному курсу, ЦБ грохнул за две оставшихся до нового года недели 25 миллиардов долларов. Напомню, что объем долгов, которые попавшие под санкции российские компании в декабре должны были погасить до конца года, оценивается в 29 миллиардов долларов. То есть государство последние две недели года субсидировало выплаты компаний по внешнему долгу, хотя первое, что надо было делать, это уволить их менеджеров.
Но давайте не будем сравнивать путинскую Россию с процветающей Америкой, которую мы типа как «американский проект» скоро закроем». Давайте не будем сравнивать с динамично развивающимся Китаем. Давайте сделаем другое: сравним авторитарную петрократию Россию с авторитарными петрократиями Ближнего Востока. Даже не будем сравнивать ее с Дубаем, который даже несмотря на нежелание своего населения работать, серьезные цивилизационные проблемы смог там проапгрейдить себя до международного финансового центра. Сравним ее с Абу-Даби, Катаром, Кувейтом, Саудовской Аравией.
Напомню: общий размер золотовалютных резервов и суверенных фондов, контролируемых в основном странами третьего мира, составляет сейчас около 20 триллионов долларов. Это приблизительно равно ВВП Европы. В частности, суверенный фонд Абу-Даби составляет около 770 миллиардов долларов, есть еще Abu Dhabi Investment, есть еще Mubadala, один – 90, другой – 60 миллиардов. У них доходность где-то от 7-8 процентов годовых. Есть еще суверенный фонд Саудовской Аравии – 757 миллиардов долларов. Есть кувейтский суверенный фонд – 548, катарский – 256 и так далее.
Посмотрим, сколько всего… всего я, конечно, не перечислю, потому что это закрытые и не прозрачные вещи, но сколько всего эти суверенные фонды этих тупых нефтедобывающих петрократий купили по миру. Напомню, что суверенные фонды действуют на мировой арене сравнительно недавно. В 2006 году еще, когда суверенный фонд Дубая решил купить за 6 миллиардов компанию в Америке Peninsular and Oriental Stream Navigation., которая владела гигантским количеством контейнерным портов в Нью-Йорке, Майями, Филадельфии, Балтиморе, американская публика тогда сильно разволновалась. Ее потрясло, что суверенный фонд страны, в которой родились два из 19-ти террористов, взорвавших башни-близнецы, будут владеть контейнерными портами США. В конце концов, Дубай вынужден был исключить американские порты из сделки. Это было в 2006 году до кризиса. А после кризиса в 2009-м президент Обама одобрил куда более сомнительную сделку по передаче ОАЭ американских ядерных технологий.
Предполагалось, что ОАЭ с помощью этих ядерных технологий начнет строить на Ближнем Востоке ядерные электростанции. Естественно, относительно сделки возникал тот же вопрос, что и относительно Ирана: А зачем нефтяным странам ядерные электростанции? Но в этот момент Америке был уже не до жиру. Сделка могла бы принести до 400 миллиардов долларов. Львиную долю получили бы лоббирующие ее General Electric и Westinghouse, это было слишком важно для рабочих мест. В итоге, правда, контракт достался южнокорейскому консорциуму, но важно, что разрешили.
Вот заметим: в сентябре в 2006 британский миллиардер девелопер Симон Халаби приступает к строительству самого высокого здания Европы и Лондона - London Bridge Tower. 2006 – кризис. Здание было не закончено, проект продан суверенному фонду Катара за 150 миллионов фунтов стерлингов. Сейчас самое высокое здание Европы принадлежит государству Катар. Второй по величине лондонский небоскреб тоже на 90% строящееся здание принадлежит Саудовской Аравии.
Возьмем просто 2009 год. Европа. Финансовый кризис. В том же 2009-м году Абу-Даби объявляет об инвестициях в инфраструктурные проекты в Египте в размере 30 миллиардов долларов, покупает 38% Cepsa (второй по величине испанской нефтедобывающей компании), покупает Daimler, покупает контрольный пакет AMD (второго по величине после Intel производителя компьютерных чипов); вкладывает 1,7 миллиардов долларов в недвижимость в Малайзии; заключает сделку по строительству терминала LNG на 1,5 млрд английских фунтов с британской компанией Petrofac. Учреждает четыре private equity funds для скупки компаний в Африке и на Ближнем Востоке; становится одним из крупнейших акционеров General Electric; покупает 50% сети бутиковых отелей; заключает сделки с Rolce Royce, Sikorsky, Казахстаном.
Вот вам еще раз: мы говорим не о продвинутых западных демократиях. Мы говорим не о быстрорастущих экономиках типа Китая. Мы говорим о тупых, дремучих петрократических режимах. За то время, когда они получали избыточные деньги от нефтедолларов, они скупили не четверть Европы и Америки, но они укоренились в мире так, что их не выгонишь. Скажите, пожалуйста, во что инвестировала Россия? Ответ такой, что в то время, как Абу-Даби скупает Лондон, Россия пиарит на олимпиадах. В отличие от таких петрократий, как Дубай, Абу-Даби, даже Саудовская Аравия, Россия вместо страны кредитора оказалась страной должником.
Внешний долг российских компаний в 2009 году составил 420 миллиардов долларов, сейчас 610 миллиардов долларов. Теперь вы мне скажете: ну это же долги компаний, не государства. И вот, собственно, я и к этому. Ведь это, вдумайтесь, целая философия, потому что для того, чтобы осмыслить весь размах происшедшего, я вам немножко начну издалека и напомню, что институт государственного долга существовал далеко не всегда, и в частности, в том числе, из-за института государственного долга погибла Римская империя. Потому что проблема Рима заключалась в том, что все государственные расходы покрывались из текущих расходов; механизма взятия в долг не существовало.
Поэтому, когда на империю со всех сторон навалились варвары, то деньги на уплату войскам, большому количеству войск большое количество денег требовалось немедленно, а эта операция в рамках тогдашней финансовой системы оказалась неразрешимой. Поэтому, когда государственный долг начал возникать в итальянских коммунах, феодальных монархиях, причина, как правило, была одна – война. Что, в общем, разумно: государству во время войны нужны экстраординарные расходы. Оно хотя бы теоретически способно возместить их в мирное время.
И в этом смысле, конечно, современная ситуация, когда государственный долг стал общепринятым социальным институтом и львиная его доля уходит на социальные расходы в демократических государствах, внушает большую тревогу. Потому что, если государство занимает деньги на выплату пенсий, но непонятно, в чем здесь форс-мажор? И, что в будущем может произойти, чтобы оно эти деньги выплатила. Но, тем не менее, долги демократических стран – это долги, в которые государство влезло избирательно. У петрократий типа Дубай или Абу-Даби долгов нет, нефтяные компании почти не берут денег в долг.
В России уникальная ситуация. Мы получили 3 с половиной триллиона нефтедолларов. Не только они куда-то бесследно ухнули, но компании и банки России - значительно количество – согласуют свои действия с Кремлем или управляются друзьями Путина, умудрились задолжать 610 миллиардов долларов. И зная, что эти 610 они задолжали, что они живут за счет Запада в три конца, что они продают на Запад, что они занимают на Западе, и что они покупают на Западе все, кроме нефти и газа – еще они о Запад же вытирали ноги и думали, что это бесконечно. Перерыв на новости.
НОВОСТИ
Ю.Латынина
― Юлия Латынина. И на прошлой неделе я вам обещала рассказывать не только печальные вещи. Я вам пообещала говорить о моем идеале общественного устройства, тем более, что все-таки январь к этому располагает. И могу для начала сказать, что я в чистом виде последователь Адама Смита, и считаю, что лучший строй общества – это рынок, при котором булочник, как известно, печет булочки, стремясь к собственной прибыли и за счет этого увеличивает общественное благо. С одним единственным уточнением, потому что за то время, которое прошло со времени Адама Смита, мы имели возможность убедиться, что рынок – это отнюдь не естественное состояние общества; что оно появляется или в результате редчайшего стечения социальных факторов, как в Англии 18-го века или в результате активных действий государства.
Вот кажется, что ничего проще этой формулы нет: булочник печет булочки, стремясь к собственной прибыли, но в результате увеличивает общественное благо. Но представьте себе, сколько вещей может пойти не так. Во-первых, что будет, если булочника каждый день будут грабить? Вот каждый день к нему приходит человек с мечом и говорит: «Ты, трусливая сволочь! Ты занимаешься презренным делом извлечения прибыли, а я – человек храбрый и доблестный забочусь о славе». При таком строе невыгодно печь булочки, выгодно грабить булочника, и такой строй существовал в Европе в средние века.
Во-вторых, что будет, если булочника обложат налогами до полного изумления? Каждый день будет приходить чиновник и говорить: «Ты низкий человек, заботишься о выгоде, а я- благородный муж забочусь о справедливости». При таком строе невыгодно быть булочником, а выгодно быть чиновником. Такой строй, кстати, существовал в Китайской империи. В ней всегда существовал огромный, большой процветающий средний класс, но каждый торговец пытался дать сыну образование с тем, чтобы тот стал чиновником.
Раб может не только печь булочки, но и чесать пятки. Приятно чувствовать себя владельцем раба
Более экзотические варианты. Представьте себе, что булочник Джон женился на дочке короля, и король издал указ о том, что все подданные отныне покупали булочки только у Джона. Очевидно, что Джон больше не будет печь, как можно более хорошие булочки, как можно по более низкой цене. Наоборот, ему станет выгодно печь как можно более плохие булочки, как можно по более высокой цене, потому что булочки-то все равно все покупают у него.
Представьте себе общество, в котором с налогами может быть в порядке, бандитов, феодалов нет, но есть куча чиновников, которые приходят к булочнику и говорят: «Мы должны проверить печку, в которой ты печешь булочки. Она выбрасывает слишком много диоксида углерода. Ты разогреваешь планету. Ты низкий человек – отравляешь биосферу. А вот мы – люди доброй воли. Мы планету спасаем». Или там: «Мы должны проверить зерно, из которого ты печешь булочки. Мы подозреваем, что это генномодифицированное зерно. Ты, низкий человек, ради прибыли отравляешь людей, а мы, люди доброй воли заботимся о спасении жизней. И вообще, если бы мы, жрецы справедливости не следили за вами, жрецами прибыли, то вы только и делали, что всех обманывали». Понятно, что при таком социальном строе булочником быть невыгодно, даже, когда стыдно. Выгоднее быть спасителем человечества. Приблизительно такой строй существует сейчас в Евросоюзе.
Еще один вариант. Представьте, что ваша культура устроена там, что булочник булочку выпеча, обязан раздать ее даром. Вы скажете, так не бывает. Отвечу: еще как бывает. Это называется даровая экономика, с ударением на первом слоге. Термин этот придуман Карлом Поланьи. И именно так функционирует значительное количество примитивных общин, что, собственно, и является главной причиной их примитивности.
В Меланезии начала 20-го века, например, вождей не было, а были бигмены – большие люди. И бигмены функционировали так: бигмен долгое время накапливает продовольствие: свиней, батат, ямс. Потом он устраивает пир. Во время пира все режет, зажаривает и раздает, укрепляя тем самым власть. Не раздал – не в авторитете. Если вам эта система кажется экзотической и нежизнеспособной, то я вам могу сказать, что в современной демократической Меланезии она существует до сих пор. Вот, если вы поедите туда нырять в море, то вы с изумлением обнаружите, что вот там так действует меланезийская демократия с небольшими модификациями. Они заключаются в том, что бигмен теперь – это депутат, который раздает рис. Рис меланезийцы очень любят. Сами не выращивают, потому что лень. Бигмен раздает рис – покупает голоса. Рис он покупает из тех взяток, которые ему дают китайские компании за возможность тотальной вырубки деревьев на той или иной территории.
То есть, если Монголия в свое время перешла от феодализма к коммунизму, и в общем, не заметила разницы, то многие острова Тихого океана перешли от первобытной демократии к современной и разницы не заметили тоже.
Необходимость, кстати, раздавать богатства, свойственно не только самым примитивным обществам. Налоговая система демократических Афин была устроена похожим образом. Налоги свободные граждане не платили, зато они служили государству литургиями – добровольными приношениями. Фактически это был тот же самый булочник, который вынужден раздавать булочки, если у него их много. Если богач в Афинах не строил корабли для военного флот, не устраивал для народа пиры и развлечения, то дело для него кончалось плохо: или остракизмом, что менее вероятно, потому что это было наказание для выдающихся; или более вероятно – на него кто-нибудь из доносчиков подавал жалобу. На судебном процессе состояние его было бы конфисковано, потому что судьями в афинском суде были присяжные, до 500 человек, обыкновенно беднейшие слои населения. За участие на заседании суда платили 3 обола. Деньги в казне находились только тогда, когда присяжные выносили обвинительный приговор с конфискацией.
Ну и последний вариант тоже в истории человечества достаточно распространенный. Представьте себе, что нашему булочнику надоело печь булочки, он купил себе для этой цели раба. Раб печет – булочник в прибыли. Правда, рабский труд при прочих равных не так выгоден, чем труд свободного. Но есть же внеэкономические преимущества. Раб, например, может не только печь булочки, но и чесать пятки. И, вообще, приятно чувствовать себя владельцем раба. Чтобы этого не произошло, способ есть только один – запретить рабство, а это, строго говоря, внерыночные ограничения, наложенные государством на рынок. Раб – один из древнейших государственный институтов, известных человечеству, один из древнейших товаров. Запрет на торговлю рабами – такое же вмешательство в свободный рынок, как и запрет на торговлю наркотиками.
Ну и последнее из нашего перечисления. Еще одно опасностью для булочника является сам булочник. Представим, что он печет свои булочки, в целях своей прибыли умножая общественное благо, а потом, кстати, объединяется с другими булочками в профессиональный союз. Это профсоюз постановляет, что булочки имеют право печь только нынешние булочники и их потомки или тот, кто сначала должен быть подмастерьем. Сразу и с прибыль и с общественным благом происходят разные нехорошие вещи. Там были устроены средневековые цеха.
Так в более широком смысле слова была устроена Венецианская республика, потому что в какой-то момент предприимчивые торговцы законодательно закрепили за собой и за своими потомками право эксклюзивного управления государством. За пару сотен лет из предприимчивых торговцев они превратились в закостеневших грандов. Дело дошло до того, что уже к концу 16-го века торговые флоты Венеции были государственные. Корабли строились в государственном арсенале, плавали в государственных каналах. Только товары на кораблях были частные. Некогда торговая республика превратилась в нечто, что сильно напоминало государственный социализм, но, конечно, с распределением заработанного между узким кругом бенефициаров.
Подытоживая сказанное, ситуация, при которой булочник печет булочки ради корысти, но умножает общественное благо в истории, к сожалению, встречается редко, исчезает быстрее, чем хотелось бы. булочник, увы, не может существовать без государства, иначе к нему тут же придет бандит или народ и его ограбит. При этом государство – это обоюдоострое оружие, потому что в любой момент из защитной среды, без которой булочник не может существовать, оно превращается в орудие его удушения. И особенностью нынешнего нашего времени является то, что кроме, как от склонного к собственному умножению государства, булочника надо защищать еще и от разных групп интересов, которые не имеют физического аппарата насилия и в силу этого особенно склонные к идеологическому насилию, то есть, проще говоря, к промыванию мозгов.
В ранние эпохи истории человечества такие группы интересов были представлены жрецами, в монотеистическом обществе церковью. Теперь они представлены многочисленными людьми «доброй воли», борцами против загрязнения окружающей среды и так далее, которые действуют, впрочем, по весьма привычной еще со времен инквизиции схеме. Человек, который зарабатывает прибыль, объявляется по какой-то причине грешником. Спастись он может, только отдав презренные заработанные деньги тем, кто их не зарабатывает, а кто вместо того молится или спасает окружающую среду и занимается благом всего человечества.
Еще раз: в истории человечества государства, в которых более-менее функционировал рынок, встречались чрезвычайно редко. Государства, построенные целиком на принципах социализма, тоже встречались довольно редко, хотя гораздо чаще, чем было бы приятнее Советскому Союзу. Например, империя инков была в чистом виде социалистическое государство: частной собственности не было. Одним из самых моих больших впечатлений от инкских развалин заключается в том, что львиную долю представляют склады. Не дома, ни дворцы, ни храмы - склады, тянущиеся вдаль ряды каменных развалин, которые служили государственными складами.
И вот, собственно, социалистические государства – те же инки или Советский союз при столкновении с открытым обществом - оказывались неконкурентоспособными и погибали. Но вот гибридные режимы - не чистый рынок, и не частый социализм – представляют в истории абсолютное большинство.
Как правило, речь идет о режимах, в которых существует какая-то выделенная общественная верхушка, которая позволяет булочникам где-то внизу печь булочки и торговать ими. Но при этом находят идеологемы для того, чтобы признать булочника, торговца, ростовщика низшим подвидом человечества: он думает не о прибыли, а о славе; он думает о прибыли, а не о справедливости; он думает о прибыли, а не о сохранении окружающей среде. И на основании этих идеологем верхушка забирает себе бескорыстно львиную долю, заработанного презренным булочником.
Вообще, надо помнить одну важную вещь, случившуюся на заре человеческой истории. Когда, вообще, 6-8 тысяч лет назад в регионе Плодородного полумесяца стали образовываться первые в истории человечества города-государства, в эти городах-государствах не было царских дворцов, их физически не было. Мы не находим этих дворцов при раскопках. Эти государство более-менее самоуправлялись. Нельзя сказать, что они управлялись булочниками, потому что скорее они управлялись людьми, претендующими на то, что они представители богов, но, тем не менее, они самоуправлялись. А больших армий, в главе которые стояли цари, не было, потому что охотники-собиратели по определению не могут собраться в большую армию: их слишком мало. А самоуправляющемуся городу в отсутствии внешних врагов большая армия не нужна, потому что она только потребляет вместо того, чтобы производить.
И все изменилось, в общем, в 24-м веке до нашей ́эры, когда пришел Саргон Великий, который собрал первую в истории человечества большую армию; создал первое в истории человечества протяженное государство и, разумеется, завоевал и уничтожил самоуправляющиеся города. Почему? потому что процветание этих городов впервые в истории создало экономическую базу для прокормления большой армии. Не было бы городов - не было бы, чем кормиться. И с тех пор все завоеватели мира, собственно, подражали Саргону от Навуходоносора до Кира, Карла Великого и Наполеона.
И еще важный момент, потому что паразиты не могут существовать, когда нет хозяина. Но, когда есть хозяин, появляются и паразиты. Причем, как известно, из биологии, паразит может полностью парализовать волю хозяина и превратить его в механизм размножения паразита.
Приведу замечательный пример. Есть такая замечательная оса – оса-одиночка – она откладывает одно яйцо в подземное гнездо. В гнезде лежать парализованные кузнечики. Личинка растет, питается кузнечиками. У осы есть два способа обзавестись гнездом: выкопать свое и захватить чужое. И вот в замечательной книге «Расширенный фенотип» Ричарда Докинза показано, что осы не существует двух разных стратегий: выкапывания и захвата. Существует одна эволюционно стабильная стратегия, которая командовать осе или выкапывать или захватывать в зависимости от плотности популяции и количества уже выкопанных гнезд. Стратегия очень проста: если гнезд мало – копай, если много – захватывай.
Вот, если бы у осы-одиночки был язык, культура, память и идеология, то у нее, конечно, было бы сословие захватчиков, которое бы объясняло, почему копатели – плохие. Они думают о прибыли, а не о славе; они не заботятся о боге, и почему выкопанные гнезда должны доставаться захватчикам. При этом бороться с захватчиками революциями было бы бесполезно, потому что всякий копатель может стать захватчиком, если это выгодно.
На мой взгляд, одна из вещей, способных заинтересовать чиновников процветающей нации, это бонусы, которые чиновник должен получать в случае роста ВВП в его регионе.
Представим себе, допустим, что ВВП в энской области вырос на 5% за год, это составило 10 миллиардов рублей, десятая часть суммы пошла на налоги – миллиард рублей. Пусть четверть этой суммы подлежит разделу между чиновниками, как в инвестиционном банке после удачной сделки часть прибыли делят бонусами.
Окажется, что губернатору и служащим причитается 250 миллионов рублей. У губернатора сразу возникает другой тип мотивации. Во-первых, ему не нужно воровать, он может легально заработать бонус. Во-вторых, ему не надо увеличивать количество чиновников, чтобы повысить собственную значимость. Ему гораздо выгоднее оптимизировать количество чиновников под процесс увеличения ВВП, потому что одно дело – делить 250 миллионов на тысячу бездельников, а другое дело – разделить их на десятерых, которые пахали.
Ничего, в сущности, в этом нового нет. С такой же проблемой столкнулись акционерные общества, когда стало очень много акционеров, когда фактически компания с миллионами акционеров перестала быть частной собственностью. И менеджеры принялись повышать собственную значимость: строить излишне дорогие здания; возить частным самолетом на отдых кошку. Ответом была волна враждебных поглощений и потом - система бонусов, которая привязала доходы менеджмента к прибыли компании.
Вот с моей точки зрения, в правильно устроенном государстве регион, провинция, край, область должен рассматриваться как коммерческая компания, занятая увеличением валового продукта, а губернатор –ее управляющий директор. Как только губернатор станет думать, как менеджер, у него меняется мышление. Похожим образом поступали, кстати, китайцы, снимая или повышая глав регионов в зависимости от роста ВВП.
Помимо системы бонусов у частной компании надо позаимствовать еще один принцип: ограниченное количество работников. Потому что сейчас любое госучреждение заинтересовано в умножении количества работников, а любая коммерческая компания заинтересовано в оптимизации их количества. Она не может тратить на зарплаты 500% от выручки. Вот точно тот же губернатор должен иметь в своем распоряжении строго лимитированное количество денег, представляющий из себя некий процент от ВВП региона, который он может тратить на служащих. Пусть сам решает, сколько человек ему на эти деньги нанять. И это очень важно, потому что в современном госаппарате чиновник значит тем больше, чем больше у него людей в подчинении, и чем больше денег он осваивает. Соответственно, он не только умножает подчиненных. Он придумывает им способы занятости. Эти подчиненные не только ничего не делают, но активно уменьшают внутренний валовой продукт. Потому что, чтобы один чиновник заработал, перекладывая ненужную бумажку в ненужное место, сто рублей, тысячи людей должны потратить времени, усилий и нервов на сотню тысяч.
Вот первый рецепт, который, мне кажется, надо поменять: максимально приблизить систему мотивации государственного руководителя к системе мотивации управляющего директора частной компании.
И еще одна проблема – рождаемость. Беда во всех современных сколько-нибудь развитых государствах. Причем не одна беда, а две, потому что рождаемость невелика, во-вторых, как правило, рождаются именно те люди, которые, скажем так, представляют из себя не элиту общества. А если государство принимает меры по помощи матерям – а оно почти всегда их принимает, – то бенефициарами этих мер являются те, кто лучше бы иногда – право, подумаешь – лучше бы вообще не рожал. При этом под видом обеспечения равенства государство действует наихудшим, и, кстати, социально несправедливым образом, потому что оно, в сущности, отбирает деньги у тех, кто их заработал, и отдает тем, кто их не заслужил, фактически премирует развал семьи. Для социальных матерей-одиночек иногда дети становятся источником заработка.
Это контрбиологическое поведение, потому что у всех высших животных все их социальные стратегии - территориальность, построение иерархий - основаны на том, чтобы обеспечить не как можно большее количество потомства, а как можно лучшее выживание потомства. Для пары птиц нет смысла откладывать 5 яиц, если они могут выкормить только 3.
В современном государстве дело обстоит наоборот. Если у здоровой работящей семьи есть ресурс и поднять потомство, у него этот ресурс заберут в виде налогов. Если у неработающей алкоголички нет ресурса - выкормить детей, его ей дадут. Чем больше детей она родит, чем больше ресурса ей достанется.
Вот вопрос: что делать, как поощрять падающую рождаемость, не поощряя рождаемость тех, кто по социальным, прежде всего, причинам склонен статистически воспроизводить асоциальное, нежелающее трудиться потомство. Ответ, на мой взгляд, очень прост, потому что пособие на ребенка должно быть прямо пропорционально заработку, а не обратно пропорционально ему. И выплачиваться оно должно как матери, так и отцу, в случае, если тот остается в семье.
Вот представим себе молодую российскую семью, достаточно состоятельную. Скажем, это менеджеры, не рабочие на фабрике. Скажем, он получает 4 тысячи долларов, она 2,5 тысячи. Они только что приехали в Москву, он снимают квартиру, они копят на машину. Они ребенка рождать не будут, они оставят на потом, потому что пока важнее карьера.
И вот представьте, им предлагают пособие: ей 800 долларов, ему 700. Итого: полторы тысячи. Вау! Совсем другое дело! На эти деньги квартиру можно снять, няньку пригласить, еще лучше – выписать в Москву бабушку из Самары. Еще раз: да, полторы тысячи не побудят эту семью завести нежеланного ребенка, но они представляют рациональный повод завести ребенка на 6 лет раньше, через два года смотришь – еще одного.
Здесь тоже проще всего брать пример с предприятий, потому что в России предприятия раздают сотрудникам путевки. Расходы на эти цели вычитают из соцстраха. Вопрос. Вы руководитель предприятия. Вы выбираете, кому дать путевку. Выбираете из трех кандидатов: пара ответственных работников, высокооплачиваемая, но бездетная; пара ответственных работников, высокооплачиваемая, но с детьми; и многодетная уборщица, которая пьет, не работает, и которую вы собираетесь выгонять. Наверное, вы дадите путевку той паре, которая работает и с детьми. Вы понимаете, что при равном уровне заработка пара с детьми нуждается в поддержке гораздо больше, чем пара без детей, но пьяницу и лодыря вы поощрять не собираетесь
Теперь вы спросите, откуда деньги на такие расходы. Ответов несколько. Во-первых, из Фонда национального благосостояния, того самого, который мы сейчас вот-вот распилим на поддержку разных нефтяных компаний. Потому что, что есть такое национальное благосостояние, как не дети. Какая лучшая инвестиция для нефтяной державы возможно, кроме как в качественных детей. А во-вторых, налоговая система должна, бесспорно, учитывать факт наличия или отсутствия детей. Мы сейчас платим 13% подоходного налога. Давайте повысим эту ставку до 19%. Бездетные платят - 19, с одним несовершеннолетним ребенком 9,5; с двумя – 5, с тремя – 0 и так далее. Мера, которая никогда не побудит безработного рожать, потому что они и так подоходный не платят; и которая никоим образом не может рассматриваться как наказание за бездетность. Это просто признание обществом того факта, что та семья, которая имеет детей, платит свою долю обществу натурой. Та, которая не имеет их, должна возместить свою долю в денежной форме.
Собственно, самое главное – другое, тем более, что непонятно, сколько у нас нефтяных денег останется. На мой взгляд, самым важным очевидным источником денег для детей должна являться пенсия, точнее, возможность занять деньги на детей под обеспечение своего собственного индивидуального пенсионного счета. Собственно, это восстановление биологической справедливости на новом социальном уровне. Человек должен иметь возможность забрать часть денег со своего пенсионного счета и вложить в детей, потому что дети – это лучшая пенсия. Это естественный ход вещей: родители вкладывают в детей. Дети заботятся о родителях в старости.
Одна из самых отвратительных вещей в нынешней пенсионной системе, это то, что она разбивает отношения между родителями и детьми. Она перекладывает обязанность заботы о родителях на государство.
Я никогда не забуду, как один мой знакомый, который зарабатывал вполне приличные деньги, жаловался на проклятое российское государство, которое заставляет его родителей жить на копейки. «А ты?» - я так с удивлением его спрашиваю. «А, что я? Это мои деньги». А родителям должно платить государство.
Вы спросите, как сделать так, чтобы родители, истратившие свои пенсии на детей, могли заведомо рассчитывать на их поддержку. Ответ: для этого и существует человеческая культура, то есть набор предписаний, как вести себя человеку. Вся культура общества должна быть направлена на то, чтобы человек, не поддерживающий родителей в старости, не мог бы рассчитывать ни на уважение, ни даже на высокий пост в государстве и бизнесе.
К примеру, так была устроена китайская культура. Есть старая китайская история о верной жене, которая после того, как ее муж уехал, впала в нищету и вынуждена была продавать свое тело, чтобы содержать его родителей. Когда муж приехал, она на заработанные деньги купила ему новую жену, а сама извинилась и повесилась. Я не призываю доходить в уходе за родителями до таких крайностей в современном мире. Но, с моей точке зрения, надо и необходимо для выживания нации человек, ведущий себя так, как тот мой приятель, подвергался такому же единодушному осуждению, как и педофил.
Вы спросите, а что, если все равно, несмотря на всеобщее осуждение за родителями не будет ухаживать, вот если найдется такой урод и нравственный Чикатило? Ответ: ничего не поделаешь. Жизнь, вообще, несправедлива. Но то при нас и свобода воли, чтобы иногда использовать ее во зло. Стремление с помощью государства компенсировать все мелкие жизненные несправедливости неизбежно приводит к великой тотальной несправедливости.
Собственно, вот это второй главный объект того, что надо поменять в современно мире, с моей точки зрения – это пенсионная система. Потому что современная пенсионная система и в Европе и в России без преувеличения чудовищна, и она неправильна в своих корнях. Я просто напомню, что абсолютно большую часть своей истории человечество прожило без всяких пенсий. Все должности и занятия были пожизненные. Иногда платили пенсию инвалидам военную, потому как без ноги воевать трудно.
И, прежде чем вы скажете, что эта система ужасна, и слава богу, что развитое человечество может позволить себе от нее отказаться, задумайтесь на секунду: сколько вы видели людей, разрушенных пенсией. Учителей, которые ушли на пенсию и потеряли смысл жизни. Зачем учителю уходить на пенсию? Во все века самых молодых учили самые старые. Если учитель не любит детей, его не надо на пушечный выстрел к ним подпускать. Если любит – зачем его лишили любимого дела?
Нынешняя система пенсий в своей главной идеологической части придумана социалистами в конце 19-го века. Она придумывалась под одно – под массовый отупляющий, вредный, бессмысленный для рабочего труд на фабриках. Такого труда в современно мире все меньше. Творческих в широком смысле профессий все больше. И та социалистическая идеология была построена на имманентной лжи. Трудящиеся, - утверждали социалисты и коммунисты – главный человек на земле. Труд – это хорошо, это самое лучшее, поэтому давайте по достижении определенного возраста, этих самых лучших людей на земле от этого самого лучшего на земле занятия избавим.
Вот сама идеология пенсионной системы должна быть пересмотрена. И дело не в том, что она должна быть только накопительной, а не распределительной. О том, как с моей точки зрения, должна быть пересмотрена вся идеология пенсионной системы и какие должны быть еще сделаны перемены в самой структуре государства, чтобы оно позволяло человеку максимально раскрыть себя, уже все-таки в следующей передаче. С Новым годом