style
«Вы все ошибаетесь, а я прав!»
01.04.2016
Профессор Дан Шехтман – один из величайший физиков и химиков современности, первооткрыватель квазикристаллов, получивший за это Нобелевскую премию. В эксклюзивном интервью Jewish.ruпрофессор Шехтман рассказал, как открыл свои квазикристаллы, зачем баллотировался на пост президента Израиля и почему увлёкся изготовлением ювелирных украшений.
Д-р Шехтман, вы – сабра, коренной израильтянин, родившийся в Тель-Авиве в семье выходцев из Украины. Ваш дед прошел путь от садигорского хасида до основателя первого социалистического журнала на иврите. Он знал Бен-Гуриона, Бен-Цви, других отцов-основателей Израиля. Какое влияние он на вас оказал?– Огромное. Дед – уроженец Днепропетровска – был поистине удивительным человеком. Во-первых, он научил меня не рассуждать о предметах, в которых я не разбираюсь. Во-вторых, привил стремление постигать суть вещей. Он не был религиозен и воспитывал меня в таком же духе, пробуждая интерес к тому, как устроен этот мир. У него всегда были ответы для меня, собственно, и ученым-то я стал благодаря деду. На мой седьмой день рождения он подарил мне увеличительное стекло, и я стал исследовать все вокруг. В 10 лет в школе меня не могли оторвать от микроскопа, который учитель имел неосторожность один раз принести на урок. А в Технионе я был первым студентом, прикоснувшимся к электронному микроскопу, разговаривавшим с его разработчиками.
Человек, прочитавший в детстве 25 раз «Таинственный остров» Жюля Верна, должен быть неисправимым романтиком и авантюристом. Ведь поначалу ваши идеи о квазикристаллах называли бредом. Говорят, что начальник лаборатории подарил вам учебник химии и посоветовал внимательно прочесть, чтобы вы поняли, что занимаетесь ерундой. Что помогло тогда выстоять против течения?– То, что я был специалистом в своей области – я действительно разбираюсь в микроскопах, а мои оппоненты, в том числе дважды лауреат Нобелевской премии Лайнус Полинг (по химии и мира. – Прим. ред.), такими специалистами не были. Впрочем, способность идти против течения проявилась у меня еще в детстве, когда весь класс говорил: «Ты ошибаешься», а я продолжал настаивать на своём, мол, это вы все ошибаетесь, а я прав. Я никогда не боялся иметь свое мнение, отличное от большинства.
Большинство коллег д-ра Шехтмана по обе стороны океана долгие годы не разделяли его уверенности в существовании квазикристаллов. Стан оппонентов возглавлял выдающийся химик и харизматичная личность, лауреат множества научных премийЛайнус Полинг, чья фраза: «Нет такого понятия, как квазикристаллы, есть лишь квазиученые» – стала крылатой. До последнего дня, а умер он в 93 года, Полинг повторял, что «Дани Шехтман несет чушь».
Даже статью с результатами своего эксперимента Шехтману удалось опубликовать лишь через два года после ее написания, да и то в сокращенном виде. Первое признание пришло в середине 1980-х, когда коллегам из Франции и Индии удалось повторить эксперимент израильского ученого, доказав, что невозможное возможно и квазикристаллы действительно существуют. Характерно, что в сообщении Нобелевского комитета о присуждении премии в области химии за 2011 год Дану Шехтману особо подчеркивалось, что «его открытия заставили ученых пересмотреть свои представления о самой природе материи».
Вы известны не только как крупнейший ученый, но активист модернизации системы образования. В вашем портфеле и создание детских садов с научным уклоном, и курс технологического предпринимательства в Технионе, который за 30 лет прослушали уже 10000 человек. Зачем вам это нужно?– Для любой революции требуется человек, который берет на себя определенные обязательства и начинает менять реальность. Обучать науке нужно с детства: ребенок, которому исполнился год, еще почти не говорит, а в три он уже болтает без умолку – какому взрослому под силу такие темпы обучения? Главное, продемонстрировать детям, что наука – это увлекательная игра.
Однажды я выступал на радио, популяризируя идею преподавания естественных наук в детских садах. И через минуту после окончания передачи раздался звонок: мэр Хайфы предложил мне этим заняться. Сегодня таких детских садов уже порядка 60. Кроме того, я веду на образовательном канале израильского телевидения программу «Быть ученым с профессором Даном» – это шоу, во время которого мы с тремя мальчиками и девочками шести лет обсуждаем, например, почему день сменяет ночь. Или говорим о свете: днем светит солнце, а ночью? Луна? Вот и нет! Это и для многих родителей, кстати, откровение…
Что касается курса технологического предпринимательства, то поначалу многие в Технионе отнеслись к нему со скепсисом: мол, это не совсем наука. Но курс стал очень популярен, а Израиль за эти 30 лет превратился в нацию стартапов – у нас их больше 5000. Мы учимся разговаривать с миром, продавая наши продукты.
Однажды я выступал на радио, популяризируя идею преподавания естественных наук в детских садах. И через минуту после окончания передачи раздался звонок: мэр Хайфы предложил мне этим заняться. Сегодня таких детских садов уже порядка 60. Кроме того, я веду на образовательном канале израильского телевидения программу «Быть ученым с профессором Даном» – это шоу, во время которого мы с тремя мальчиками и девочками шести лет обсуждаем, например, почему день сменяет ночь. Или говорим о свете: днем светит солнце, а ночью? Луна? Вот и нет! Это и для многих родителей, кстати, откровение…
Что касается курса технологического предпринимательства, то поначалу многие в Технионе отнеслись к нему со скепсисом: мол, это не совсем наука. Но курс стал очень популярен, а Израиль за эти 30 лет превратился в нацию стартапов – у нас их больше 5000. Мы учимся разговаривать с миром, продавая наши продукты.
И весьма успешны в этом!– У каждой страны свой характер, своя специфика – их тяжело изменить, но можно использовать. Мы живем в недружественном окружении, все юноши и девушки служат в армии, поэтому поступают в университет в 22-23 года, а не в 18 лет, как в других странах. Зато они ответственны, серьезно настроены на учебу, обладают задатками лидерских качеств и заражены предпринимательским духом. То, что наука и технологии станут главным фактором развития страны, понимали еще отцы-основатели. А сегодня на израильском юге – в безжизненной пустыне и на солончаках – процветает множество фермерских хозяйств, каждое из которых экспортирует овощи и фрукты в Европу на миллион долларов в год. И это тоже наука и технологии.
В 2015 году в Израиле появилось около 1400 новых стартап-компаний, общий объем привлеченного капитала побил все рекорды и составил $4,43 млрд. Всего было проведено 708 сделок этого рода. В прошлом году Израиль занял второе место (после США) среди стран, в которые предпочитают инвестировать венчурные фонды. Израильская стартап-экосистема оказалась на первом месте после американской, страна занимает также первое место в мире в области исследований и разработок (в прошлом году было открыто 30 новых R&D-центров), третье по уровню инноваций и четвертое по доступности капитала и развитию предпринимательства. Общая сумма сделок M&A(слияния и поглощения) среди израильских стартапов достигла $7,2 млрд, то есть речь идет о беспрецедентном (на 44%) росте по сравнению с 2014 годом. Наиболее активным M&A-игроком на израильском рынке стала корпорация Microsoft, поглотившая 5 израильских стартап-компаний. Экспорт израильской сферы высоких технологий вырос до $37,5 млрд.
Во время одной из поездок в Израиль председатель совета директоров Google и основатель венчурного фонда Innovation Endeavors Эрик Шмидт сказал: «Израиль процветает в сфере инноваций, потому что является носителем культуры, которая позволяет подвергать сомнению авторитет и бросать вызов всему – вы не следуете правилам».
Во время одной из поездок в Израиль председатель совета директоров Google и основатель венчурного фонда Innovation Endeavors Эрик Шмидт сказал: «Израиль процветает в сфере инноваций, потому что является носителем культуры, которая позволяет подвергать сомнению авторитет и бросать вызов всему – вы не следуете правилам».
Два года назад вы баллотировались на пост президента Израиля и проиграли. Зачем вы выставляли свою кандидатуру? Да, три израильских президента были крупными учеными, но если серьезно, что вы хотели изменить в стране, заняв этот представительский пост?– Прежде всего, используя свое влияние как президента, я хотел изменить систему образования и просвещения в Израиле. Она действительно нуждается в переменах, обновлении и модернизации.
Как-то в 2014 году, отвечая на вопрос, почему он баллотировался на пост президента Израиля, д-р Шехтман сказал: «Я хочу создать условия, при которых мои дети и внуки смогут жить здесь. Если не решить накопившиеся проблемы, через поколение это станет невозможным. У меня четверо детей. Одна дочь живет в Израиле, двое делают постдоктораты в США, а четвертая в США живет и возвращаться не собирается».
За две недели до выборов, согласно данным опросов, 22% граждан Израиля предпочли бы видеть на посту президента профессора Шехтмана, однако при голосовании в Кнессете он получил всего один голос…
За две недели до выборов, согласно данным опросов, 22% граждан Израиля предпочли бы видеть на посту президента профессора Шехтмана, однако при голосовании в Кнессете он получил всего один голос…
У вас необычное хобби – изготовление ювелирных украшений. Это увлечение имеет свою историю или просто полировка камня напоминает вам работу с кристаллами?– В начале 1970-х я работал над постдокторатом в Дейтоне, штат Огайо, жена по вечерам училась на вторую степень, и, будучи предоставлен сам себе, я записался на курс ювелирного дела. И как-то быстро влюбился во всё это, окончил с тех пор несколько специализированных курсов и сделал много украшений – исключительно для жены, которая с радостью носит их по каждому торжественному случаю.
На церемонии вручения Нобелевской премии в Стокгольме в декабре 2011 года украшения Ципоры Шехтман, сделанные руками ее мужа, вызвали восхищение присутствующих. Среди его произведений – серьги с драгоценными камнями, браслеты, серия позолоченных подвесок в форме знаков зодиака, элегантный кулон и многое другое.
Редакция благодарит за помощь в организации интервью посольство Государства Израиль на Украине.
Беседовал Михаил Гольд
В последний день марта 1978 года в своей небольшой тель-авивской квартире с окнами, едва пропускающими солнечный свет сквозь ветви разросшейся во дворе могучей сикоморы, тихо скончался Иосиф Бергер-Барзилай. Он почти десять лет преподавал политические науки в Бар-Иланском университете, считался признанным специалистом по советологии и коммунистическому движению, писал для газеты «Маарив», а иногда и выступал по радио. Говорили, что ему было около 75, хотя выглядел он гораздо старше. Многие полагали, что это последствие многолетнего заключения в советских лагерях.
Исаак Железняк родился в польском Кракове в 1904 году и получил как светское, так и традиционное еврейское образование. Подростком он увлекся сионизмом, примкнул к молодежному сионистско-социалистическому движению «А-Шомер а-Цаир» и уже в 16-летнем возрасте перебрался в Палестину. Два года спустя он стал одним из создателей и секретарей нелегальной Компартии Палестины и переиначил свою фамилию на Барзилай (от слова «барзель» – «железо» на иврите).
Его ждало снова возвращение в Палестину, реорганизация компартии, переход на нелегальное положение и, наконец, новое задание Коминтерна – работа в Берлине в качестве секретаря Антиимпериалистической лиги, за которую он поплатился тюремным заключением в берлинских тюрьмах «Моабит» и «Шпандау». И только в 1932 году он снова появился в Москве, куда был снова вызван для назначения главой Ближневосточного отдела Коминтерна. Барзилай получил советское гражданство и новое «партийное имя» – Иосиф Бергер.
Трудно сказать, откуда этот относительно молодой еще человек черпал силы, но, казалось, он совершенно не боялся своих палачей. Дважды Бергер-Барзилай объявлял голодовку. В первый раз, требуя свидания с женой, он голодал полтора месяца и в итоге добился своего. В другой раз, в 1941 году, протестуя против очередного приговора – якобы за попытку восстания в лагере, – он отказывался принимать пищу два месяца. В тот раз он был приговорен к расстрелу, но в Москве, на удивление, приговор не утвердили, сославшись на формальную деталь – отсутствие подписи обвиняемого. Вновь Сталин не позволил убить Бергера-Барзилая. Похоже, он уже тогда имел на него виды, предчувствуя, что этот палестинский еврей ему ещё понадобится.
Советский вождь хотел детально понимать, что происходит на месте бывшего британского мандата, и единственным человеком, который был способен ему это объяснить, являлся бывший глава Ближневосточного отдела Коминтерна. Никому из своего подобострастного окружения Сталин не доверял, презирая толпившуюся вокруг него челядь за трусость и беспринципность. Не сломленный годами заключения мужественный Бергер-Барзилай, и раньше вызывавший у вождя симпатии, стал его собеседником.
Из записей, найденных позднее в личном архиве того, скончавшегося в Тель-Авиве в 1978-м пенсионера, следует, что тайные встречи и беседы Сталина с Бергером, продолжавшиеся почти пять лет, стали постепенно чуть ли не ежедневными, точнее – еженощными. Расспрашивая советника о сути сионизма, Сталин все чаще задавал вопросы о неразрывно с ним связанном иудаизме. Его, выпускника духовной семинарии, все больше страшила неумолимо приближающаяся смерть и ужасала предстоящая расплата за все, совершенное в этом мире. Вновь и вновь он заставлял повторять Бергера начало третьей главы из «поучения праотцов»: «Вдумайся в три вещи и не согрешишь. Из чего ты вышел? – Из смердящей капли. – Куда ты идешь? – В прах и во тлен. – И пред кем держать тебе ответ? – Перед Царем царей, да будет благословенно Имя Его».
Как-то вождь со смехом рассказал, что, возможно, и в нём течёт еврейская кровь, недаром «джуга» (
В тот момент Сталин и Бергер учили талмудический трактат Гитин, где рассказывается о римском императоре Нероне, жестоко подавлявшем восстание евреев и вдруг осознавшем, что это не его собственное желание, но повеление грозного Б-га иудеев, который, решив покарать свой народ за грехи, превратил императора в инструмент мести, намереваясь затем наказать его за это преступление. В ужасе, говорилось в трактате, Нерон принял перед смертью иудаизм, стремясь уберечь себя от предстоящей кары. Похоже, что Сталин вдруг сам ощутил себя Нероном, осуществляющим гонения на евреев и другие преступления не по собственному желанию, но по воле Б-га, который, отводя ему роль исполнителя жестокого наказания, намеревается затем обрушить на него всю ярость свою. Внезапно вождь всех народов осознал неизбежность предстоящей ему расплаты.
По официальным документам Бергер к этому времени был освобожден из лагеря и осужден на поселение в Сибири. Туда, в посёлок Маклаково возле Енисейска, работать ночным сторожем в колхозе и отправился с бумагами на имя бывшего зэка всесильный властитель страны, раскаявшийся и жаждущий заслужить божественное всепрощение и грядущий мир. Теперь он жил жизнью одного из тех, чью судьбу он прежде с лёгкостью и безжалостно разрушал одним росчерком пера. Он даже списался с женой Бергера – и они встретились. Неизвестно, посвятил ли он Эстер, не видевшую мужа полтора десятка лет, и её сына, практически не знавшего отца, в свою страшную тайну или списал всё, включая и «провалы в памяти», и «нежелание обсуждать прошлое», на пережитые страдания и лишения. Но что потрясло Эстер больше всего – глубокая и искренняя религиозность бывшего атеиста и коммуниста.
Он прожил там ещё четверть века, читая лекции по политологии и слывя международным авторитетом в вопросах советской политики и коммунистического движения. Он даже опубликовал несколько книг, это были обработанные им записки настоящего Бергера, хотя заканчивал он их уже сам. В книге «Крушение поколения», где последняя, 11-я глава написана о периоде «после смерти Сталина», это заметно особенно ярко. Дело даже не в изменении стиля – рассуждая об умершем тиране, автор то и дело упоминает о встречах или беседах, которые не могли быть известны зэку Бергеру, но, естественно, были знакомы самому Сталину, причем даже не особо стараясь скрыть это несоответствие. Так, например, поражает, с какой осведомленностью о деталях повествует Бергер-Барзилай о закрытой встрече и секретных протоколах, подписанных на Ялтинской конференции Рузвельтом, Черчиллем и Сталиным.
